Его никогда раньше не называли убийцей. Но если он сейчас твердо заявит об этом, смогут ли они с Михоко общаться так, как прежде? Она, вероятно, будет искать, нет ли между его словами и поведением странных несоответствий, а он выберет такие слова и действия, чтобы его не подвергали допросам, и они отдалятся друг от друга еще на шаг…

«Если хочешь стать по-настоящему счастливым, открой ей все».

В его голове всплыла, как пузырь, и тут же лопнула глупая мысль: а что, если это он написал письмо? Нет… Он, конечно, появляется у его изголовья, вокруг происходят какие-то потусторонние вещи, все так… но письмо принадлежит этому миру. Мертвые не могут писать писем.

«Расскажи Михоко».

Даже решив так, Фукасэ почувствовал зарождающееся сомнение. Сможет ли он рассказать правду, не отступая от фактов? В конце концов, он просто повторит ей то, что говорил полиции. Чтобы защитить себя…

Может быть, более правильно будет сказать, что в свое время он обязательно все ей расскажет, отправить ее домой, а потом написать обо всем в письме? Так он сможет лучше пересмотреть свои чувства и события того дня, все упорядочить и разложить по полочкам, описав факты как можно точнее. А уж какое она вынесет суждение…сейчас не время думать об этом.

Да, он должен так сделать. Фукасэ легко мог представить себе, как будет меняться содержание его рассказа в зависимости от выражения ее лица, если он выложит все здесь и сейчас.

– Михо, сегодня вечером…

За окном загудел ветер, словно хотел заглушить его слова. Бам! Дверь затряслась от удара. Наверное, что-то принесло ветром и ударило о дверь – размером побольше, чем пустая бутылка… Может, велосипед? Дождь и не собирается ослабевать…

Нет, он не может выпустить туда Михоко. Наверное, сегодня такой день.

– У тебя как со временем? Мне нужно кое-что тебе рассказать. Но это надолго.

– У меня нормально.

Фукасэ вспомнил, что завтра четверг, «Гримпан не работает». Пакеты с булочками лежат под столом. Да и в «Кловер кофе» четверг – выходной. На работу нужно идти только ему. Он представил, как пойдет туда, подавляя зевоту… и невольно выдохнул. Но что же это? Он собрался признаваться ей в такой важной вещи – и при этом думает, что после будут продолжаться обычные будни?

– Что случилось? – Михоко уперла в него вопрошающий, хотя и несколько нерешительный взгляд.

– Нет, ничего. Извини, что я так веду себя, когда у нас впереди серьезный разговор… Мне хотелось бы спокойно рассказать тебе все. Можно я все-таки сделаю кофе?

Михоко, явно недовольная, молча кивнула и вернулась в комнату.

Фукасэ взялся за ручку кофемолки. Сколько раз прокрутил ее до этого, вспомнить он не смог и выбросил недомолотые зерна в треугольное ведро под раковиной. Ладно, сделаем кофе высшего класса…

Он убрал в контейнер смесь «Кловер» и достал бразильский. В Бразилии, стране кофе, это король королей. Занял первое место на национальном конкурсе, так хвастался Мастер. «Не знаю, когда мы сможем еще достать кофе такого уровня, поэтому используй его только в особых случаях». Так сказала ему хозяйка, которая редко сама говорила о кофе.

Варить кофе. Только в это занятие он может вложиться по полной. В кромешной тьме раскаяния это его единственный луч света…

Поехать в Мадараока предложил Мураи. Сказал, что в этом известном своим лыжным курортом месте на границе префектур Нагано и Ниигата у его дяди есть загородный дом. Фукасэ тогда впервые услышал слова «загородный дом», произнесенные в обычном разговоре друзей. Однако Мураи, у которого отец был депутатом префектурального собрания, казалось, безо всякого бахвальства говорил об этом как о чем-то само собой разумеющемся, и у Фукасэ это не вызвало никакого отторжения.

В начале июля на кафедре впервые за долгое время собрались все участники семинара. «Интересное предложение», – сказал Ясуо Танихара и обратился за поддержкой к своему соседу Асами. Фукасэ навострил уши, но не отрывал взгляд от ноутбука. Он уже на горьком опыте знал: его присутствие вовсе не обязательно принимают во внимание, когда говорят о чем-то в радиусе трех метров от него. Когда он отзывался на звучавшие рядом предложения пойти в кино или попробовать лапшу в новом кафе, ему без стеснения говорили: «Что? Так ты тоже идешь?» И тогда Фукасэ притоворялся, что вспомнил о каком-то важном деле.

Он – бесцветный человек из воздуха. Он не должен реагировать на интересные разговоры вокруг. «Тебя никто никуда не позовет». Бормоча про себя эти слова, Фукасэ, словно дедлайн уже на носу, изо всех сил печатал задание, которое надо было сдавать еще не скоро, вбивал пустые фразы, как вдруг…

– Фукасэ, а ты? – спросил Танихара, назвав его по имени. – Когда еще такое будет; поехали все вместе!

Тот на несколько секунд опешил, глядя в обращенное к нему радостное лицо. Если, к примеру, представить, что в комнате находятся тридцать или сорок человек и их нужно разделить на группы, он никогда не попал бы в одну группу с этим лидером из лидеров. Веселый, способный ко всем видам спорта, сообразительный, всеобщий любимчик… И вот этот самый Танихара приглашал его, Фукасэ, поехать «всем вместе». К тому времени позицию в какой-либо компании после выпуска уже обеспечили себе только Танихара и Мураи. Для Танихары, который устроился в крупную торговую компанию «Кудзё», наступило время наслаждаться жизнью. Мураи собирался поработать несколько лет в строительной конторе, управляемой его родственниками, а потом стать секретарем отца в префектуральном собрании и когда-нибудь войти в политические круги.

– Асами, а ты что скажешь? – спросил Танихара, не дождавшись ответа от Фукасэ и как бы оставляя его «на потом».

– После первого тура экзаменов могу, – ответил Асами, которому предстояло держать экзамен на учителя.

Первый тур проходил на четвертой неделе июля, потом, перед праздником О-бон, объявляли результат, и в случае успеха в районе 25 августа назначался второй тур. На вопрос Танихары, не надо ли ему будет готовиться к нему, Асами сказал, что тур состоит лишь из собеседования и эссе.

В результете решили, что лучше всего поехать где-нибудь в начале августа.

Если б Фукасэ, будучи в таком же неопределенном положении с работой, только собирался, как Асами, сдавать первый тур, то ни для спрашивающего, ни для отвечающего не было бы никаких трудностей. Но даже такой человек, как Танихара, не мог прямо задать вопрос на эту щекотливую тему Фукасэ, для которого экзамены при приеме в городской банк и другие крупные компании закончились катастрофой. В этом смысле они с Хиросавой были в одной лодке. Пока тот разбирался с родителями, возвращаться ему домой или нет, в вопросе трудоустройства он остался ни с чем. Так жаловался Хиросава, попивая кофе в квартире Фукасэ как раз в тот день, когда сам Фукасэ провалил второй тур экзаменов в городской банк. Но вдруг…

– Хиросава, а ты как?

– Звучит интересно, я с радостью, – ответил тот без всяких сомнений. Ну, раз Хиросава едет…

Фукасэ повернулся к Танихаре как раз в тот момент, когда его еще раз позвали.

– Фукасэ, поехали, повеселимся, ну?

– Что ж, тогда и я…

Он не успел договорить, как Танихара прокричал: «Ура!» Не откладывая, приятели открыли карту и ежедневники и во главе с Мураи и Танихарой начали составлять план. Решили ехать в первую неделю августа на три дня: вторник, среду и четверг, с двумя ночевками.

– Но что мы будем делать летом на лыжном курорте? – с серьезным лицом спросил у Мураи Танихара.

Тот ответил, что там поблизости есть площадка для гольфа, параглайдинг, катание на воздушном шаре и другие развлечения. Для начала они заделают барбекю и будут гудеть всю ночь, не боясь соседей, ведь это очень весело. Днем можно и просто спокойно почитать книжку, заметил Асами, и Фукасэ кивнул в знак согласия. Хиросава сказал, что нужно взять фрисби. Решили также, что каждый возьмет с собой с собой что-то интересное: карты, игру Уно и прочее.