Забежав на второй этаж, она увидела восемь окровавленных светлых трупов и красноглазого демона, стоящего над маленькой кроваткой.

– Магарат? – она узнала в нем члена Совета, пусть и никогда прежде лично не видела. Но разве возможно было спутать его с кем-либо еще? Эти ярко-красные глаза, эта легкая черная дымка от каштановых волос, эта пламенная Сила, что рвалась из него наружу.

– Теперь я понимаю, почему вы столь храбро сражаетесь, – спокойно произнес верховный, смотря на маленькую демонессу, у которой только-только начали проявляться кожистые крылья. Он с первого взгляда понял, что она превзойдет родителей по могуществу, и то, сколь смело ее отец и мать сражались – говорило о многом.

С тех самых пор он и стал тайно помогать им. Спасенную им Ихару он познакомил с не менее достойным демоном по имени Чэ-Тагадах. У них тоже родилась дочь, которая, пусть и стала наследницей, но не могла считаться даже «высшей». Ее же он свел с Гардходарионом, и их ребенок возвысил род до следующей ступени. В дальнейшем же Магарат проделал огромную работу, дабы в последующих поколениях родился достойный стать «верховным», чего было крайне трудно добиться. Однако он понимал, что куда сложней, дабы родилась равная ему по Силе наследница.

Именно по этой причине у него ушло столько лет. Именно поэтому он потратил аж полтора миллиона лет. Легко ли низших демонов возвести к величию? Безгранично трудно. Магарату даже казалось, что подобное и вовсе невозможно. Но ему удалось. Он добился своего. Всю сотню миллионов лет, что он помогал другим, верховный ненавидел сам себя. Даже пытаясь убедить себя в том, что это все для высшего блага, для всей расы демонов – ему легче не становилось. И он поражался безжалостности и подлости Первенца творения, ибо тот всю свою поганую жизнь прожил подобным образом и разрушал все, что сделал Творец.

Демонессу звали Циала – довольно редкое имя для демонов. Ростом чуть уступала Магарату, тело обтянуто чем-то между чешуей и грубой кожей; две руки по четыре длинных когтистых пальца на каждой, две ноги, но вместо ступней – разделяющиеся на пять частей щупальца; за спиной красовались две пары черных лебединых крыльев; волос на голове не было, равно как отсутствовал и нос. Все без исключения эльфы отводили бы взгляды в сторону, лишь бы не смотреть на столь мерзкое для них создание. Эльфийки бы так и вовсе ни за что бы не поверили, что подобная мерзость – будущая жена Магарата. Пусть он и был демоном, но до войны средь Перворожденных женщин он, ни смотря ни на что, считался весьма привлекательным. Ему даже предлагали изменить внешность подобно Кейазаре. Эльфийки верили, что Магарат стал бы, возможно, самым красивым средь всех, а его необычные глаза лишь добавляли шарма.

Его будущая жена оказалась очень сильна. По могуществу она, как уверил красноглазого демона Диамарат, превосходила даже других членов темного Совета и могла тягаться с самим Магаратом. Конечно, он намного старше и опыта у него несоизмеримо больше, но все-таки.

– Циала – достойная жена для тебя, – уверил его Бриллиантовый Прародитель, но Магарат и сам это прекрасно понимал.

– Как считаешь, должен ли я ей говорить, что именно благодаря мне она родилась такой?

– Подобные вопросы тебе нужно задавать не мне, Магарат. Однако будь я на твоем месте, то рассказал бы ей обо всем. Не сразу, разумеется, но со временем, постепенно подготовив ее для столь жестокой правды.

– Но что мне делать, если правда разозлит ее? Что делать, если она не захочет подарить мне наследника ценой собственной жизни? У меня ушло больше ста миллионов лет, дабы она родилась!

– У тебя достаточно опыта и ты мудр. Я знаю, что ты найдешь решение, – увернулся от ответа Диамарат. Бриллиантовый дракон мог рассказать об устройстве Вселенной, мог поведать о Творце, о других Прародителях, у него можно было узнать об Океанах Силы, о том, как самолично уничтожать миры, но все, что в столь щепетильных вопросах – он не помощник.

– Чего же ты ждешь, Магарат?

– О чем это ты?

– Отправляйся к ней. Она ничего о тебе не знает, в то время как тебе известно все относительно нее.

Тяжело вздохнув, Магарат переместился к ней.

Лишь когда Магарат закончил лепить из нее необходимую для него скульптуру, он принялся за дело всерьез. И вот в скором времени Циала обрадовала его вестью о наследнике. Она была удивлена, ибо прекрасно знала Закон Творца для демонов. Даже когда Магарат уверял ее, что он решил данный вопрос, демонесса не до конца верила ему, считая мужа мечтателем. Но Циала была достаточно сильна, дабы понять, что в скором времени она станет матерью. Это открытие удивило ее, но вместе с тем она испугалась.

***

Шло время, и Магарат с Циалой все же сошлись. Никакой церемонии они не проводили, ибо считали это лишним. Кроме того Магарат не хотел говорить кому-либо о столь важном и значимом событии в его жизни. Он понимал, что, коль все демоны узнают об этом – то это станет известно и светлым. Красноглазый демон не стал говорить, что приложил усилия для того, дабы она родилась столь могущественной. Пусть все считают, что это лишь счастливая случайность. Магарат молчал, ибо боялся, что, узнай она правду – тотчас же оставит его одного. Характер у супруги был волевой, она сознавала собственное превосходство над другими, а потому не гнушалась пользоваться этим. Но в тоже время благодаря Магарату она не превратилась в избалованную демонессу, не знающую, чего она хочет и куда применить столь колоссальный магический потенциал. Кроме того благодаря него она стала несколько мягче характером (по крайней мере именно вместе с ним), и она не смотрела на других демонов свысока, всем видом давая понять, что она – одна из сильнейших. И лишь удостоверившись, что ему удалось превратить ее в достойную мать для будущего ребенка, Магарат всерьез взялся за дело.

В скором времени Циала обрадовала его вестью о том, что у главы темного Совета появится наследник. Магарат был безгранично рад, а вот супруга не разделяла его чувств. Конечно, она была рада, но в тоже время и удивлена, ибо она знала о Законе Творца относительно демонов. Когда красноглазый демон сказал ей, что разобрался с данным вопросом, она не сказать, что поверила ему. Циале казалось, что Магарат лишь тешил себя грезами и мечтами о несбыточном. Но все оказалось иначе. Он не пытался утешить себя невероятными мыслями о том, что у него родится наследник. Он в самом деле решил данный вопрос с Творцом. Но как?

Кроме того, Циала была напугана, ибо Магарат много рассказывал о Первенце творения. Глава Совета поведал о его всесокрушающей Силе, рассказал о том, как все Прародители объединились, но так и не смогли одолеть древнейшего из созданных Творцом существ. Нет, она не боялась могущества их будущего ребенка, которое обещало быть поистине колоссальным, но ее содрогало от мысли, что Первородный своей ложью сумеет убедить их сына (а в том, что это именно сын – она была уверена) присоединиться к нему. Она боялась, что он будет стоять по правую руку от Первенца и наблюдать за уничтожением расы демонов. Коль этому существу удалось натравить друг на друга две дружественные ранее расы, то неужели ему так сложно убедить кого-либо присоединиться к нему? Ему удалось немыслимое: он отколол одну из Граней Хаоса! Он побывал в самом центре Вселенной. В месте, где даже Магарат превратился бы в пыль, стоило бы ему только войти туда.

Она рассказала мужу обо всех переживаниях, и тот признался, что тоже думала об этом. После долгих раздумий и обсуждений, Магарат уверил Циалу, что приложит все усилия, дабы их будущий сын не стал жертвой лжи Первенца.

Помимо этого стало происходить нечто необъяснимое и жуткое: миры превращались в пустыни. Магарат не понимал, что происходило. На очередном собрании Совета он поднял данный вопрос, но все качали головами. Никто ничего не знал, и Кейазара это подтвердила. Подобная неизвестность пугала, ибо в мирах оставался явный магический след, но определить точно его природу не представлялось возможным даже для Диамарата. Дракон лишь сказал, что у тех миров была отобрана большая часть их магических составляющих, а то, что оставалось, представляло из себя столь серьезную какофонию и такой грандиозный беспорядок, что разобраться там не представлялось возможным. Дурной знак.