Нейрин более не собирался оставаться на одном месте. Теперь, когда юноша оказался в родных объятиях, можно было с облегченной душой идти в малую залу.

— Зря ты вернулся, — негромко сказал Дарнес, когда мимо него прошел брат.

В этот раз в его словах не было никакой угрозы. Скорее обычная констатация факта, на которую омега предпочел ничего не отвечать. Брат говорил много всего и если бы каждый раз парень слушал его, то уже давно бы свихнулся. Этим Дарнес очень походил на Лэроля, своего папу.

— Кто смеет врываться?! — с места подскочил один из советников, чье лицо горело от нешуточного спора, который велся здесь до того, как нахально отворились двери.

Не было ни стука, ни просьбы войти. Нейрин просто вошел туда, куда ему было нужно. В его положении это было высшей степени наглостью, но иначе бы его просто не пустили, сославшись на то, что переговоры ведутся исключительно между членами клана Серебристых. А как известно, с некоторых пор старший сын Эрнола является представителем клана Сумеречных.

— Господин глава, совет, — омега выразил необходимое почтение, которое требовал этикет.

— Выйдите немедленно вон! — потребовал все тот же визгливый альфа.

Эрнол поднял руку, призывая неугомонного мужчину к тишине, а после пригласил к столу своего сына, одарив его легким поклоном головы. Сейчас они были не сыном и отцом, а представителями двух разных кланов, которых постигло одно горе. И глядя в глаза членам совета можно было сделать один единственный вывод — они хотят войны. Только вряд ли осознают, насколько велики будут потери и каковы будут масштабы.

— Выжившие есть? — тут же начал Нейрин.

— Нет.

Это были долгие и изматывающие переговоры, длившиеся, кажется, целую вечность. Совет просто не желал слушать логичных доводов, сводя все в одно — виновны Сумеречные. К третьему часу голова нещадно болела, а в висках пульсировало. Когда же солнце начало прятать свои последние лучи за горизонтом, все присутствующие и вовсе были вымотаны бесконечными спорами. Столкновение с упрямым советом далось нелегко. Но к компромиссу прийти все же удалось. На время расследования Сумеречным нельзя ступать на территорию Серебристых, а Серебристым на территорию Сумеречных. Исключением были лишь представители обоих кланов. Все вернулось в первоначальное русло, но сейчас это было лучшим решением.

— Господин, — Шеридан резко отпрянул от стены, когда светлая шевелюра показалась из-за дверей.

— Ничего не спрашивай, — холодно бросил омега, направившись в ту же секунду к выходу из замка.

— Нейрин, — голос отца словно бы отразился от стен и заставил парня притормозить.

— Вы что-то еще хотели, глава? — он перевел взгляд на мужчину, который поравнялся с ним.

— Уже поздно. Может ты останешься? Я велю приготовить твою комнату. В ней ничего не трогали с момента твоего переезда, — в светлых глазах читалась откровенная тоска.

На несколько секунд сердце омеги сжалось. Он тоже скучал по отцу. Они раньше виделись редко, но присутствие старшего Лайониса всегда грело душу и сердце. Но… Нейрин прикусил губу от собственного осознания — вся его волчья натура рвалась и тянулась в другое место. Ему люб этот человек, но ненавистен этот замок, который домом ему никогда и не являлся.

«А его дом является?..» — Мысленно спросил сам себя омега.

— Спасибо за приглашение, господин глава, но я хочу поскорее вернуться домой, — Нейрин отвесил легкий поклон вожаку и вместе с тем ответил на свой собственный вопрос.

— Что ж, — слабая улыбка тронула мужские губы. — Счастливой дороги. Пусть Луна осветит твой путь, сын мой.

— Благодарю, отец.

Несколько секунд они стояли друг напротив друга, прежде чем Эрнол притянул сына в объятия. Нейрин обнял его в ответ. Он еще вернется на эти земли и не раз, но именно сейчас, когда на душе было так неспокойно, ему хотелось вернуться поскорее в объятия своего альфы, хоть дикий и своенравный Серебристый принц не хотел это признавать.

В замок вожака Сумеречных волков Шеридан и Нейрин вернулись затемно. Луна вовсю царствовала здесь, освещая поселение нежным свечением своих незримых объятий. Стража расступилась, пропуская младшего супруга и его сопровождение внутрь неприступной крепости. В некоторых помещениях все еще горел свет, а главную залу освещала центральная люстра, словно домочадцы все еще не ложились спать. Так и было. Прислуга с сонными лицами выползла встречать задержавшегося младшего господина. Нейрин тотчас же всех отпустил спать, в том числе и Шеридана, который после дозы негатива на чужой территории выглядел еще хуже, чем вынужденно не спавшие слуги. Но едва главный советник и друг Кайлима сделал пару шагов, его остановил неприлично громкий в такой час голос:

— Отец! — к альфе подбежал мальчик лет восьми, в чертах которого без особых усилий просматривалось сходство с Шером.

— Нейтан, что ты здесь делаешь? — мужчина выглядел несколько растерянным, но тут же обнял ребенка, как только тот заключил его в своих хрупкие объятия.

— Грэг привел меня сюда, хотел поговорить с тобой, — залепетал мальчик, на мгновение отпрянув от отца.

— Ты снова довел своего няня? Нейтан, в стае скоро не останется ни одного беты и омеги, которые бы согласились за тобой присматривать. Сколько ты здесь уже? Ты что-то трогал? — Шеридан в мгновение ока превратился из уставшего человека в строго отца.

— Я не доводил. Просто Грэгу совсем не интересны звезды! Он меня даже не слушал, когда я рассказывал ему, — обиженно осведомил Нейтан и отступил от мужчины, скрещивая на груди руки. — Давно. Тебя ждал и ничего не трогал.

— Я пытался уложить его спать, но он настаивал, что дождется Вас, — Харрей появился из того же проема, откуда ранее выскочил ребенок.

Бета выглядел так, словно уже пытался ложиться спать. На нем были свободные спальные штаны кофейного цвета и белая рубашка из полупрозрачной ткани, которая делала образ обычно строго помощника младшего супруга воздушным, словно тот сошел с облачной перины. Шер сделался в этот момент немым, просто разглядывая непривычный для него образ, а следовало бы объясниться.

— Мой Господин, я так рад, что Вы вернулись. Как все прошло? — Харрей демонстративно перевел свое внимание с советника на Нейрина.

До сего момента омега с любопытством рассматривал сына Шеридана, о котором раньше даже ничего не слышал. Это был несколько удивительный факт, ведь после того, как обоняние обострилось, ноток пары Шера Нейрин ни разу не почуял. Спрашивать сейчас не хотелось из-за банальной усталости, которая так и требовала, чтобы парень рухнул в мягкую постель.

— Я утомился, Харрей, и сейчас не намерен ничего обсуждать. Приятной ночи, господа, — не дожидаясь ответа, омега развернулся и двинулся в спальню.

Еще не подойдя к двери, он заметил горящий свет, который тянулся по узорному ковру. Значит Кайлим еще не спал. Ждал его? Где-то в глубине души Нейрин надеялся на это, но дверь отворил тихо. В комнате никого не обнаружилось. Лишь одиноко горящий светильник и открытое окно, позволяющее ночной свежести наполнить собой помещение. От этой картины в груди что-то неприятно сжалось. Его никогда не ждали где-то. И почему сейчас он вдруг решил, что супруг пренебрежет своими делами или сном, чтобы только дождаться его здесь, в спальне? И только стоило этим мыслям закрасться, как скрипнула дверь ванной комнаты.