Оба офицера шарахнулись к люку.

– Не стоит волноваться, – раздалось вслед за этим (на «стене» в унисон заискрило) Командир с особистом остановились.

– К – кто вы? – выпучил глаза Удатный, а у Свергуна отвисла челюсть.

– Океан! – снова разнеслось в воздухе.

– Мы точно сошли с ума, – покосился особист на командира.

– Похоже, – отвердел тот лицом, но, тем не менее, задал следующий вопрос: «можно поконкретней?»

– Да! – волнами раскатился ответ. – Я тот, кто создал во Вселенной жизнь и вас. На этой планете!

– У меня крыша едет, командир, – тихо прошептал, особист. – Просто фантастика какая-то.

– Я готов ее развеять, – чуть понизило тон пространство. – Спускайтесь.

– Хорошо,– не сразу ответил командир, вслед за чем вновь связался с центральным.

– Старпом, мы здесь ненадолго отлучимся, а ты выстави вверху вахту и ничему не удивляйся. Понятно?

– Точно так, – ответил Цой. – Выполняю.

Затем, двигаясь словно сомнамбулы*, они со Свергуном спустились с мостика по скользкому трапу в рубку, а из нее отдраив дверь, ступили на узкий обвод палубы.

В тот же миг от стены к крейсеру протянулась светящаяся дорожка, кончившаяся у борта.

– Идите! – приказал голос.

– Удатный, а за ним Свергун, осторожно ступили на нее, и та заскользила назад, унося обоих к струящимся потокам.

– Навроде эскалатора, – шевельнул губами особист. – А кругом что-то похожее на стекло или лед, – покосился на синь ультрамарина.

– Да, что-то похожее, – так же тихо ответил командир, оглянувшись. На рубке уменьшавшегося в размерах крейсера, уже темнели несколько силуэтов.

Между тем передняя часть дорожки, не снижая хода, стала исчезать в массиве (офицеры прикрыли головы руками), но никакого сопротивления не ощутили. Вместе с ней вошли туда как нож в масло.

Несколько минут в глазах блестело и рябило, а потом они оказались во втором, похожем на первое, пространстве.

По громадному эллипсу*, вдоль подножия стены, тянулся целый флот судов, кораблей и летательных аппаратов.

– Ничего себе, – удивленно протянул особист. – Будто «Остров погибших кораблей» у Беляева. Удатый молча ворочал головой. Слева – направо.

Между тем дорожка, сделав плавный зигзаг, стала короче и закончила движение у одного из крайних. Он был из темного дуба, с оскаленной драконьей мордой на носу, чуть заваленной назад мачтой и двумя рядами длинных весел по бортам, прикрытым щитами.

В следующий миг над этим местом со стены вниз пролился один из потоков (моряки ощутили на лицах брызги), и метрах в пяти от них материализовалось нечто, напоминающее человека. Оно было монолитно, ростом под два метра, переливалось цветовым спектром и стояло, скрестив руки на груди. Молча и величаво.

– Вы кто? – вздрогнули офицеры.

– Я тот, который говорил с вами – Океан! – дрогнуло окружающее пространство.– В одном из своих проявлений!

– Гм, – недоверчиво переглянулись подводники. Фантом это заметил.

Ну что же, смотрите, – заискрил он поверхностью, которая на глазах превратилась в слона, затем поочередно в моржа, льва и снова человека.

– Я могу принимать любой образ на Земле, как видите. Тот, который перед вами наиболее приемлем для общения.

– Понятно,– закашлялись командир с особистом.

– А это моя коллекция, – обвела рукой эллипс фигура. – Прямо перед вами драккар викингов. Девятый век. В отличном состоянии.

Затем дорожка, на которой находились все трое, плавно двинулась вдоль остальных. Стоявших в порядке эволюции. Перед расширенными глазами моряков поочередно возникли каравелла колумбовских времен, без мачт и с проломленным бортом, далее известная из морских хроник пропавшая «Астролябия» Лаперуза, а также множество других, различной постройки, парусников. Вслед за ними последовали более поздние. Здесь были американский колесный пароход, рядом с которым высилась торпедированная в 1915 – м немецкой подлодкой английская «Лузитания»; звено пропавших над Бермудами американских торпедоносцев, а также еще немало судов и военных кораблей, бесследно исчезнувших в двадцатом веке.

Последним, в этой скорбной гавани, по прошествии часа, Удатный со Свергуном увидели советский ракетный подводный крейсер «К- 219». Затонувший в Саргассовом море три десятка лет назад, в результате возникшей на борту аварии. Оба молча сняли с голов пилотки, уставившись на него во все глаза. Корабль был с их базы. Последним белел фюзеляж исчезнувшего над океаном полтора года назад малазийского «Боинга».

– Скорбная у вас коллекция, – когда экскурсия закончилась и дорожка заскользила обратно, хмуро сказал Удатный, обращаясь к молча стоявшему рядом образу. Называвшего себя великим именем.

– Мне непонятно это чувство, – разнеслось в воздухе. – Как и многие, присущие человеку.

– Жаль, – вздохнул Свергун. – Оно изо всех не самое худшее.

– Таким образом, все эти суда жертвы Океана? – взглянул на фантома командир.

– Да, но их погубила непростительная беспечность капитанов и команд. Я же ошибок не прощаю.

– Мы поняли, – ответили офицеры.

Вскоре вся группа снова оказалась у драккара.

– Прошу, – указал на него «гид», и светящееся полотно плавно вознесло всех троих на борт.

Там, на помосте перед скамьями гребцов, под которыми белели несколько черепов с костями, оно трансформировалось в три низко висящих полусферы. Напоминавших по виду кресла.

– Располагайтесь, – снова изрек фантом, опускаясь в среднее.

– На других кораблях тоже так? – присев справа, кивнул на кости командир. А особист перекрестился.

– Нет, – последовал бесстрастный ответ. – Многих, кто на них был, я храню. В состоянии коматоза*.

Затем последовал плавный пасс рукой, и дальняя часть стены напротив, придвинулась почти вплотную. Низвергающиеся с нее потоки замедлившись, стали прозрачными, а в них возникли подобия множества стоящих вертикально, открытых саркофагов. В каждом находился человек. По виду спящий. В облачении всех времен и народов.

Бородатый варяг в рогатом шлеме, соседствовал с азиатом в тюрбане, английский морской офицер в мундире с эполетами, бледнел рядом с пилотом ВВС в хромовой куртке. И так в несколько бесконечных рядов. Расположенных в строгом порядке.

– И сколько их у вас? – дернул кадыком Удатный

– Достаточно, – последовал очередной пасс рукой (стена удалилась). – Кстати, среди них много известных личностей.

– Кто? – подался вперед контрразведчик.

– Из ваших – адмирал Макаров, художник Верещагин, капитан 2 ранга Магомед Гаджиев, а также многие другие.

– А из иностранцев?

– Антуан де Сент – Экзюпери, Джон Джейкоб Астор, Мичио Канда. Всех не перечислить.

– Получается, вы можете вернуть их к жизни? – задал очередной вопрос Удатный.

– Я могу все, – порозовел фантом, вслед за чем раздались булькающие звуки.

– Вот тебе и квакер, – переглянулись офицеры.

– Да, это то, что у вас зовется смех, – качнул он овалом головы. – Я его порой издаю. Когда наблюдаю ваши крейсера в своем чреве.

– Они беспокоят океан?

– Нисколько. Хотя мне не импонирует ядерное оружие.

– И то, что наш корабль вы утащили сюда, следует понимать как пленение? – поинтересовался контрразведчик.

– Не совсем, – последовал ответ. – Я мог утопить его, пополнив свою коллекцию. Но не стал. На этот счет имеются другие соображения.

– Какие, если не секрет? – насторожился капитан 2 ранга.

– Пока секрет, ибо вы к нему не готовы, – загадочно ответил фантом. – Всему свое время. А теперь отправляйтесь назад, ваши люди беспокоятся. До очередной встречи.

– Разрешите последний вопрос? – обратился к нему Удатный. – Мы все еще в Бермудском треугольнике?

– Да. На глубине восьми тысяч метров. Здесь моя резиденция.

С последними словами фантом затрещав, растаял в воздухе (сферы вновь превратились в световую дорожку), и та протянулась к дальней стене. Где остановилась.

– Ну что же, поехали назад, – первым ступил на нее командир. А когда проскользили сотню метров, – взглянул на Свергуна. «Что ты обо всем этом думаешь?»