— А аномалия опасная?

— Нет, не опасная, — ответил Басилав. — Она только местами целое с частями меняет, и всё. Сунешь в неё свою глупую башку, и поменяется она местами с твоим языком, который идиотские вопросы задаёт…

Новичок не ответил, с ужасом наблюдая, как высокая сосна возле тропы вдруг зашевелилась, и из–под земли выворотились корни с комьями налипшей земли. Дерево издало сиплый стон и потянулось к нам корнями, будто щупальцами.

— Приближаемся, — сообщил Басилав, глядя на дерево. — Помехи пошли.

Из ямки около дороги вылетели две тучки и понеслись на нас. Один из моих собратьев стукнул по ближайшей кулаком; раздался треск, тучка развалилась на две части, выплеснув на дорогу литров пять мутной воды. У четырёх птиц, пронёсшихся над нами, был один клюв на всех. Пичуги бешено вращались вокруг общего клюва, словно лопасти вертолёта. От живых «лопастей» поднялась пыль, которая поднялась на высоту человеческого роста и сложилась в надпись «Не ходите сюда, иначе все умрёте!»

— Почти пришли! — сообщил Басилав, равнодушно прочтя грозное предупреждение. — Эй, ты, как тебя там, готовь свою амуницию!

Парализованный страхом новичок загромыхал чем–то сзади.

— В меня не выстрели, придурок! — предупредил спутник Басилава. — На предохранитель поставь!

Щёлкнуло пневморужьё. Басилав не ошибся: тропа возле аномалии начала тихонько вибрировать. Воздух впереди нас скрутился в тонкие жгуты и устремился к верхушкам деревьев.

— Стоп! — скомандовал начальник группы; насколько я понял, команда предназначалась нам, ботам.

Мы послушно остановились и по–ботовски оцепенели. Наши внешники долго совещались и переругивались за спиной. Наконец Басилав, взяв автомат наперевес, возвестил:

— Я иду первым, остальные за мной. Аккуратно, шаг в шаг!

Аномалия обозначила себя не только ненормальностями. Вокруг неё росли невероятно странные кусты: огромные листья, воткнутые черенками в землю, состоящие из переплетённых ветвей. А чуть поодаль виднелись гигантские сосновые шишки, вместо чешуек у которых торчали крохотные кроны сосёнок. «Целое меняется местами с частями», вспомнил я слова Басилава.

Мы осторожно подошли к самому краю аномалии. В дрожащих струях воздуха я разглядел аномальные образования: медленно вращающиеся огненные шары, висящие в воздухе, и большущую чернильную кляксу, тоже болтающуюся на весу и постоянно меняющую форму.

— Заквасились зажигалочки и ручка! — удовлетворённо произнёс Басилав и обратился к новичку: — Ну, давай, юноша, настал твой черёд. Крайнюю зажигалку — пневматикой, как я учил…

Новичок вышел вперёд, щёлкнул предохранителем, долго целился, сопя и водя по губам языком, затем, прижмурившись, бабахнул. Пневморужьё дёрнулось, и через секунду сбитый воздушной струёй огненный шар выскочил из аномалии и откатился к деревьям. Спутник Басилава выхватил у новичка рукавицу и одну прозрачную коробочку. Он шустро догнал анобраз, поднял осторожно и сунул в коробочку, плотно прикрыв крышкой.

— Давай второй! — скомандовал Басилав новичку. — Пока монстры не полезли…

Новенький кивнул, прижмурился и снова бабахнул из пневморужья. Но на этот раз неудачно: огненный шар, отпрыгнув, ещё глубже укатился внутрь аномалии. Командир выругался:

— Руки у тебя кривые! Давай мне удочку и поскорее!

Басилав несколько раз безрезультатно забрасывал «спиннинг»: анобраз укатился очень далеко.

— Никак не подлезть! — выругался он. — Придётся балласт использовать!

Старатель нехорошо поглядел на нас и выбрал жертву. Подойдя к одному из ботов, он приказал:

— Ты понял, что тебе предстоит сделать? Шаг сделал — остановился, шаг сделал — остановился…

Бот молча выслушал инструкцию.

— Дорожку видишь, по которой анобраз прокатился? По ней в аномалию — шагом марш!

Басилав дал ему рукавицу, и мой собрат обречённо двинулся вглубь аномалии. Внешники напряжённо следили за каждым его движением, время от времени подавая советы. Новичок, кусая губы, расширенными от страха глазами смотрел, как бот медленно приближается к вожделенному огненному шару.

Но вот наш спутник сделал неверный шаг, и всё вокруг на секунду перевернулось вверх дном. Яркая вспышка, вихри, оглушительный треск — и на месте незадачливого собрата появилась нога в человеческий рост. На ней не было следов крови, она стояла посреди аномалии и дёргалась. Присмотревшись, я понял причину этого дёргания: нога полностью состояла из крохотных одинаковых человечков–старателей, которые пищали тоненькими голосками и тянули в разные стороны маленькие кривые ручонки. Сзади меня новичок заорал от ужаса. Басилав вскинул автомат и прошил ногу очередью. Чудовищная конечность завертелась от боли на месте, тысячи крохотных ботов, её составляющих, хором запищали отчаянными голосами. Командир вторично выстрелил, и нога, упав, лопнула. Крохотные ботики в старательских комбинезончиках побежали в разные стороны. Внешники, кроме новичка, безучастно смотрели, как уродцы спотыкаются, падают и умирают в корчах.

— Не получилось, — равнодушно возвестил Басилав. — Теперь ты пробуй! — Он ткнул стволом во второго бота.

Тот послушно побрёл к аномалии.

«Стоп!!» — послал я ментальную команду собрату, потратив чуть ли не десять процентов инфузии. Тот остановился как вкопанный.

— Это что ещё за фокусы?! — Спутник Басилава, удивлённо приподняв брови, подошёл к бунтарю и ткнул его в живот стволом автомата.

«Обезоружь его!» — скомандовал я что было силы.

Бот двигался быстрее внешника, да и фактор внезапности сыграл свою роль — спутник командира оказался на земле, а в руках моего собрата оказалось его оружие. Басилав, стоявший ко мне спиной, резко вскинул автомат, но я оказался быстрее. Подскочив к старателю, я, пользуясь приличной своей силой, уложил того ударом кулака по затылку. Обезоружив командира, я отошёл в сторону, послал телепатему собрату, чтобы он взял на прицел внешников, а сам произнёс:

— Встать! Руки вверх! Оружие на землю!

Последняя команда касалась новичка. Он поспешно бросил пневморужьё и вытянул руки вверх, стараясь задрать их как можно выше. Опешившие его спутники не спешили выполнить мои требования, пришлось поторопить их короткой очередью над головами. После этого они зашевелились быстрее. Я приказал всем троим скинуть защитное обмундирование, и скоро вся троица внешником стояла передо мной с поднятыми руками, ёжась на ветру в майках и трусах. Басилав пошатывался и потирал ладонью ушибленный затылок.

— Я мог бы вас пристрелить и заработать себе немного опыта и рейтинга, — пафосно произнёс я, — но, помимо очков и цифирек, есть в мире и другие ценности. Например, жажда справедливости. Поэтому… — Я повёл стволом в сторону Басилава, — ты — марш в аномалию за анобразом!

Куда делись его наглость и высокомерие! На меня смотрели испуганные глаза, и в них отражался ужас.

— Иди, иди! — посоветовал я ему. — Или я прострелю тебе коленные чашечки и отдам на съедение вон тем тварям.

С другой стороны аномалии уже виднелась стайка монстров. Возле перекрута местные мутанты не отличались разнообразием: это были огромные, с метр величиной, крысы, с торчащими по хребту длинными иглами. Одна из тварей решила броситься к нам сквозь аномалию; раздался треск, в глазах запрыгали светящиеся пятна от вспышки — и громадный крысиный хвост, состоящий из множества пищащих крысят, задёргался посреди дрожащих вихрей. Он, извиваясь, отполз к краю аномалии, где был немедленно сожран своими сородичами.

— Иди! — пришлось повторить оцепеневшему Басилаву. — У тебя есть шанс. Дорожку видишь, по которой анобраз прокатился? Шагом марш! — издевательски добавил я.

Для лучшего уяснения задачи я дал очередь возле его ног. Он отпрыгнул и осторожно ступил в перекрут. Двигался он, словно слепой, вытягивая перед собой руки. Скоро он оступился, и в лучах вспышки мы увидели голову Басилава, из глазниц которой надрывно вопили маленькие басилавчики в зелёных майках. Голова открыта огромный рот, и каждый зуб, представляющий собой крохотного командира, тоже пронзительно запищал. Спутник Басилава зажмурился и отвернулся.