Макаровская тактика носила ярко выраженный наступательный характер. Он говорил: «Мое правило, если вы встретите слабейшее судно – нападайте, если равное себе – нападайте, и, если сильнее себя – тоже нападайте. Если увидите, что и другой наш корабль целью нападения избрал то же судно, на которое вы нападаете, продолжайте ваше нападение, пока не уничтожите неприятеля». Макаров всегда предупреждал своих подчиненных, что в военно-морском деле не может быть шаблонов и каких-либо догматических правил, и учил действовать, сообразуясь с обстановкой, принимая самостоятельные решения.

«Рассуждения по вопросам морской тактики» были напечатаны в журнале «Морской сборник» в 1904 г. В том же году впервые «Рассуждения» вышли отдельным изданием, которое вскоре было переведено на другие языки. Японцы, готовясь к войне с Россией, особенно рьяно практиковались в предлагаемых Макаровской тактикой методах раздельного маневрирования, охвата головы и хвоста строя. Вслед за «Рассуждениями по вопросам морской тактики» была издана другая книга Макарова под заглавием «Без парусов» – краткий курс обучения и воспитания личного состава в мирное и военное время. Вся эта замечательная раб пронизана знаменитым Макаровским положением «в море дома, на берегу отав гостях».

Многие мысли, высказанные Макаровым свыше 50 лет назад, актуальны и в настоящее время. «Плавание в мирное время есть школа для войны, – писал Макаров. – Прежде всего надо помнить, что военный флот существует для войны, и сопряженные с большими расходами плавания судов в мирное время совершаются для того, чтобы подготовить к войне личный состав»[19].

«Успех в бою будет в большой степени зависеть от умелого управления кораблем, и надо изыскивать всякие средства, чтобы приучить личный состав к маневрированию корабля»[20].

Вся учеба, по мысли Макарова, должна была проходить на корабле в обстановке, максимально приближенной к боевой. Макаров первый дал четкую формулировку задач военно-морской педагогики. «Все преподаватели склонны расширять свои курсы, я нужно, чтобы чья-нибудь сдерживающая рука клала свое veto, чтобы учителя не давали длинных объяснений тем предметам, которые на практике, в плавании, во сто раз легче усвоить, чем по книгам и чертежам. Надо учить в школе лишь тому, чему неудобно учиться на службе»[21]. Макаров старался привить своим подчиненным любовь к военно-морским знаниям. Адмирал сам неоднократно выступал с лекциями в Кронштадтском офицерском собрании, причем лекции эти проходили с обязательным последующим их обсуждением.

Макаров учил подчиненных воспитывать в себе твердость характера, высокую дисциплинированность, привычку преодолевать любые трудности. Исключительно большое внимание уделял Макаров воспитанию боевых качеств у всего личного состава кораблей. «Дело духовной жизни корабля есть дело самой первостепенной важности, и каждый из служащих, начиная от адмирала и кончая матросом, имеет в нем долю участия. Принятие того или другого оружия, того или другого материального средства зависит от высшего начальства, но бодрость духа на кораблях по преимуществу находится в руках строевых чинов, а потому изучение способов, как достигнуть успеха в этом направлении, составляет их прямую обязанность»[22].

Макаров весьма критически относился к взглядам Мэхэна – Коломба, указывая на необоснованность их рассуждений по вопросу о «господстве на море».

Будучи не только выдающимся тактиком, но и стратегом, Макаров в отличие от Мэхэна и Коломба правильно оценивал характер войн своего времени. Еще в 1879 г. в докладной записке адмиралу С.С. Лесовскому Макаров на основании глубокого изучения опыта русско-турецкой войны 1877–1878 гг. правильно определил изменение характера борьбы на море в связи с развитием новых сил и боевых средств. Учитывая развитие минно-торпедного оружия, Макаров утверждал, что в новых условиях броненосцы в значительной мере утратили свое монопольное боевое значение, а такие методы ведения войны на море, как генеральное сражение и блокада, не соответствуют новым условиям борьбы.

Позже в своих «Рассуждениях по вопросам морской тактики» Макаров по поводу взглядов западных теоретиков писал: «Два авторитета по стратегии – Мэхэн и Коломб – говорят, что главной целью флота во время войны должно быть командование морем…» И далее: «Инструкции, имеющиеся по сему предмету, советуют этому победоносному флоту избегать ночью встреч с миноносцами своего противника и потому скрывать тщательно свои огни и ходить хорошим ходом. Если победоносный флот этого не сделает на ночь, то несколько единиц из его состава будут уничтожены в первую ночь и может быть столько же в последующую»[23].

Из докладов, писем и записок особенно последнего десятилетия жизни Макарова он предстает перед нами не только как выдающийся тактик, но и как крупный стратег, как адмирал с кругозором государственного деятеля.

Отмечая прогрессивную роль адмирала Макарова в развитии русского военно-морского искусства и критически воспринимая его практическое и теоретическое наследие, необходимо указать и на те ошибки и неправильные выводы, которые он допускал. Так, например, Макаров придерживался ошибочной точки зрения в отношении типа боевого корабля и считал, что флот должен состоять исключительно из малых небронированных быстроходных кораблей с сильной артиллерией. Он обосновывал свою идею тем, что маленькая миноноска может потопить большой корабль, к которому якобы нужно относиться теперь с большим недоверием. В действительности же появление миноносцев отнюдь не исключало необходимости строительства мощных артиллерийских кораблей.

Не учитывая всего многообразия задач, стоявших перед флотом уже в последней четверти XIX в., Макаров предлагал унифицировать тип боевого корабля. «…Нельзя ли остановиться на одном типе, – писал Макаров, – подыскав такой, который соответствовал бы для крейсерства, для боя, для разведочной службы, бомбардировки крепостей и пр.»[24] И вслед за этим утверждал, что строить специальные суда не следует.

Считая малые корабли мелкой и потому менее уязвимой целью для артиллерии противника, Макаров предлагал и командующему флотом осуществлять управление с малого корабля, не учитывая при этом наличия при командующем штаба и мощных средств связи, которые требуют обеспечения их живучести.

Однако большинство выводов и советов Макарова были правильными. Они были подтверждены боевой практикой Русско-японской войны, и прежде всего в период обороны Порт-Артура.

Причины и характер войны. Буржуазная революция, происшедшая в Японии в 1868 г., привела к власти блок полуфеодальных помещиков и буржуазии. Политическим представителем интересов этого блока явилась абсолютная монархия, в большой мере уснаследовавшая прежний феодальный государственный аппарат. В 80-х годах Япония переживала период быстрого промышленного развития, но узость промышленно-сырьевой базы ставила японское хозяйство в зависимость от внешних рынков сырья. Кроме того, феодальные пережитки внутри страны и низкий жизненный уровень подавляющего большинства населения ограничивали емкость внутреннего рынка сбыта. Это усиливало рано проявившиеся агрессивные устремления японского капитализма к захвату внешних рынков.

При поддержке США и Англии, видевших в Японии союзника, которого можно использовать против России, Япония превратилась в сильную державу на Дальнем Востоке.

Первыми объектами экспансионистских устремлений японского империализма явились остров Тайвань (Формоза) и полуостров Корея. Тайвань принадлежал Китаю, Корея находилась в вассальной зависимости от Китая. Поэтому ближайшим противником Японии оказался Китай.