– Можно мне прийти в пижаме? – интересуюсь я, пока соображаю, что из одежды не в стирке.
Она смеется, и этот гудящий звук заставляет меня улыбнуться.
– А почему бы и нет? Эй, прихвати пижамку и для меня! Я буду как ты.
– Хорошо, я подойду через пять минут. – Я скатываюсь с кровати и бегу расчесывать волосы: они успели сваляться в тугой колтун, начинающийся где-то возле шеи. Я собиралась это сделать, но как-то руки не дошли.
Верити вскрикивает, когда видит меня в зеленой парке, наброшенной поверх пижамы.
– О Боже, ты крута! Ты сделала это! Эй, дранкл Джек, она это сделала!
Джек – один из группы местных жителей, которые посещают этот паб так часто, что заработали прозвище «дранклы»[5].
На столе у Верити уже стоит бутылка белого, так что я просто прошу Джулию подать еще один бокал.
– Рада тебя видеть, Кэйт, – говорит та. – Давненько ты здесь не была. Надеюсь, у тебя все в порядке?
– Все замечательно, – отвечаю я, краснея, и внезапно понимаю, что это было глупое решение – явиться сюда в пижаме. Это производит дурное впечатление. Вернувшись к столу, я протягиваю Верити пакет с пижамой для нее.
– Ты должна переодеться в это немедленно! – шиплю я. – Люди странно на меня смотрят.
– Конечно, мне самой не терпится поскорее. Наливай себе пока. Эйд только что вышла покурить.
– Эйд здесь? – спрашиваю я, но еще до того, как Верити успевает ответить, я вижу ее – разматывающую полосатый шарф вокруг шеи и машущую мне рукой. Она пробирается к нам и шлепает свою сумку на стол. Эйд повсюду ходит с коричневым кожаным саквояжем, который ломится от барахла, но там никогда не найти того, что ей действительно нужно.
Она наливает себе вина, и теперь мы обе наблюдаем, как Верити, шатаясь, направляется в туалет.
– Она заглядывала в офис в поисках тебя, – говорит Эйд, пожимая плечами. – Уболтала меня прервать работу и пойти выпить.
– Ей невозможно отказать. – Я играю с ножкой бокала, пока Эйд копается в сумке. Наконец она вытаскивает телефон.
– Я уже добилась большого прогресса. Взгляни на ленту постов!
А там… в ярких красках и с натянутыми улыбками – вся моя жизнь с Гарри. Вот мы на рассвете в Мексике, квелые после перелета через несколько часовых поясов; вот сидим, забравшись с ногами, на коричнево-цветастом диване в мамином доме; вот стоим, вытянувшись в струнку, с бокалами шампанского в руках на различных свадьбах… Все фотографии взяты из моей ленты в «Фейсбуке». На верхнем снимке, самом последнем, который она опубликовала, – Гарри с пластиковой короной на голове. Тут улыбкой и не пахнет, потому что в аккурат перед тем, как попасть в кадр, он кричал: «Ну хрен с тобой, раз это для тебя так важно!»
– Эйд, он сойдет с ума, – качаю я головой, пытаясь вернуть хоть немного силы своему голосу. Гарри глядит на меня с фотографии, сверкая глазами. От этого у меня замирает сердце, и вместе с тем приятно смотреть на нашу совместную жизнь на этом маленьком экране.
– Я поговорю с ним, но, если честно, не думаю, что он вообще это увидит, – возражает Эйд, пока я пристально вглядываюсь в снимки. Она добилась своего – моя жизнь выглядит действительно идеальной. – Разве ты не говорила, что он до сих пор пользуется каким-то древним телефоном?
«Нокиа-3310», да. «Кому нужны приложения, если есть “Змейка?”» – говорил он, помахивая передо мной своим темно-синим «кирпичом».
– Вам, девочки, лучше не обсуждать сейчас работу! – визжит Верити, вернувшись из туалета в розовой пижаме в горошек. Поверх пижамы она нацепила нить жемчуга, висевшую на ней и ранее. Она допивает свое вино в два глотка, а затем вновь наполняет нам всем бокалы.
Я слышу жужжание телефона. Вытаскиваю его: звонков нет, но есть уведомление из «Инстаграма». Морвена Стар отправила мне сообщение!
– О Боже! – восклицаю я, а затем зачитываю сообщение вслух: – «Как здорово, что мы познакомились с вами в спортзале! Смотрела ваши фотографии – такая счастливая пара!» – Я осекаюсь, глядя на Верити. – Она имеет в виду тебя с Джереми!
Верити закатывает глаза и делает очередной глоток. Чей-то телефон снова жужжит. Опять мой!
– «Я была бы рада, если бы вы смогли мне помочь. Напишите мне…» Она дала мне свою электронную почту!
– Это великолепно! – Эйд выглядит очень довольной и достает свой блокнот. – Мы должны как можно скорее переработать веб-сайт. Я напишу Стью прямо сейчас, а встречусь с ним завтра…
Она продолжает бормотать что-то под нос. Я смотрю на Верити и замечаю, что та устремила невидящий взгляд куда-то в пространство, склонив голову набок.
– Ты в порядке?
Верити переводит глаза на меня.
– Все нормально, – отвечает она. – Отличные новости, но давайте на время оставим работу в покое. Эйд, мы должны разобраться с твоей личной жизнью.
Эйд убирает блокнот и сердито смотрит на Верити.
– У меня все хорошо! – заявляет она, округляя глаза и слегка качнув подбородком в мою сторону.
– Так, что происходит? – интересуюсь я. Они глядят друг на друга, словно решают, кто заговорит первой.
– Я же сказала тебе не грузить этим Кэйтлин! – шипит Эйд, которая выглядит так, будто вот-вот расплачется. Верити протягивает руку и успокаивающе кладет поверх ее ладони.
– Серьезно, что происходит? – Я удивлена, что настроение могло так быстро смениться. Словно над нашим столом повисла темная туча. Дранкл Джек начинает петь «Волшебную стену» невпопад, покачиваясь на стуле.
– Я не хотела, чтобы ты знала! – Крупные слезы уже катятся по щекам Эйд. – Мое сердце разбито. Ну, сперва было не так плохо, и я думала, что могу двигаться дальше… но затем… затем…
– Я наступила ей на больную мозоль, – поясняет Верити, произнося слова, с которыми Эйд не в состоянии справиться сама. – Оказывается, я знаю ее бывшую, и однажды случайно упомянула о ней, когда была у вас в офисе, а Эйд разрыдалась.
– Ох, Эйд, – мягко говорю я. – Тебе следовало мне сказать.
– Я не хотела, чтобы ты знала! Никто не захочет, чтобы какая-то убитая горем растрепа работала в брачном агентстве, – плачет она, и Верити неуверенно смотрит на меня, не зная, что я на это отвечу.
– У меня… Я имею в виду, что я… Мы все проходили через нечто подобное, – я делаю глоток вина. – Это никак не влияет на работу.
– Хорошо сказано, – замечает Верити, пристально глядя на меня в упор.
– Итак, – продолжаю я, не обращая на нее внимания, – расскажи мне о ней.
– Ее родители этого не одобряют, – сообщает Эйд. Оказывается, они встречались уже около полугода, когда Ханна сказала Эйд, что они будут видеться только тайком. Что они никогда не смогут заключить брак или жить вместе. – Это многое объясняло: она вела себя странно, когда мы бывали в некоторых районах Лондона, и всегда уклонялась от ответа на мои вопросы о будущем.
Она оглядывается. Джек теперь увлеченно исполняет «Маленькую танцовщицу».
– А ты этого хотела? Брака с ней, я имею в виду?
Эйд кивает:
– На самом деле я в глубине души романтик. И я решила, что не могу продолжать встречаться с Ханной, если это ни к чему не приведет. Так что я порвала с ней, собрала вещи и уехала сюда. Я думала, что пережила это. Но нет. Я по-прежнему люблю ее.
– Любовь – непростая штука, – вздыхает Верити. – Но может, так и лучше. Яркая страстная вспышка, бурный роман, как взрыв! – Она резко растопыривает пальцы, изображая фейерверк. – А в браке зачастую отношения выдыхаются, и ты постепенно понимаешь, что кто-то тебя уже разлюбил…
Я опускаю взгляд и кручу свое обручальное кольцо на пальце. Верити замечает это и поворачивает голову ко мне. Я избегаю встречаться с ней взглядом.
– Возможно, ты и права, – говорит Эйд, разливая остатки вина по нашим бокалам. – Ну что, возьмем еще одну?
– Нам нужно что-то покрепче, чтобы расхрабриться, – предлагает Верити. – Взгляни на нас, мы же в пижамах. Нам надо поймать кураж и найти тебе кого-то новенького, с кем можно переспать!
