– А гулять ты с ней сама будешь или кого нанимать придется?

– Не знаю. Зато я буду дама с собачкой. А то у меня кроме моего дурацкого характера и нет никого.

– А ты вроде говорила, что за тобой кто-то ухаживает.

– Есть один такой, – призналась Люба.

– И кто же это? Если, конечно, не секрет.

– Да ты его знаешь – это Димка из нашего класса, он иногда за мной заходит.

– Видел его, хороший паренек. И как он тебе?

– Нормально. Только он застенчивый какой-то.

– А ты хотела бы, чтобы он был нахалом и хамом?

– Да нет. Но смелости бы ему не помешало. Да и меткости тоже.

– В каком смысле?

– Да были с ним как-то в тире. Я сразу поняла, что охотой ему не прожить.

– Слушай, а может тебе завести свинью? – неожиданно предложил папа.

– Почему свинью? – удивилась Люба.

– Будете жить вместе душа в душу и также дружно свинячить. Будет потом на кого свое свинство свалить.

– Знаешь, иногда мне и вправду хочется крикнуть самой себе: «Эй, подруга, проснись! Ищи чего-то стоящего, какую-то цель». Но лень всегда побеждает. Слушай, пап, а может загадать, что ли, желание Деду Морозу – чтобы он обязательно его выполнил? Весело, правда? А главное – выполнимо.

– Кстати, раз уж речь зашла о подарках, – сказал папа, – Ты что хочешь, чтобы тебе подарили: один большой подарок или много маленьких?

– Много маленьких!

– Тогда подарю-ка я тебе килограмм семечек, – улыбнулся папа.

– Неее, – такая перспектива Любу не воодушевила. – Тогда уж лучше один большой.

– Исчезнуть с матерью на год? – усмехнулся папа.

– Чего это?

– А что, это идея: ведь современные дети ждут не когда придет Дед Мороз, а когда уйдут родители. И чем дальше и надольше родители уйдут – тем лучше.

– Паап…

– Ась?

– У меня ведь сегодня день рождения, да?

– Определенно.

– Эээ… а если я приглашу друзей, то финансовое благосостояние нашей семьи не будет сильно поколеблено?

– Это уж как у вас получится. И как она деликатно подъехала к теме финансирования гулянки, а? – папа улыбнулся и поцеловал Любу в макушку.

– Ну не могу же я подойти к тебе и сразу в лоб «дай денег, дай денег…», – пояснила Люба. – Это было бы не прикольно.

– Так, что б с тебя такого запросить за это… – папа почесал в затылке.

– Как насчет пятерки по поведению в школе? – предложила Люба самый завлекательный вариант.

– Эко тебе приспичило, чтоб на такое подписаться! – усмехнулся папа. – Как говорится, если ваш ребенок просит сделать ему подарок на День рождения деньгами, не сомневайтесь, он точно уже вырос, – он достал из кармана брюк деньги и протянул их Любе: – Ладно, бедная сирота, вот тебе от щедрот моих.

Люба быстро пересчитала вполне приличную сумму и обрадованная такой щедростью радостно проговорила:

– Ой, папочка, спасибки преогромные! – она обняла папу и пообещала: – Целый день век тебя помнить буду.

– Неужто хватит? – усомнился папа.

– Еще как хватит! Даже с запасом… – заверила его Люба

– Что-то я сомневаюсь, – папа вздохнул и добавил: – Ладно, не буду читать нотаций по поводу того, что надо эти деньги потратить разумно – все равно растранжиришь на ерунду. Хотя и жаль, сумма вполне приличная. И как думаешь распорядиться сим сокровищем, если, конечно, не секрет…

– Ну, как, как… Друзей приглашу.

– Импортируешь из Фэйсбука или из Скайпа? – усмехнулся папа.

– Можно и реальных.

– Понятно. Зарулите всей компашкой куда-нибудь на танцульки, накупите дешевого паленого пойла и станете круче всех. Но учти: если человек козел, то алкоголь не делает его круче. Он делает его пьяным козлом!

– Ну, ты даешь!

– А что, не так будет? – усмехнулся папа.

– Клянусь, – заверила его Люба.

– Ну, как же! Клянусь не есть черного хлеба, если можно есть белый и не пить слабого пива, если можно пить крепкое.

– Пап, а пап?

– Что, дитя мое несмышленое?

– А вот ты как бы поприкольнее развлекся, а?

Папа был большой выдумщик, поэтому Любе было очень интересно – что бы такого предложил он.

– Как бы я поприкольнее развлекся? – папа на мгновение задумался. – Да нашел бы как, У меня лично есть пара-тройка подходящих вариантов.

– И что за варианты? – полюбопытствовала Люба.

– А ты свои мозги включи, – посоветовал папа. – Но только смотри – после всего завтра в школу всё равно идти придется. И никакие отмазки не помогут. «Она зачем-то училась на курсах, довольно редко посещала их, но посещала».

– Ты че, я школу вообще не прогуливаю! – заверила папу Люба, а сама подумала: «Интересно, откуда он это узнал? Настучали, голубчики!» Вслух же она произнесла:

– Пап, а ты про какие курсы-то говорил?

– Это Бунин говорил, а не я. Слышала про такого?

– Конечно слышала, – соврала Люба.

– Да куда уж тебе! – не поверил ей папа. – Вам ведь как проще? Прикинь, типа, вообще, короче, по ходу, конкретно, оки, чмоки, поки… универсальная «смазка» для речи, особенно когда сказать друг дружке нечего. Я все-таки поражаюсь: вы полчаса можете трепаться друг с другом без остановки, а информации нуль. Говоря по-вашему – тупизна, жесткач и полный отстой.

«Видит как-то гражданин,

Что сарай пылает,

Он звонит по 01,

Срочно сообщает:

– Я не знаю как начать,

Но, как говорится,

Я звоню вам, так сказать,

Чтобы поделиться,

В общем, значит, стало быть,

Тут такое дело…

Можно трубку положить,

Всё уже сгорело!»

– Риспект, – похвалила папу Люба.

– Ага, ржунимагу.

– Сам сочинил?

– «Радионяня», – пояснил папа.

– А это че такое?

– Так, проехали. Даже этого ты не знаешь… – папа вздохнул. – Слушай, а ты книжки читать не пробовала? Или ниасилила патамушта многа букоф? Даа… Грустное вы, нынешние молодые, представляете зрелище.

– Ну, конечно. Типа «наша молодежь любит роскошь, она дурно воспитана, она нисколько не уважает стариков. Наши нынешние дети стали тиранами, они перечат своим родителям. Попросту говоря, они очень плохие». Так что ли?

– Истинная правда, – согласился папа. – Готов подписаться здесь под каждым словом. Наконец-то ты сказала что-то умное.

– Это не я сказала – это Сократ сказал давным давно, – проговорила Люба с видом победительницы. – Как видишь, родители всегда ворчали на детей. Книжки читать не пробовал, красавчег? – торжествующе закончила она.

– Ну, ёшкин-матрёшкин! Уела папашу так уела, – папа поднял руки. – Счет один один. Боевая ничья.

«Люблю я в мире скрип всемирных осей,

Крик коршуна на сумрачном откосе,

Дорог житейских рытвины и гать.

На всем своя – для взора – позолота.

Но мерзок сердцу облик идиота,

И глупости я не могу понять!»

– Идиотка, разумеется, я, – предположила Люба.

– А это уж от тебя самой зависит, – отозвался папа. – Вот что. Можешь приглашать своих друзей сюда, а мы с мамой сходим куда-нибудь вечером. Но помни… – папа поднял указательный палец вверх, а голос его стал нарочито грозным: – Как только часы пробьют двенадцать…

– Надо будет всем смываться, – продолжила Люба.

– Карета снова станет тыквой, лошади – мышами… – продолжил сам за себя папа все тем же нарочито грозным голосом.

– Знаю, знаю, – отозвалась Люба. – Кучер по ходу станет толстой крысой. Я «Золушку» читала.

– Какая начитанная барышня! – с иронией в голосе произнес папа. – Неужто ты и «Колобка» осилила?

– Представь себе. И даже «Муху-цокотуху».

– Аццкий Сотона! – воскликнул папа и направился к двери, напевая. – Что-то меня штырит не по детски, тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля…

Люба достала и снова пересчитала подаренные папой деньги:

– Ладно, бабки есть – ума не надо. Эх, и оттянусь же я по полной! Так, пока суд да дело не худо досмотреть сон.

Она снова села за стол, положила голову на руки и уже было опять заснула, намереваясь досмотреть прерванный сон, как в комнату ввалился Дима, ее закадычный школьный приятель.