Во второй статье Эва сопоставляла «Двадцать сонетов к Марии Стюарт» Бродского и мои «Двадцать сонетов к Иосифу Бродскому», которые профессор Борис Аверин в своей статье сравнивал пушкинским «Евгением Онегиным». Только мои сонеты были веселые, озорные, остроумные, саркастические. Но ничего этого не было в статье Эвы. В её статье я выглядела молоденькой влюблённой дурочкой. Я написала об этом Эве и спросила, неужели в Польше не понимают русский юмор? Зачем спрашивала? Юмор – самая непереводимая в мире вещь. Но Эва, слава Богу, не обиделась, и наша дружба продолжилась.

Эва мне прислала своё фото и фото Доминики. Доминика была невероятно похожа на нашу актрису Татьяну Друбич. А Эва оказалась великолепной блондинкой с яркими синими глазами и лучезарной улыбкой. В свободное время (то есть всё лето) Эва с дочерью путешествовали по миру. Никакие расстояния их не пугали. Как-то они были в Китае, и Эва прислала мне фотографии древних статуй Будды. Они были великолепны и грели моё наполовину буддийское сердце (вторая половина моего сердца была отдала Иисусу Христу). Эва путешествовала по всему миру, однако, в Россию ехать категорически не хотела. «Слишком у вас всё дорого», – поясняла она. Я периодически собралась рвануть к ней в Ольштын, да так и не съездила.

Ещё один подарок Эвы был не менее великолепен, чем польская водка. Эва прислала этот подарок опять же со своими аспирантами. Она была в курсе, что я получила письменное благословение от Папы Римского Иоанна Павла Второго, который, как известно, был «из наших, из поляков, из славян». Так вот. Очередным подарком Эвы была огромного формата книга стихов польского Папы. Книга была в изобилии снабжена цветными фотографиями польских красот – пейзажей, костёлов и проч. Я просто ахала, когда листала это великолепие. Первое стихотворение в книге было посвящено матери и начиналось так: «над белой твоей могилой…» Ох, разве я могла тогда знать…

Третья статья Эвы обо мне оказалась просто изумительной, поэтому я привожу её здесь целиком.

Эва Никадем-Малиновская

Доктор филологии, профессор, директор Института неофилологии (Ольштын, Польша)

Духовность в поэзии Эллы Крыловой как эффект амальгамирования

ментальных пространств лирического субъекта

(на примере сборника стихов Мерцающий остров)

О великая радость чувствовать грусть и страдания

O опыт, который кружит в наших жилах

Что делать с тобой? Что делать?

Юлия Хартвиг Сердце дня

Элла Крылова, 1967 г.р., русская поэтесса, почти 20 лет регулярно пишущая и издающая книги стихов. Это философская лирика, религиозная, любовная, всегда тематически конкретно определенная автором. Объединяющим элементом тематически разных произведений является духовность, будучи их отличительной чертой и важным элементом внутренней мотивации, придающей ей идейную цельность.

Духовность в стихах Крыловой означает близость и к Богу, и к природе. Не следует отождествлять ее с религией, особенно одной, избранной. Духовность для Крыловой является не столько актом веры, сколько актом самосознания.

Взаимозависимость творчества, понимаемого как духовная самореализация, и духовности как творческой сущности человека, представляется сегодня естественной и обоюдонерасторжимой. Исследования многих психологов, начиная с Авраама Маслоу, подчеркивали в равной мере значение как субъективного характера особенностей восприимчивости человека, его экспрессии, мировоззрения, так и умение выражать мысли и эмоции. Когнитивная психология, исследующая функционирование сознания, концентрируется на механизмах перцепции и преобразования информации, полученной в процессе познания. Широко понимаемая когнитивистика позволяет трактовать творческий акт как выражение человеческого сознания через посредство языка.

В начале 2010 г. вышел очередной сборник стихов Эллы Крыловой под названием Мерцающий остров¹. Сборник состоит из ста двадцати двух стихотворений, написанных на протяжении двух лет – с октября 2007 по октябрь 2009. Произведения разделены на три части – Хрустальный скит, Зеленая пагода и Хата с краю.

Название сборника, как обычно у Крыловой, является знаковым выражением его идеи, объединяющим произведения в эстетической плоскости. Его можно воспринимать дословно, как конкретное место или переливающийся красками остров, или в переносном смысле, как необычный анклав. Можно также, зная о любви поэтессы к Васильевскому острову в Санкт-Петербурге, объединить оба варианта, в результате чего Васильевский остров приобретает особенные черты, становясь позитивно наполненным местом в мире.

Многолетнее знакомство с творчеством Эллы Крыловой подсказывает видение заглавной темы с еще одной стороны. Поэтесса, высказываясь на тему своего творческого процесса и исповедуемых или предпочитаемых ценностей, неоднократно подчеркивала некоторый идейно-эстетический глобализм, неизменной последовательницей которого она является. Он одинаково широко касается понятий как духовных, как и эстетических. В связи с вышесказанным, показательным представляется обращение в этом случае к так называемой теории интеграции понятий. Она предлагает более широкий взгляд на сочинения Крыловой, чем, например, классическая метафора. Интеграция понятий или так называемое амальгамирование основывается на генерировании нового пространства на поле

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.