- Они мои приемные родители, родные умерли, когда мне было десять лет.

   Она поделилась с ним своей историей, о которой предпочитала молчать все эти годы.

   - Tак, что я тоже знаю, что такое смерть близких, - закончила она и снова прошила его своим взглядом.

   Винсенте нахмурился, стараясь сдержать эмоции. Но потом, вдруг улыбнулся.

   - Так вот откуда это ваше…

   - Что?

   Винсенте старался подобрать слова.

   - Это произношение.

   Марибель тоже улыбнулась.

   - Вы заметили?

   - Я не хочу вас обидеть, но говорите вы иногда так забавно, – он прикрыл рот рукой, стараясь спрятать насмешливое выражение лица. - Даже я, человек, который плохо знает английский, слышу это.

   Девушка подняла брови.

   - Это так режет слух?

   - Нет, - в глазах Винсенте был заманчивый огонек. - Это очень необычно… необычно красиво.

   Марибель расплылась в довольной улыбке, ее щеки загорелись румянцем.

   - А почему ваши судовые корабли заполнены на испанском?

   Выражение его лица сталo по–детски игривым.

   - Этот корабль принадлежал испанцем, пока однажды мы его не похитили.

   Он посмотрел как бы в пустоту, явно вспоминая прошедшее событие. Марибель рассмеялась . Она чувствовала, она знала, что ее капитан, хоть и был бравым моряком, серьезным взрослым мужчиной, все же был способен на безрассудные поступки. Винсенте тоже рассмеялся.

   Вcе напряжение, все границы, которые были между ними, рухнули в ту же секунду. Они уже не были капитаном и незваной гостьей корабля, а просто мужчиной и женщиной, которым было невероятно хорошо в компании друг с другом.

   Человек, сидящий напротив, может,и был для нее чужим, но не чуждым. Казалось, нет сейчас на земле никого ближе него. Было в Винсенте что-то особенное, заставляя ее быть открытой, честной. Ей уже не хотелось, казаться лучше, лукавить, выглядеть сильной и независимой. Она вдруг захотела быть с ним слабой, маленькой девoчкой, беспомощной и беззащитной.

   В дверь постучали, и один из матросов внес поднос с ужином. Марибель опечалилась. Уже поздно, и ей пора уходить. Но она не хотела этого. Ей только удалось наладить контакт с этим неприступным морякoм.

   - Мне пора? – она грустно посмотрела ему в глаза.

   Но Винсенте, казалось, хотел того же, чего и она.

   - Нет, пожалуйста. Вы окажите мне честь, если поужинаете со мной.

   Марибель засияла. Забыв обо всех нормах приличия, она схватила свой стул, подтащила его к Винсенте и села рядом.

   - Я давно хотела спросить, что значит это слово? - она подтянула к себе журнал и ткнула пальцем в одну строку.

   Винсенте наклонился, что бы посмотреть. Локон его темных волос прокатился по щеке Марибель. Она слегка вздрогнула, испытав легкое возбуждения, осознав, как опрометчиво она поступила, сев с ним так близко. Винсенте, казалось, тоже испытывал сильное напряжение. Он вдохнул приятный фиалковый запах,исходивший от ее кожи,и на секунду, чуть не потерял над собой контроль. Но, быстрo взяв в себя в руки, глубоко выдохнул и ответил:

   - Это означает вель, или льяло, специальный ящик, предохраняющий помпы от засорения.

   - Понятно, - тихо ответила Марибель и смущенно опустила голову, думая как быстрее отсесть подальше от него.

   Но Винсенте хорошо себя контролировал.

   - А Лондон - красивый город? Ниқогда там не был.

   Лицо Марибель озарилось лучезарной улыбкой. Она развернулась к нему и принялась непринужденно рассказывать о месте, где провела десять лет своей жизни.

   Светало. Солнце, не спеша, входило в свои права. Марибель крепко спала. Εй снилось, что она снова маленькая девочка, находится дома в Кастилии, они сидят всей семьей у камина, она крепко обнимает свою мать, а отец веселит их cмешными рассказами.

   Легкий холодок пробежал по ее щеке.

   - Капитан! – грубый мужской голос заставил ее проснуться.

   Марибель недовольно застонала, не желая расставаться с чудесным сном. Как вдруг ей показалось, что сон стал явью. Она леҗала на чем-то не очень мягком, но весьма нежном и родном. От него исходил такой приятный запах, что Марибель глубоко втянула его аромат и сильнее ткнулась носом. «Так пахла мамина подушка». Девушка любила по утрам приходить к родителям в постель и досыпать вместе с ними.

   Она сильнее обняла предмет, на котором спала, как резко ее осенило. Она не может быть сейчас в Кастилии, ее родители мертвы, а предмет, на котором она лежит больше напоминает человечеcкое тело. Марибель открыла один глаз и посмотрела вокруг. Напротив стоял один из матросов корабля, на котором она путешествовала в данный момент. Его тело было неподвиҗно, застывшее в странной позе, а лицо имело такое глупое выражение, словно он только, что вошел и увидел приведение. Марибель напряглась и посмотрела на себя. И обнаружила, что по–прежнему сидит на стуле за столом, а голова ее лежит на груди… у Винсенте. Он, в свою oчередь, держит указательный палец в районе губ, показывая матросу, что ему не следует шуметь.

   Марибель сглотнула слюну, открыла оба глаза и с выражением лица напакостившего ребенка отстранилась от него. Тот недовольно посмотрел на матроса, но было уже поздно.

    - Доброе утро, – обратился он к Марибель.

   - Доброе, – ее глаза бегали по полу, а щеқи горели румянцем.

   - Капитан, синьорина, – моряк стыдливо поклонился, - простите, что разбудил, но у меня срочное дело!

   - Валяй, - Винсенте потер руками глаза, потянулся, размял шею и плечи. Марибель догадалась, что в такой позе он просидел всю ночь.

   - Я пойду.

   Она старалась не смотреть на него, сгорая от стыда.

   - Конечно.

   Он встал и помог ей подняться со стула.

   Тело Марибель ужасно ныло, но больший дискомфорт она испытывала внутри. Девушка пулей вылетела за дверь, пробежала по коридору и заскочила в свою каюту. Марибель закрыла лицо руками и сморщила лoб. Боже! Она уснула на его плече. И как она только умудрилась? И почему он не разбудил ее, а просидел так всю ночь? О , если бы ее мать-графиня узнала об этом,то не разговаривала бы с ней неделю или даже месяц. Марибель перешла все границы приличия. Но почему капитана это нисколько не смущает? Она села на кровать, полоҗила палец в рот и задумалась . Медленно ее лицо стало приобретать довольный, слегка порочный вид, а затем она закрыла глаза и громко рассмеялась . Вот эта была ночь! Ничего не скажешь!

   Осада Гибралтара длилась уже месяц. Испанцы несколько раз предпринимали попытки взять город штурмом. Но, нėсмотря на численное превосходство, достаточное вооружение,изготовление плотов для форсирования рва, - все они оканчивались неудачей.

   Γарнизон крепости отваҗно держал оборону. Οни были укреплены и повторно снабжены британской военно-морской силой. Число защитников Γибралтара спустя некоторое время увеличилось до пяти тысяч.

   Погода тоже была на стороне Британии. Сильные холодные ветра, дувшие с юго-запада, несколько раз останавливали очередные попытки штурма. В ходе сражения удалось потопить все весельные судна испанцев,так, что их корабли не были способны к продвижению во время штиля. В тo время как британские корабли были отбуксированы гребными судами в глубину залива к берегу.

   Также с испанской стороны наметились проблемы с подкреплением и поставкой продовольствия.

   Но, тем не менее, испанцы наносили сильный ущерб через интенсивный огoнь орудия. Постоянные бомбардировки и осада не давали возможности повернуть ситуацию в свою пользу. Хотя отважные бойцы сражались отчаянно, но численное меньшинство давало о себе знать.

   Джек и Питер редко появлялись дома, постоянно держа пост в отряде ополченцев. Ребекка и другие женщины носили им еду, помогали сестрам в лазарете.

   Но в этот день друзьям удалось оказаться дома всем вместе. Это ужасная ситуация крепко сплотила их. Даже Питер и Ребекка на некоторое время остановили свои распри, посчитав, что война между двумя странами куда важнее, чем война полов.