Будто бы прочитав мысли мужчины, беловолосый ухмыляется и тихо смеётся, ложась ближе. Какое удовольствие рассматривать его издали? Он не фарфоровая кукла, не мираж, а самый настоящий, из плоти и крови. А не веришь — прикоснись. Он никогда не против.
— Что если всё это из благодарности? — Бархатный шёпот буквально тонет в тишине.
Чёрные глаза едва поблёскивают. Пальцы медленно поглаживают впалую щеку Люциуса.
— Мне всё равно, если ты сча-… — Блондин перехватывает руку, нежно целуя каждый палец и ладонь. –….если тебя это устраивает.
Уголок губ Северуса едва заметно дрогнул. Как же хочется, чтобы этот момент длился вечно. Только они и чувства, что не нуждаются в оглашении. Потому что стоит произнести это вслух, как важность момента испарится. Нет, они слишком важные и хрупкие, чтобы опошлять их словами. Они куда выше, чем люди. Они — божественный дар.
— Я ведь уже говорил, мне не важно, что ты чувствуешь ко мне, пока это не мешает.
Люциус хмурится, отпускает руку и обнимает рядом лежащего. Тот не сопротивляется. Недолго лежит неподвижно, а потом прижимается сильнее, после чего наконец засыпает. Это был утомительный день, и таких будет ещё множество. Но разве это важно, когда через всё это нет нужды проходить одному?
***
— Ты уверенна, что он это сказал? — Гарри неверяще смотрит на подругу, нервно отбивающую какой-то ритм ногой.
— Я уже не в чём не уверенна! — В сердцах восклицает Гермиона, завалившись на кресло.
— Ну не может же всё быть так худо… — Произносит кто-то из младшекурсников.
Нависает тяжёлая тишина. Им только что сообщили, — вернее, Грейнджер подслушала, — что соревнования между факультетами стоило бы отменить из-за конкуренции, которую они порождают. Слишком уж она нездоровая. Мол, это неправильно, что дети научены ненавидеть других чисто из-за расцветки вставок в мантии и галстуков.
— Они говорили, что это неблагоприятно влияет на нашу учёбу, и… Что в большинстве своём ученики неважно сдают СОВ. — Гермиона тяжело вздохнула.
Она, конечно, не понимала всей этой гонки за школьный кубок, но если отобрать баллы факультета, то большинство совсем разленится! Это же только хуже сделает. Нет, нужен другой подход. Только вот какой? Их слишком много, чтобы искать дорожку к каждому.
— Чёрта с два мы позволим подобное! — Крикнул семикурсник, которому, так-то, терять нечего. Зато его боевой клич одобрило большинство.
— Да бросьте, пока ведь ничего не известно. — Произносит Кэти Бэлл. — Такие решения не принимаются за день или два.
— Просто мы должны быть готовы к худшему. — Сокрушённо ответил Рон.
Долго ещё длились разговоры на эту тему. Введённые не так давно баллы стали одной из ассоциаций с Хогвартсом. Не одно поколение выросло, враждуя факультетами. Все оправдывали это, как здоровую конкуренцию. Были и те, кого не трогал ни кубок школы, ни квиддич, ни снятые очки. Они учились для себя, добывали знания и успешно сдавали СОВ и ЖАБА. На таких ровнялась Гермиона, хотя ей нравилось получать баллы для факультета. К сожалению, за постоянные ответы она получила больше репутацию заучки. И так всегда. Стараешься как лучше, а получается…
Собрание ОД — посвящение всех членов в план поисков, — заняло чуть больше часа. Всплыло много неприятных подробностей, но пессимистичный настрой был оборван Гермионой, внезапно проявившей на удивление сильные ораторские способности. Поддержал её сразу только Гарри, потом Рон, а там уже и все подключились. Намеревались проверить каждый уголок Хогвартса. Это повлекло нахождение кучи тайных проходов и исследование множества заброшенных кабинетов. Некоторые были забыты настолько давно, что о них не заботились и домовики, о чём свидетельствовали паутина и чуть ли не в два пальца толщиной слой пыли.
Тренировки шли на удивление хорошо, если не учитывать переменные успехи Рона. Хоть с охотниками трудностей не было, да и загонщики радовали. В принципе, проблем как таковых не было. Так что после каждой тренировки члены команды шли и светились, как начищенные котлы. Джинни то и дело ссорилась с братом, но ко смене вратаря относилась крайне отрицательно. Если это будет МакЛагген, она сама команду покинет. Он же, чёрт возьми, ненормальный! Командир и выскочка. Отвратительный. Так она о нём и отзывалась, при чём некоторые из фраз говорила парню в лоб, а тот ходил потом и дулся.
Встречи Клуба Слизней особо не радовали, и Гарри каждый раз пытался избежать их, но в итоге Слизнорт настаивал так, что иногда и тренировки переносить приходилось. Сидеть в том кругу было, мягко говоря, скучно. Большинство членов Клуба были и до того самодовольными и напыщенными, а благодаря Горацию, стало ещё хуже.
Касательно ещё одних изменений, которые принёс Гораций в компании с Малфоем старшим — поведение Слизеринцев. С момента стычки Драко и тех четверых ублюдков прошло три недели, и за это время обстановка значительно улучшилась. Гарри заметил, что по вечерам на выходных Слизнорт мелькает в компании Снейпа или Малфоя — но чаще сам, а тех двух на карте не найдёшь, — в гостиной Слизерина, и там же собираются два, а то и три, курса. Что у них там происходит — Золотое Трио могло только гадать. Каким таким образом нужно было промыть мозги трём старшим курсам, чтобы они стали вести себя так спокойно… Будто бы все под Империо. Мрак. Хорошо, конечно. Но всё равно мрак.
Драко же изъявил желание встретиться, когда застукал Чжоу, осматривающую один из кабинетов четвёртого этажа. Она так быстро скрылась, что он тут же заподозрил неладное, потому и созвал парочку гриффиндорцев на их собрание. Разговор был коротким, а сама встреча до жути длинной, так как оба соскучились по своей змейке. Малфой собственной радости не показал, но по горящим глазам парочка всё поняла. Обсудив тему с крестражем и его поиском, они перекинулись на Слизнорта, и что это он и там вечерами на выходных рассказывает. Блондин тут же взвился и яростно стал утверждать, что это совсем не гриффиндорского ума дело, и сперва парочка даже поверила, но… Что-то такое было в его серых глазах, что не получалось так просто оставить эту тему. Боль, испуг, но никак не злость. Ещё, казалось, минуту назад он светился от плохо скрываемого счастья, а теперь сидел, весь сжавшись, будто бы ожидал типично-гриффиндорского выпада. Так что не удивительно, что именно на вражду факультетов те сразу и подумали.
— Вы как были идиотами, так ими и остались. — Нахмурившись, пробурчал парень.
— Тогда что у вас там происходит? — Не сдавалась Гермиона.
— А вы не думали, что есть вещи, которые действительно вас не касаются? Что есть вещи, которые вам знать не обязательно? Потому что это только наши жизни.
— Тем более это не должно быть тайной.
— Брось, Малфой, ты что, думаешь, мы кому-то разболтаем, что вы там Тёмными Искусствами увлекаетесь? Да нам плевать! — Выпалил Гарри, и Драко нетерпеливо рыкнул.
— По большей части, он говорит о том, чтобы мы не вели себя, как дикари, и что мы — приличное общество. — Сдался Малфой, сжав кулаки до побелевших костяшек.
Парочка была уверенна, что тот не лгал, но в то же время это выглядело отбелённой до неузнаваемости правдой. Не ложью, возможно, а частью картины.
— Но никто не должен знать об этом, так как это… типо… Тайны факультета. — Взгляд серых глаз остановился на углу комнаты.
— Очень странно, но… Ладно. — Гриффиндорка пожала плечами и ткнула друга в бок, заставив того прекратить сверлить парня взглядом.
— А раньше эти лекции о хорошем поведении Снейп вёл?
— Он и сейчас их ведёт. Иногда. — Драко закатил глаза и заметно расслабился. Видимо, эта тема была для него куда более простой. — Просто Слизнорт его заменяет. — Он всё ещё смотрел в сторону, когда на лице появилась ухмылка. — Видимо, моему крёстному куда лучше в компании семьи. — Он прыснул в кулак, после чего вернул себе напускное равнодушие. — И вообще, касательно семьи, ты на Пасху едешь в мэнор, ясно?
— Удивлён, что ты сообщаешь об этом не в последний день. — Цокнул языком Поттер.
