Но она перебивает меня своим криком.

— Мартин!

— Мам, не нужно.

— Что произошло? — появляется на кухне папа.

— У Анаис разошелся шов, нужно вести ее в больницу.

— Только не обратно в больницу, — шепчу я себе под нос, — В этом нет ничего страшного, мам, это можно сделать завтра. А сейчас я наложу повязку и все будет в порядке.

— А если пойдет заражение, — она накручивает сама себя, — Нет, мы едем сейчас же.

— Со мной все будет в порядке, — настаиваю я.

— Анаис…

— Просто доверься мне.

Она с сомнением смотрит на меня. В ее голове идет война, в которой в итоге побеждает моя сторона.

— Ладно, — вздыхает она, — Но завтра ты обязательно съездишь в больницу.

— Обещаю.

— Ну раз так, тогда я сама дорежу салат, а ты, — указывает она на живот, — Наложи себе повязку.

— Уже иду.

Нахожу все нужные мне инструменты в ванной комнате и уже спустя десять минут спускаюсь в столовую, где уже накрыт стол, а в проходе стоит человек, с которым я не планировала сегодня встречаться.

— Присаживайся, Дэвид, — указывает мама на стул рядом с моим.

— Спасибо, я не голоден, я зашел ненадолго… к Анаис.

Дженни роняет вилку. Его фраза удивила ее.

— Извините.

— Возьми чистую в приборах.

— Мы тогда пойдем ко мне в комнату, — улыбаюсь я родителям, — Можете начинать ужинать без меня.

— Как скажешь.

Я киваю Дэвиду, и он идет за мной следом. Мы в тишине подымаемся и заходим ко мне в комнату. Я присаживаюсь на кровать, а он напротив меня на стул. В комнате повисает тишина, но я решаюсь прервать ее.

— Я же сказала, что не хочу видеться с тобой сегодня, — смотрю я на него, — Ну раз ты уже тут, о чем ты хотел поговорить?

Он смотрит на меня и молчит.

— Дэвид? — от его взгляда по коже идут мурашки.

Он слегка встряхивает головой и переводит взгляд на пол.

— Я хотел бы извиниться за то, что не дал тебе высказаться в прошлый раз.

Не плохое начало.

— Все в порядке, правда, не стоило, — вздыхаю я, — Я бы все равно не нашла подходящих слов.

Я смотрела на него, а он смотрел на пол. Повисла очередная пауза, и я не нашла ничего лучше, чем спросить о его работе.

— Как обстоят дела с поиском работы?

— Как раз об этом я и хотел поговорить, — он стал выглядеть напряженнее, — Мне предложили одну должность.

— Так это же замечательно, — радуюсь я, но он поднимает на меня свои глаза и там нет ни капли счастья, — Или нет?

— В том то и дело, это просто потрясающая возможность.

— Но почему я не вижу радости на твоем лице?

— В этой работе есть очень большой изъян, — он закрывает руками лицо и будто борется с чем-то.

— Что за изъян?

Его напряжение передается мне и нервозность заключает меня в свои объятья.

— Дэвид?

— Забудь, — он резко встает и идет к двери.

— Стой!

Но он не обращает на мою просьбу внимания.

— Я обещал, что не займу у тебя много времени, — приоткрывает он дверь, — Тебя ждет семья.

— Ответь мне! — переходу я на крик, — Хватит закрываться ото всех!

— Я не закрываюсь, — он закрывает дверь и продолжает стоять ко мне спиной.

— А что тогда ты делаешь?

— Я не хочу пока говорить об этом, — спокойно говорит он, — Не сегодня.

— А когда? Завтра? Или через неделю? А может вообще лучше не стоит об этом говорить? У тебя всегда найдется чертова отговорка на все.

— Ты не права.

— Да неужели?

— Анаис, я не хочу ссориться с тобой.

— А мне кажется совсем наоборот, — подхожу к нему почти в плотную, — Ты только и делаешь что отталкиваешь меня, отталкиваешь всех.

— Прекрати, — цедит он, — Я не хочу об этом говорить

— А меня никто не спрашивает, чего я хочу, меня все ставят перед фактом, — к глазам подступают слезы, — Не звони ему больше, Анаис. Забудь его, Анаис. Возьми письмо, Анаис. Ты должна пойти на бал, Анаис. Нам лучше остаться друзьями, Анаис. Как думаешь кто-то хоть раз спросил меня чего я хочу?

Он поворачивается ко мне. Мы оказываемся настолько близко друг к другу, что я чувствую его дыхание.

— Наверное ты догадался, что ответ будет отрицательным.

Он поднимает руку и вытирает слезы, которые катятся по моим щекам.

— Никого не интересует мое мнение, как и тебя.

— Ты не…

— Остановись, — отворачиваюсь я от него, — Ты не права, Анаис. Это не так, Анаис. Когда ты сказал, что нам лучше остаться друзьями, ты даже не поинтересовался хочу ли этого я. Ты сам все решил за меня.

— Так будет лучше.

— Для кого? — кричу я сквозь слезы, — Для тебя?

— Для тебя. Для нас.

— Нет! Не смей так говорить! Если бы ты не был таким эгоистом, то увидел бы что мне нифига не лучше от этого!

— Ты просто еще не поняла этого.

— Ну конечно, — смеюсь я, только это совсем не обычный смех, — Как я могла забыть, что нужно немного подождать.

— Анаис…

— Вот только от этого ничего не изменится! — кричу что есть силы и запускаю в него стакан с водой.

Он не ожидал такого поворота, поэтому сейчас стоит с огромный пятном на футболке.

— Можешь идти! — указываю я на дверь.

— Анаис…

— Уходи.

Он открывает дверь и собирается выходить, но я притормаживаю его, озвучив крайние слова.

— Надеюсь хотя бы с работой у тебя все получится.

— Скоро сама все увидишь.

Он закрывает за собой дверь, и я остаюсь одна со слезами на глаза по середине комнаты. Если он так хочет, пожалуйста. Я справлюсь с этим, и не такое переживала. Обидно лишь то, что он решил все за меня. Решил за меня как будет лучше мне. Не глупо ли? Но я думаю у меня будет еще хотя бы один шанс, чтобы переубедить его.

Дэвид

Слезы боли стекают по ее щекам. Я снова это делаю. Снова причиняю ей боль. Поднимаю руку и вытираю их, чтобы больше никогда не видеть. Как только пальцы рук прикасаются к ее гладкой коже дыхание перехватывает, но она не замечает этого. И это к лучшему. Ей не нужно знать, что она вызывает у меня все те же эмоции и чувства.

— Никого не интересует мое мнение, как и тебя, — делает она акцент на последних словах.

— Ты не…

Я хотел сказать ей, что она не права. Что все не так, как она думает. Что я делаю это для нее, и только для нее.

— Остановись, — она отворачивается от меня, — Ты не права, Анаис. Это не так, Анаис. Когда ты сказал, что нам лучше остаться друзьями, ты даже не поинтересовался хочу ли этого я. Ты сам все решил за меня.

— Так будет лучше.

— Для кого? — она кричит и из ее глаз снова прыскают слезы, — Для тебя?

— Для тебя.

— Нет! Не смей так говорить! Если бы ты не был таким эгоистом, то увидел бы что мне нифига не лучше от этого!

Нужно время, детка. Время все залечит и исправит.

— Ты просто еще не поняла этого.

— Ну конечно, — смеется она истерически, — Как я могла забыть, что нужно немного подождать.

— Анаис…

— Вот только от этого ничего не изменится!

Она выкрикивает это с такой громкостью, что даже ее родители на первом этаже услышали это. Она вложила в эту фразу всю свою боль, все то, от чего она хотела бы избавиться. Но это была не только боль, там было еще что-то большее. Вместе с криком в меня летит стакан с водой, на который я не успеваю среагировать.

От куда он, мать твою, взялся?

Теперь я мокрый по пояс.

— Можешь идти!

— Анаис…

Но он не дает мне и слова вставить.

— Уходи!

Мне не остается ничего, кроме того, как последовать ее просьбе. Я открываю дверь и уже одно ногой стою за пределами ее комнаты, как на останавливает меня вопросом.

— Надеюсь хотя бы с работой у тебя все получится.

Все обязательно получится. Вот увидишь, однажды, через пару лет мы встретимся с тобой в зале для пресс-конференций или на одном из интервью. Ты удивишься, а я лишь улыбнусь, наконец-то дождавшись лучшего журналиста.

— Скоро сама все увидишь.