— Чертовы идиоты, — прошипел Кимбли.

От того места, где он стоял, поползли трещины. Раздался взрыв. Ханна с отвращением утерла забрызганное кровью лицо рукавом и отвернулась. Вслушиваться в то, что Багровый алхимик говорит своему отряду, не хотелось.

*

— Быстрее! — шипел сквозь зубы Дефендер, воровато осматриваясь.

Макдугал высился рядом неприступной скалой — Дефендер даже позавидовал его выдержке. Та странная штука, что кричала тысячей голосов на все лады, стоило прикоснуться к ней — должно быть это и был тот самый легендарный философский камень — здорово усилила возможности Каменного алхимика; теперь он был готов поклясться, что туннель — высокий, надежный — ведет до самой пустыни, раскинувшейся за границей Аместриса. Дело осталось за малым — чтобы никто из своих не заметил. Беженцев осталось совсем немного: часть ишваритов отказались покинуть поле боя и намеревались стоять до конца. Наконец из проема показался Хайрат; с ним шла изможденная коротко стриженная женщина с младенцем. Она отшатнулась при виде Макдугала и Дефендера, в ужасе распахнула алые глаза и прижала руку ко рту, чтобы не закричать.

— Элай, быстрее, — торопил ее Хайрат, печально кивнув обоим алхимикам. — Мы не можем так рисковать.

— Постойте… — она беспомощно обернулась. — Наиля… Она…

— Идем, — Хайрат сжал зубы и схватил Элай за плечо.

— Я не могу уйти без нее, — покачала головой та. — Она спасла нам жизни… Вы не видели девушку? — Элай обратилась к аместрийцам, лицо ее исказилось. — Тоже… Остриженную…

— Нет, — поспешно ответил Макдугал. — Уходите.

— Но…

— Уходите же! — он нахмурился.

Отряд Исаака прочесывал западную часть округа Дария. Всем алхимикам было велено доложить, не обнаружат ли они в ходе рейда пропавшего накануне Яна Сикорски, Медного алхимика. С первыми лучами солнца вышел аместрийский арьергард, в том числе Ледяной алхимик. Дария была холодна и неприветлива, и Исаак даже облегченно выдохнул: при бойцах не много-то мирных удастся спасти, не навлекая на себя подозрений. Однако радость его быстро улетучилась — прежде казавшуюся безмятежной тишину теперь разрывали чудовищные звуки. Исаак хорошо знал, как хрустят человеческие кости, как стонут раненые — он не мог ошибаться. В тени нескольких валунов прятались люди: несколько ишварских мальчишек, шестеро мужчин и девушка. Тощая, в грязной холщовой робе, обляпанная кровью — и знакомая. Та самая, которую в их лагерь приволок Медный алхимик. Но если узнать ее по чертам лица, пусть и слегка изменившимся, Исааку не составило труда, то то, что бесформенной кучей лежало у ее ног, слишком отдаленно напоминало человека — хотя, несомненно, когда-то им являлось. Еще два тела в синих мундирах лежали ничком и не шевелились; только под головами расползались почти черные лужи. Исаак сжал зубы и соединил ладони. Земля подернулась коркой льда; кровь застыла; перекошенное лицо девчонки застыло в чудовищной гримасе; рты мальчишек оскалились — только что слюна не капала, точно у животных, впервые почуявших кровь.

— Майор Макдугал! — ахнула молодая рядовая. — Там же… свои… — она откашлялась. — Были…

— Были, — кивнул Исаак. — Расстрелять ишваритов. Возможно… — он присмотрелся к изуродованному человеку у ног ишварской девчонки, что стояла точно статуя. — Его тоже придется. Он не жилец.

— Надо отнести его к врачам! — запротестовала рядовая.

— Он испустит дух по дороге, — отрезал Исаак. — Мы не можем отсылать бойцов!

Из глаз Элай полились слезы.

— Живее! — потянул ее за собой Хайрат.

— Выходит, это правда…

Джейсон и Исаак обернулись на голос. У входа в тоннель стояла Ханна Дефендер.

Ханна не верила своим глазам. Все, что до этого казалось сном, бредом, иллюзией — оказалось явью. Горькой правдой.

— Джейсон… — она не могла найти слов.

— Скорее, бегите! — слова Макдугала доносились словно сквозь толщу воды.

Ишвариты скрылись в проеме. Ханна потрясла головой — но нет, проход в холме зиял чернотой, в которой едва заметно промелькнули светлые одежды ишварских беглецов.

— Джейсон…

Ханна зажмурилась. Как там пелось во всех песнях, что говорилось в присяге? Ей казалось, что что-то про долг. Гимн гудел в голове, гулко стуча в стенки черепа; кровь отлила от лица, теперь Ханне казалось, что она не стоит — парит где-то над землей. Она все равно видела — видела зияющую в холме дыру, растерянную улыбку Джейсона, а где-то за спиной — фигуру Огненного алхимика.

Как говорил ей ее учитель: не можешь сосредоточиться — считай.

Один.

Это была ее война.

Два.

Ханна вытянула вперед руки и соединила пальцы в белых перчатках с вышитыми символами — так, чтобы круг замкнулся, змея пожрала собственный хвост, пролился свинцовый дождь.

Три!

И зажмурилась сильнее, чтобы не видеть, как пули прошивают грудь брата; как он подносит к напитывающемуся алым мундиру руку — и удивленно смотрит на кровь на пальцах; как подкашиваются его ноги и он падает на землю.

Четыре — завязла в топкой трясине, провалилась вниз, упала с самых небес в самую бездну.

А следом упала и она — и вцепилась руками в белых перчатках в неподвижное тело, марая себя его кровью, размазывая ее по лицу вместе со слезами. Кто-то что-то говорил, тянул ее куда-то, но Ханна не слышала.

Пять — гремит канонада в груди, бьется о ребра — больно…

Пока все вокруг не погрузилось во мрак.

*

Рой Мустанг не верил своим глазам. Вереница ишваритов скрылась в раззявленном зеве холма, и зев этот не был творением природы, но делом рук человеческих. Двое алхимиков — Каменный и Ледяной — стояли близ спасительного лаза и даже не замечали ни подоспевшей Ханны, ни его.

Мустанг не мешкал — приказ есть приказ. Как верно говорил кто-то из сослуживцев, приказы существуют, чтобы их выполнять, а не обсуждать. Упреждая движение рук Макдугала, Мустанг щелкнул пальцами — резвые ненасытные языки пламени потянулись к Ледяному алхимику, жадно стремясь облизать его, растопить эту вечную мерзлоту. Краем глаза Мустанг отметил, что Ханна тоже взялась за исполнение приказа, и метнулся к Макдугалу. Тот контратаковал — да так сильно, что Рою пришлось приложить изрядно постараться, чтобы остаться в живых. Мощь преобразований Макдугала поражала и восхищала: казалось, для Ледяного больше не существовало равноценного обмена. Острые сосульки пригвоздили Роя к стене; они грозились проткнуть шею, глаза, не давали пошевелиться и свести пальцы — впрочем, его перчатки все равно покрылись толстой коркой льда.

— Я не стану убивать тебя, Огненный алхимик, — Макдугал покачал головой. — Настанет день, и ты поймешь, кому ты служил, как верный пес. Надеюсь, мы больше никогда не столкнемся лицом к лицу.

Он исчез в проходе, а Мустанг, промокший и продрогший, побрел искать Ханну — судя по всему, она очень нуждалась в помощи.

*

Ханне в нос ударил омерзительный запах. Над ней возвышалась майор Зельда Альтеплейз, Белый алхимик. Ханна осмотрелась — она лежала на жесткой лавке в медицинском фургоне.

— Пришла наконец в себя? — Зельда уставилась на нее своими розовыми глазами. — Ну-ка, вставай, осмотрю.

— Где?.. — Ханна поспешно осматривалась, но тела брата в фургоне не было: везде лежали раненые. Одного из притихших бойцов уже накрыли шинелью с головой и выгружали из машины; на его место тут же внесли другого солдата — у него уже была перебинтована голова, а повязки пропитались кровью.

— Что — где? — нахмурилась Зельда.

— Не что, а… — Ханна прикусила губу. — Джейсон.

— Труп изменника там, где ему полагается, — Зельда выпрямилась и скривила тонкий змеиный рот.

— Но…

— Никаких но! — Зельда резким движением наклонилась к Ханне и приблизила свое острое бледное лицо к ее. — Ты не ранена. Воевать дальше можешь? Выметайся отсюда!

Ханна застыла и поднесла ко рту дрожащие руки. Перед глазами плыло — она чувствовала, что вот-вот разорвет эту Зельду голыми руками — никто, никто не имел права говорить о Джейсоне ни слова, не смел осквернять его память, не смел…