Однажды его дальний предок по имени Амир, бывший, судя по словам на страницах самых старых книг, то ли внуком, то ли правнуком наместника самого Мирита Соурена, подобрал в жаркую погоду детеныша мангуста и взял себе в замок, как котенка. Зверек вырос и спас младшую дочку Амира Анвара от нападения ядовитой змеи. То, что он это сделал, выросший у домашнего очага и не приученный никем охотиться, назвали чудом, а мангуста поместили на красный герб Анваров. Вот будет забавно, если из Аминана как раз получится распрекрасная змея!

Хотя, какая из него змея? Разве только червяк может так ползать и извиваться, стараясь угодить всем и сразу.

Адису все-таки повезло угодить – или тому просто надоело обижаться, живя в казарме, в конце концов, Аминан не нанес ему смертельной обиды, произнеся дурные слова спьяну. Обвинение в предательстве может сильно подкосить многолетнюю дружбу, однако в их случае все кончилось хорошо и Шавайский граф сам явился в южные покои.

− Здравствуйте, граф, − сказал Анвар, пожимая Бедилю руку.

Тот ответил тем же и выглядел дружелюбным и спокойным.

Весь вечер – да и следующий день тоже старые друзья провели в долгих разговорах – о войне, политике, воспоминаниях прошлого. Адис выглядел встревоженным, и несомненно, если бы не его преданность герцогу Анвару, он давно бы отбыл на северо-западную границу, чтобы храбро сражаться с аранийцами. Увы – пока Аминан не давал ему такого приказа, граф был бессилен, и это прекрасно! Сейчас нужна помощь скорее королю, чем пограничникам, а вдвоем они справятся с расследованием еще лучше.

Сидя у камина и с наслаждением протянув руки к огню, Адис молча слушал предложение герцога Анвара. А затем вздохнул, покачал головой и перевел на него полный тревоги взгляд.

− К сожалению, я вам в этом не помощник. Почему бы не обратиться к графу Холту?

− Тот уже давно не служит во дворце, − поспешно пояснил Аминан.

− Но не настолько стар, чтобы забыть расположение коридоров и комнат, − мягко возразил Адис. – К тому же, именно я до сих пор плохо ориентируюсь во дворце, так как слишком мало провел там времени. Почему ты так не хочешь обратиться за помощью к западникам?

− Они странные люди.

− Не страннее тех же северян, − усмехнулся Бедиль, и сразу стал серьезным. Смуглый лоб прорезала длинная складка, которой раньше не было. – Я бы мог договориться со своими двоюродными племянниками, Саидом и Суад, чтобы они помогли тебе, раз все равно служат во дворце пажом и фрейлиной, но нас всех в итоге сочтут заговорщиками.

Помолчав немного, Анвар вспомнил недавнюю историю с проникшими в бывший кабинет Льюиса Холта молодыми восточниками, камеристкой и простолюдинкой, и понял, что друг полностью прав. Нельзя сваливать на других людей свои заботы и служебные обязанности – он обязательно справится с расследованием сам. Так что оставалось кивнуть с понимающей улыбкой, переждать вечер и ночь, а утром девятого дня месяца Осенних Заморозок позавтракать и отправиться в старый, почти заброшенный кабинет Холта. Адис наотрез отказался с ним идти, поэтому, сославшись поспешно на множество важных дел, оставил дворец. Обижаться на него было не за что, и к тому же глупые мысли о причастности лучшего друга к происходящим преступлениям Аминан давно выбросил из головы.

Конечно же, кабинет был пуст, хоть и не заперт. Странное дело, после выходки четверых безобразников его наоборот должны были закрыть на замок и приставить часового, если не двух – так и поступили бы по приказу короля, хранись в комнате что-либо ценное. Плотно прикрыв за собой тяжелую дверь, Аминан воровато огляделся по сторонам, словно там могли затаиться в засаде королевские гвардейцы. Зачем он вообще пришел сюда? Является ли хоть иногда в свой бывший кабинет неано Холт?

Взгляд Анвара невольно упал на массивный стол, с которого слуги каждую неделю кропотливо стирали пыль, и в голове пронеслась золотой молнией безумная мысль. Сначала он решил прислушаться к звукам в коридоре: не идет ли кто мимо, не собирается ли остановиться и заглянуть сюда? Хотя и незачем обычным людям тут находиться – если только они не преступники, а Холт, которому двадцать с небольшим лет назад герцог Эртон пожаловал деньги и чин, незачем было становиться на преступную дорогу.

Тем не менее, южанин решил проявить бдительность, чувствуя себя при этом последним дураком.

В пальцы легла тяжелая круглая медь ручки, холодя кожу, и Аминан Анвар потянул ее, выдвигая жалобно скрипнувший ящик. Добротное темное дерево, из которого его изготовили, служило долго и верно, однако все имеет свой срок. Помедлив, герцог всмотрелся в содержимое хранилища; кое-что заставило его вздрогнуть от пугающей неожиданности.

Дно ящика зачем-то выстлали куском черного бархата, но это неважно, слишком неважно, а вот изогнутый кинжал с бурыми пятнами на верху лезвия и серебряной рукояти не мог не привлечь внимания Анвара. Тихо охнув, тот выдвинул ящик пошире и пристальнее вгляделся в смертоносную находку.

− О, Творец…

Поздно звать, Творец не услышит. В его силах лишь помочь тем, кто еще жив и навредить тем, кто хочет королевской крови! Собравшись с силами, Аминан Анвар твердым шагом направился искать гвардейцев, не уставая при этом надеяться, что неизвестные злоумышленники не воспользуются его отлучкой и не уберут кинжал, но нет, все осталось также. Он вместе с двумя молодыми западниками, патрулировавшими второй этаж дворца, вернулся в злополучную комнату и продемонстрировал им оружие в ящике стола.

− Что вы на это можете сказать, судари? – осведомился он, наблюдая, как у одного из подчиненных заливаются стыдливой краской щеки.

− Мы что-то упустили, неано Анвар. Или тот, кто положил кинжал, был убедительным…

− Его мог положить сюда, – сказал герцог очень холодно, − только граф Холт. Сейчас он в городских казармах, но передайте товарищам, чтобы едва он вернулся во дворец, его арестовали.

− Слушаюсь.

Приказ выполнили через два часа, и, судя по тому, как небрежно и грубо тащили захваченного врасплох Льюиса Холта по лестницам и коридорам, гвардейцы мигом сообразили, что к чему. Его Величество, несмотря на молодость и неопытность, уважают все, и, конечно же, не станут церемониться с теми, кто мог бы – даже чисто в теории, покушаться на жизнь короля. Но Аминан не допустил произвола и велел, чтобы Холта перестали хватать за руки и позволили спокойно усесться на стул.

Арестованный граф не злился, но в его светлых нахальных глазах затаилась плохо скрытая обида. Полуседой и безоружный, без ярости и колких слов, коими вполне можно защититься, он все же не утратил собственного достоинства и держался с холодной уверенностью.

− Вам не кажется, граф Анвар, что все это слишком? – спросил он хмуро, но вполне спокойным голосом.

− Отнюдь. Господа гвардейцы обходились не слишком учтиво и милосердно с человеком, способным напасть на короля, − пояснил дрожащим от ярости голосом Аминан, − и их сможет понять любой. В вашем бывшем кабинете обнаружили возможное орудие нападения на Его Величества. Здесь можно прятать все, что заблагорассудится вам или вашему сыну. Объяснитесь.