Комментарий к Начало главы.

========== Сброс. ==========

Безымянный рут. Руины.

Эта головная боль уже стала какой-то ностальгической. И можно было бы не волноваться, вот только… Сложно вспомнить, делал ли сброс полностью или нет. Такое чувство, будто бы память напрочь отшибло. Помнится длинный коридор в золотых тонах, а после — чернота.

Встав, ребёнок направился ко входу в Подземелье, ожидая увидеть привычную сцену, но этого не произошло. Тёмный коридор не освещался совершенно ничем, а гнетущая тишина заставляла задумать о том, почему же не слышно шагов? Почва под ногами была довольно мягкой. Слишком мягкой. Стоило сделать один неверный шаг, и та и вовсе будто бы превратилась в облачко, а сам человек полетел в пропасть.

«Я ведь предупреждала тебя!»

«Мы ведь предостерегали тебя!»

Резкий рывок, и человек вскакивает с поляны измятых золотых цветов. Сердце бешено колотится, отбивая неровный ритм, грозясь проломить рёбра. В груди болит. Очень сильно болит. Плечи опускаются, и ребёнок горбится, обнимая себя. Как ни странно, это помогает. Постепенно всё начинает проясняться.

Он был в тронном зале, сражался с Королём, — и держался крайне неплохо! — готовился нанести последний удар, но не рассчитал расстояние…или же тот был очередным монстром, что не пожелал стоять на месте? В любом случае, проткнувшим его был не тот монстр-бос.

В тёмном коридоре довольно холодно, сыро. Запах влажной земли вызывает отвращение, от чего проходящий ребёнок кривится. С потолка капает вода. Так всегда было? На небольшой освещённой полянке пусто. В этот раз ему не от кого сбегать. Сюжет меняется, это довольно необычно. Но из-за того, что не знаешь, что ждёт за следующим поворотом — становится страшно. Крайне страшно.

Тем не менее, за повтором ждала только тишина. Ни пыли, ни монстров. Только холодные коридоры. Головоломки совершенно не представляют из себя чего-либо сложного, разве что шипы, от которых у человека в голове всё кружится начало.

Тревожные мысли, с такой силой отгоняемые, не давали покоя. Не давали нормально дышать. Казалось, груз совершённого с новой силой навалился на хрупкие плечи. Ещё ни разу не приходилось иметь дела с подобным одиночеством.

Фиолетовые коридоры начали надоедать, а вопросы тревожили. Что-то происходит, и человек не имеет ни малейшего понятия — что именно. Слабость дала знать о себе внезапно, когда после лабиринта пришлось опереться о стену. Ноги ныли, вновь появилась головная боль. Чувство непонимания ситуации нарастало, паника росла. Что-то изменилось, — капающая вода, — а что-то осталось прежним — ловушки активированы. По какому принципу всё меняется? Разве в этом месте можно быть в чём-то уверенным? Разве можно себя обезопасить?

Человек медленно съехал на пол, уткнувшись лицом в колени. По щекам медленно стекали слёзы. Было страшно.

Снова.

***

Геноцид. Старая Лаборатория.

Атмосфера была крайне накалённой, и вовсе не потому, что лаборатория находится так близко к лаве. Двое, что находились здесь, никак не могли найти общий язык.

— Я надеялся, что ты не повторишь мою же ошибку. Ты совершенно ничему не учишься. — Осуждающий голос, полный разочарования, казалось, снова разбивает душу на миллион осколков.

Он потратил невероятно много усилий на то, чтобы вернуть его! Он даже поднялся с дивана, чтобы хоть какой-то вернуть всё как было, а его осуждают? Сколько раз говорили о том, что помощь — крайне неблагодарное занятия. Наверное, они всё же были правы.

— Мы не имеем права играть в Бога. — Он был единственным, кто знал столько о подобных играх, но признать это было слишком неприятно. Это злило.

— Цель оправдывает средства. — Сжав кулаки, произнёс младший скелет.

— Ты не прав. — Коротко ответил на это учёный, переводя взгляд на монитор. С тех пор, как гул генератора заполнил коридоры стало, почему-то, спокойнее. Это место никогда не меняется, в нём он может быть уверен. Но не в монстрах. Они ненадёжны. Крайне ненадёжны.

— Ты как никто другой знаешь, что здесь происходит! Мы обязаны вернуть их! — Не сорваться на крик было невозможно, но не из-за шума, а из-за того, насколько было до боли обидно, что тот, кто понимает его чувства, так поступает. Ему плевать. На всех. А фразы о верности до сих пор крутятся в голове и выводят из себя.

— Я уничтожил материю времени, а ты предлагаешь мне сделать это снова?

Эта фраза вырывается сама собой, и душа, пусть и в переносном значении, но уходит в пятки. Последнее, что должен кто-то видеть — его страх. Неуверенность.

— Если мы перемотаем время, то это всё уничтожит. — Никто ведь не знает, что он тогда имел ввиду. Такого объяснения должно быть достаточно.

— Это была последняя попытка! Все сейчас мертвы. Монстров практически не осталось. Что мне ещё было делать?

— Не брать то, что не принадлежит тебе. Ты дважды нарушил правила. — Сейчас это звучало крайне неуместным, но возражать ему не стали. — Ты помнишь, чем закончился эксперимент Альфис? Они все погибли, Санс. Все до единого.

Не нужно быть гением, чтобы догадаться — тревожила монстра далеко не своя смерть. Если решил что-то сделать, то ты должен быть уверен в том, что, чёрт возьми, не растаешь, пока не завершишь начатое.

— С остатком решительности мы можем вновь запустить машину. — На эту идею оба смотрели со скептицизмом, но они были одними из немногих, в ком осталась хоть капля надежды, столь редкая для этого проклятого места.

— Где гарантия того, что таймлайн себя излечит? — В прошлый раз были созданы точки сохранения, после использования которых память монстров подчищалась. Не всех, но большинства.

— В твоё время сам таймлайн был только предположением. — Неодобрительный взгляд был более чем предсказуем. — В теории, если мы сбросим сейчас, то это будет как сброс, сделанный человеком.

— Время. — Самая важная деталь никогда бы не осталась незамеченной, хотя это было скорее уточнение.

— Точки сохранения. Нужно найти первую.

— Эффект домино. Ты вообще понимаешь, что предлагаешь?

Впрочем, по взгляду можно было догадаться, что нет.

— Есть кое-что, что ты упускаешь. — То, что он понял ещё довольно давно, было далеко не самым приятным фактом. — Что из себя представляют эти точки? Где они располагаются?

— После каждого монстр-босса.

— Вот именно. Это как последняя строка страницы книги. Если сбился, всегда можно вернуться к ней, и начать ещё раз. Таким образом, возвращаясь, мы можем вернуть лишь малую часть. Страница только началась, Санс. Мы ничего не выиграем сбросом.

— Но полный сброс… Человек делал его!

— Это то, к чему я веду. Когда он был сделан? После битвы с кем? — Этот вопрос не требовал ответа. Что ж, был приятно, что младший понимает ход мыслей. — Глава была завершена. И он вернулся к её началу, чтобы прочесть заново и переосмыслить. Если мы делаем сброс — мы должны закончить главу.

***

Нейтральный путь. Первые коридоры.

Золотые цветы казались спасением, несмотря на то, что голова немного болела. Оглядевшись, человек понял, что находится в пещере. Воспоминания о том, как он споткнулся, не заставили себя ждать. Удивительно, как можно быть таким неуклюжим.

Побродив немного, ребёнок заметил проход, что вёл в длинный тёмный коридор. Было довольно жутко, но, если он мог вести наружу — попытаться стоило. Земля под ногами была на удивление мягкой, и ещё более удивительным было наличие травы, а также — небольшого освещённого холмика, на котором был один, довольно высокий, цветок. Стоило подойти поближе, как тот развернулся.

— Хауди! — Резкий выкрик заставил сердце забиться в разы быстрее, и сделать шаг назад. — Моё имя Флауи, а ты… Новенький здесь, да? — С опаской кивнув, ребёнок думал о плане побега. — Что ж, тогда моя обязанность объяснить тебе, что здесь и как.

В момент, когда появились надписи о УР, ОЗ и прочим — особо ничего, кроме этого, не изменилось, разве что утратило краски. Лишь по контуру цветка было белое свечение, а по контуру самого человека — красное.