– Мистер Фридман, – пробормотала она. – Он уронил карандаш возле моей парты. А когда склонился, чтобы поднять его, думаю, все видел.

– Откуда ты знаешь, что он видел твою киску, малышка? – прохрипел я.

– Мои ноги были раздвинуты, – солгала она. Мне нравилось, что я мог отличать ее ложь от правды. – Я трогала себя, думая о тебе.

Даже понимая, что Мэнди только что выдумала эту историю, я дико завелся. Мой член так болезненно тверд, что я едва смог расстегнуть молнию на брюках, чтобы освободить его.

– Он прикасался к тебе? – потребовал я.

– Да. Я не хотела, но его пальцы так быстро проникли внутрь...

Я толкнулся в Мэнди так резко, что она вскрикнула, а затем сильно всосал в рот кожу ее шеи. У нее наверняка останется моя метка, которая пройдет не меньше, чем через неделю.

– Почему ты лжешь мне? – прошипел я, вонзаясь в ее тело. – Тебе нравится, когда я ревную?

Мэнди склонила голову набок, открывая лучший доступ к своей шее.

– Да. Ты такой горячий, когда злишься.

– Так его пальцы не были внутри тебя?

– Нет. Во мне был его член.

«Снова ложь».

Я стал кусать ее тонкую шею, пока Мэнди не начала извиваться внутри меня.

– Единственный член, который ты отныне будешь получать, сейчас пронзает твое влагалище. Ты меня поняла, хулиганка?

Вскрикнув, Мэнди кивнула.

– Только ты. Всегда ты, шериф.

Я безжалостно врезался в нее, пока ее не пронзил оргазм. Мэнди стала царапать мою шею. Внутренние мышцы так сжали член, что я сам не выдержал и кончил. Мое семя выстрелило глубоко внутри нее, и если я еще не успел сделать ее беременной, то наверняка в этот раз получилось. Я застонал, когда расстался с последней каплей спермы, а потом нежно поцеловал Мэнди в то место на горле, которое раньше едва ли не искалечил.

Наши губы встретились в сладостном поцелуе. Мэнди стала моей хорошей девочкой, которой нравилось хулиганить. Теперь моя и только моя. Отстранившись, я ей улыбнулся.

– Ты невероятно хороша, Мэнди.

Она ответила мне нежной улыбкой, а в следующий миг я услышал, как кто-то выругался.

Мы с Мэнди резко повернули головы и заметили более молодую версию ее отца.

– Келлан! – воскликнула Мэнди. – Почему ты дома?

Он изумленно посмотрел на нее.

– Лучше спроси себя, почему ты трахаешься с шерифом? – Келлан провел пальцами по светлым волосам. – Мне нужно немедленно рассказать папе.

Я вытащил влажный член из влагалища Мэнди и поставил ее на ноги. Запихнув его обратно в штаны, я медленно направился к Келлану. Увидев, что я приближался к нему, он от страха выронил телефон, и тот со стуком упал на пол.

– Ч-что вы делаете? – потребовал Келлан.

Я схватил его за горло и прижал к стене.

– Твой отец – жестокий ублюдок. И тебе только показалось, что ты что-то видел. Никто не поверит такому придурку, как ты. Твое слово против слова шерифа этого города ничего не значит, – я уже рычал, все крепче сжимая его шею. Лицо Келлана стремительно краснело, он уже хлопал меня по рукам, пытаясь освободиться. – Ты не расскажешь отцу, совсем никому не расскажешь. Если даже подумаешь об этом, я разрушу твою жизнь. Буду преследовать и арестовывать при каждом удобном случае. К концу лета у тебя будет уже дохрена приводов, что поставит крест на твоем будущем. Ты действительно готов станцевать со мной это танго, придурок?

Он попытался покачать головой, и я чуть ослабил хватку.

– Что? Не слышу.

– Н-нет, – прохрипел Келлан. – Я не расскажу.

Я отпустил его, а потом как бы случайно ступил на его телефон и тем самым раздавил.

– Иди отсюда. Оставь нас в покое.

Келлан выскочил из комнаты и вскоре исчез из моего поля зрения. Оглянувшись, я отметил, что Мэнди уже успела накинуть одежду, достав ту из сумки. На ней теперь была футболка и джинсы. Как бы сильно я не любил ее обнаженное тело, но это подождет до того момента, как мы вернемся домой.

«Дом».

Я забирал свою девочку туда, где ей самое место.

Я взял большинство ее вещей, а Мэнди захватила рюкзак и сумочку. Переплетя с ней свои пальцы, я вывел ее из этого здания, оставляя прошлое позади. Теперь мы будем вместе.

Хулиганка

– Вы двое такие милые, – сказала я своей лучшей подруге, пока мы стояли рядом друг с другом на кухне и чистили картошку. – Я очень рада, что вы с Брандтом теперь помолвлены.

Прошло уже почти полтора месяца с тех пор, как я переехала к Рику. Конечно, я держала это в секрете от семьи, ребят со школы и друзей. По крайней мере, еще пару недель назад. Теперь уже не важно, узнают они или нет. Мне восемнадцать, и я принадлежу Рику. Никто не сможет забрать меня от него. Ни отец. Ни закон. Никто.

Кэлси тихо рассмеялась и посмотрела на меня. Я вдруг вспомнила, как в двенадцать мечтала, чтобы мы были сестрами. Отныне мы связаны куда теснее сестер.

– И я рада, что ты смогла заарканить моего отца, как бы отвратительно это ни звучало. Если бы ты не переехала, не думаю, что он бы позволил перебраться к Брандту, не говоря уже о том, чтобы дать благословение на свадьбу с его лучшим другом.

Я почувствовала, как шея и грудь наливаются краской при упоминании ее отца. Рик на работе, но скоро должен был вернуться. Он вновь приступил к своим обязанностям спустя неделю вынужденного отпуска. Как только мне исполнилось восемнадцать, мы буквально прыгнули на самолет и наслаждались временем только вдвоем. Это была лучшая неделя в моей жизни.

– Я люблю его, – сказала я ей с застенчивой улыбкой на губах.

Положив очищенную картошку, Кэлси взяла другую.

– Он тоже тебя любит.

Тема разговора плавно перетекла на ее свадьбу. Кэлси и Брандт планировали на лето нечто грандиозное. Брандт не позволил Рику внести какой-либо финансовый вклад, поскольку, по его словам, тот уже сделал ему лучший подарок. Кэлси. Я так счастлива, что друзья смогли преодолеть свои разногласия. Мы вчетвером ужинали несколько раз в неделю, и это было очень весело. Две пары лучших друзей. Четыре человека, глубоко заботящихся друг о друге.

Входная дверь скрипнула, открываясь, и мое сердце затрепетало. Однако вскоре я услышала гулкий голос Брандта. Кэлси взвизгнула и бросилась в его объятия. Я бросила на них взгляд украдкой. Их рты слились воедино, а сами они едва не улеглись посреди кухни. Видя их вместе, я лишь сильнее скучала по Рику. Кэлси целовала жениха до тех пор, пока не начала стонать. Еще один быстрый взгляд подсказал мне, что рука Брандта уже под ее платьем. Я тут же отвернулась, чтобы дать им необходимое уединение. Подхватив Кэлси на руки, Брандт пошел по направлению к ее старой спальне, которую Рик все время держал наготове, на случай если дочери захочется когда-нибудь остаться на ночь. Она еще ни разу не задержалась, а я считала, что ему просто сложно отпустить ее. Я подпрыгнула, услышав, как громко хлопнула дверь спальни, но вскоре тихо рассмеялась, услышав, как изголовье ударилось об стену. Спальня Кэлси навсегда останется для меня особенной. Именно там у нас с Риком случился первый раз. И иногда нам нравится переигрывать ту ночь. Конечно, я ни за что на свете не призналась бы Кэлси, что мы занимались сексом в ее постели минимум раз в неделю.

Они затихли, когда я закончила заготовки блюд. Мясной рулет уже в духовке, на плите кипят зеленые бобы и картошка. Я надеялась, что все приготовится к возвращению Рика. Мне нравилось готовить для него и подавать горячую еду на стол, как только он входил в дверь. Рик всегда показывал, как рад еде, а потом съедал и десерт тоже. Я вздрогнула, вспомнив лицо своего красавца-мужчины между бедер. О, он был хорош, измываясь над моей киской.

Я разгладила надетое на мне платье и быстро проверила, как выглядела. Пришлось потратить почти час на прическу и макияж. Но все эти усилия стояли того, чтобы увидеть неприкрытый голод в глазах Рика. Шериф обожал, когда я надевала платья, хоть и портил почти все, пока срывал их с моего тела. Услышав, как открылась входная дверь, я улыбнулась.