– Кто тут?

– Мы едем в поместье графа Бергтака Мирантона, – ответил ей Песинг.

– Мирантон. Бедный, бедный, – забормотала старушка.

– Почему бедный? А что здесь случилось? Пожар?

– Огонь… Огонь, взметнувшись к облакам, поглотил наш замок. Огонь, – проговорила женщина и заплакала.

– А где хозяин? – уточнил Фердин.

– Сгорел, он сгорел и все… сгорели, – ответила Зилона.

– А вы?

– Я… я к сестре ездила, а когда вернулась, то замок… полыхал, как сухой хворост. Все сгорели… моя дочка и двое внуков, – старушка снова заплакала и Тия сказала, что они должны увезти её в поместье Бергтака.

Сын Фейкуса согласился и предложил женщине поехать к Мирантонам, но Зилона замахала руками и, повернувшись, прошла к развалинам замка. Спрыгнув с коня, Тимилия догнала её и, обняв, прижала голову старушки к своєму плечу. Женщина, успокоившись, удивлённо посмотрела по сторонам и спросила:

– Кто вы?

– Мы едем в поместье Бергтака Мирантона. Вы не покажете нам дорогу? – попросила Тилия и, отпустив её, покачнулась.

У девушки внезапно закружилась голова, и ей даже пришлось присесть на землю. Соскочив с коня, Фердин подбежал к Тимилии, вспомнив о разговоре с Надэльиль Пунсар, которая благодарила Тию за исцеление. Граф поразился, узнав, что племянница Падоса исцеляет руками, как маги в древние времена. Поняв, что и эту женщину Тилия спасла, Фердин поднял её на руки и отнёс к лошадям.

– Мы увезём вас, – предложила Тия.

– Нет, госпожа, благодарю, но я останусь. У меня дочь погибла, внуки, они сгорели в этом замке и кроме них у меня никого не осталось.

– А ваша сестра?

– Она замужем за пекарем, у них восемь малышей, я не хочу стать для неё обузой.

– А как загорелся замок, не знаете? – спросил Песинг.

– Нет. Хозяин наш в последнее время стал ночами по замку раскидывать факелы. Мы бегали за ним, тушили их, но вот, наверное, не уследили, пока я к сестре ездила, – ответила Зилона.

– А почему вы Мирантона бедным называли? – поинтересовался Фердин.

– Так это он меня к замку подвёз, а когда увидел, что башня объята огнём, бросился к дверям. Бергтак вытащил из замка четверых слуг, только потом над ним лестница обвалилась и спину ему перебила.

– Он погиб? – ужаснулась Тимилия.

– Нет, но лучше бы умер. Беда-то какая, жене муки и сыновья, ох.

– Что сыновья? – уточнил Песинг.

– Трое в столице живут, да и четвёртый…

Тилия побледнела, боясь спросить, и вопрос задал Фердин:

– Вы видели Эмирейка?

– Нет, но я слышала, что граф незадолго до пожара приезжал в поместье, только вскоре уехал и не знает о несчастье.

– Едем. Садитесь позади меня на лошадь, – проговорил сын Фейкуса, подав старой женщине руку.

– Но, куда же я поеду, кому я нужна? – сокрушалась старушка.

– Думаю, в поместье вам найдётся место. Как вас зовут?

– Зилона, господин.

Проехав по широкой дороге через лес и миновав зелёное поле, всадники приблизились к замку. Светло-коричневый великан с девятью квадратными башнями, выглядывал из-за четырёхметровой каменной стены, и казалось, будто рос из земли, являсь её продолжением и неотъемлемой частью. Сквозь открытые овальные ворота, Тимилия с интересом рассматривала строение, разделённое надвое широкой квадратной башней. При этом оба крыла замка, расходящиеся в стороны, опирались на такие же башни с узкими бойницами, виднеющимися из-под сиреневых четырехгранных крыш. Они были похожи на исполинов, оберегающих земли Мирантон. Имея три этажа, по восемь окон в каждом крыле, замок вовсе не казался лачугой, о которой говорила Эмиль, не желая выходить замуж за Эмирейка. Тилии он показался величественным и мощным, как и её родовой замок, в котором она провела детство и юность.

Тимилию заинтересовали открытые террасы на третьем этаже, окружённые витыми коваными решётками и она подумала о том, какой вид на поместье Мирантон с них открывается, пожелав подняться наверх. Однако когда они подъехали к центральной башне, то разглядев десять мощных колонн, слегка сужающихся к вершине и поддерживающих пятиугольную террасу, которая располагалась на уровне второго этажа, девушка поразилась, так как никогда такого не видела. Эта терраса, сильно выступающая над песочной дорогой, закрывала половину площадки перед замком, а её стены от земли до вершин овальных арок были увиты малиновыми и алыми шлейфами роз.

Сын Фейкуса рассказал Тимилии о двух берёзовых аллеях, посаженных прадедом Эмирейка, по одной из которых они проехали. Начинаясь у ворот и сближаясь у дверей замка, аллеи, опоясывая его, выходили в большой сад с цветущими кустами и клумбами. В его центре располагалось небольшое озеро, северную часть которого окружали плакучие ивы, а западную клёны и липы. Прогуливаясь по тропинкам сада можно отдохнуть в беседках и послушать трели соловьёв, обитающих в поместье Мирантон.

Песинг, не разделяющий восхищения спутницы, помог Тилии спуститься с коня и довёл до дверей, так как она вновь побледнела. Уяснив, что девушка теряет силы оттого, что исцеляет людские болезни, граф задумался над тем, кого же Тия лечила в доме Кармола, и вскоре понял – Падоса. Племянница, излечила советника правителя Духчара от какого-то недуга, а когда он ушёл, она, обессилев, упала, и тогда Фердин нашёл её в коридоре.

Открыв двери и узнав друга Эмирейка, слуги засуетились и провели графа в гостиную, расположенную в восточной части замка. Большую квадратную комнату освещали четыре широких окна, выходящие на ряды роз и деревьев, сквозь листву которых пробивались яркие солнечные лучи. Усадив Тимилию в кресло, Фердин попросил слуг принести ей воды и накормить Зилону. Тут же один из них поспешил к хозяевам замка, что бы сообщить о прибывших путниках и вскоре за дверью раздались шаги.

В гостиную вошла седая стройная женщина, на открытом круглом лице, которой ярко выделялись крупные карие глаза. На вид ей нет и пятидесяти лет, но волосы её белы, как снег с удивлением подумала Тилия, разглядывая вошедшую женщину. Обратив внимание на сиреневое платье незнакомки с белыми кружевами, подчёркивающее фигуру, Тимилия рассмотрела золотой кулон на цепочке с жемчужиной, являющийся её единственным украшением. Подойдя к Фердину, женщина протянула графу руку и улыбнулась. От этого ямочки появились на её щеках, напомнив Тимилии Эмирейка, и она осознала, что перед ними его матушка.

– Здравствуйте, госпожа Инзиа, – сказал Фердин.

– Будь и ты здоров, сынок.

– Простите, что беспокою вас. Я хотел встретиться с Эмирейком, но узнал, что он уехал.

– От кого? – спросила жена Бергтака.

– Нам рассказала служанка сгоревшего замка.

Глаза хозяйки дома наполнились слезами при воспоминании о дне, когда её муж едва не умер, спасая горящих в замке людей. Поняв, что напомнил ей о беде, случившейся с графом, Фердин извинился.

– Ничего, главное, Бергтак жив, – произнесла графиня.

– Я могу зайти к нему? – спросил сын Фейкуса.

– Конечно, только сначала отдохните, а после ужина поговорите, ведь вы устали, – сказала Инзиа, посмотрев на бледную синеглазую девушку.

– Позвольте представить вам мою спутницу. Это Тилия Кармол, она…

Поднявшись и поклонившись, Тия продолжила:

– Подруга сестры Фердина.

– Вы приехали с Эмиль? – удивилась хозяйка замка.

– Нет, она недавно вышла замуж и осталась в столице, – ответил Песинг.

Недоумённо переведя взгляд на девушку, путешествующую с Фердином без сопровождения родителей, Инзиа помрачнела. Спохватившись, друг сына добавил:

– Тия мне, как сестра.

Принимая такие объяснения, и ничего не спрашивая, жена графа Бергтака распорядилась приготовить для гостей комнаты и ушла. Тимилия огорчилась оттого, что не подумала о том, как такое путешествие будет расценено. Она не жена Фердину и не сестра и единственное, что могут о ней подумать, что Тилия любовница графа.

– Не расстраивайся, я поговорю с госпожой и всё объясню. Инзиа такая, как Эмирейк, умная и добрая, она всё поймёт, – успокаивал Тимилию Фердин, когда они остались в гостиной одни.