– Не жди, старик, пока силы совсем не покинули тебя, – зловеще хохотал голос.

Гариб бросил свой кинжал и помог порезанной руке коснуться лица, ведь сил уже почти не оставалось. Кровь сочилась из старых вен и заливала все лицо, очищая веки и морщинные складки от роковых песчинок, забившихся так плотно, не давая открыться его глазам. Густые брови и седая длинная борода побагровели.

– Довольно, Гариб Альдагман, время открыть свои глаза, – прозвучал шепчущий голос.

Медленно открывая свои веки, с неизмеримым страхом, будто он снова отправился в небытие, он изнемогал от предвкушения снова увидеть знакомые ему места. На окровавленном и сгоревшем на солнце лице, застыл страх. Время вокруг старика будто остановилось и слипшиеся от полузастывшей крови, веки резко разверзлись в стороны.

– Я вижу… – тихо прошептал он, смотря своими фиолетовыми глазами в небо, под хохот песчаного существа.

Не ясно сколько прошло времени и каким образом обезвоженный и обескровленный Гариб Альдагман добрался до города под названием Наджран. Это был один из крупнейших городов на аравийском полуострове, где проживало большое количество людей, чьих сердец достигло слово Христа. Город признавал власть Зенона Флавия, который был императором Византийской Империи.

Окутанный, в традиционные для арабов одежды Гариб, медленно шел по узким улицам, вдоль которых расположились торговцы. Вокруг был базарный шум, от которого по неволе кружилась голова тех, кто впервые попал в Наджран. Крики на разных языках переплетались со скрежетом стали, демонстрируемых сабель и под шум верблюдов, проносились по всем уголкам этого дивного торгового города. Никому не было дела до старика с обгоревшим лицом, которого сторонились, считая обычным уличным попрошайкой. Альдагман тяжелыми шагами пробирался сквозь толпу людей и нельзя было сказать, что ему это давалось слишком тяжело. Люди старались не пересекаться с ним взглядами, а пересекаясь, быстро отскакивали в сторону, боясь подцепить проказу от ссутулившегося старца. Гариб шел довольно целенаправленно, чтобы поддаваться на уговоры продавцов, да и справедливости ради, стоит отметить, что они предлагали свой товар довольно неохотно, видя старые одежды, в которые был облачен старик.

Наконец, дойдя до храма, расположенного на окраине города, он приблизившись к нему, стал кого-то оглядывать, среди священнослужителей. Осмотрев всех, кто был во дворе, Гариб не нашел того человека, которого искал и с хмурым выражением лица присел возле входа на каменную лавку. Прождав несколько минут, он наконец услышал знакомый голос: «Вот он». Резко обернувшись по направлению голоса, который прозвучал возле правого уха, он увидел полного человека в монашеском одеянии. Волосы его были кудрявыми и необычайно черными. Торчащее под одеждами пузо, было перевязано обычной веревкой, а на груди демонстративно виднелся серебренный крест.

Их взгляды сразу же пересеклись и Гариб, сурово посмотрев на толстого монаха, прошептал: «Хубал». От услышанного добрый взгляд монаха сразу же поменялся и он немного подумав, указал глазами, следовать за ним. Гариб послушно встал с лавки и проследовал следом за монахом, который шел довольно неторопливо, чтобы старый гость не отстал от него.

Дойдя до парка, монах повернулся к старику и поприветствовал его на непонятном наречии.

– Я не понимаю тебя, монах, – сухим голосом ответил ему Гариб.

– Я поприветствовал тебя на нашем языке. Если ты не понимаешь его, значит ты не из наших краев. Учитывая твой возраст, мне не совсем ясно зачем ты прибыл к нам и видимо, из очень далеких земель, – с ухмылкой произнес слуга Господа.

– Знай, с кем разговариваешь, юнец. Меня зовут Гариб Альдагман и я прибыл из далеких мест, о которых твой скудный ум даже не слышал. Ты же занимаешься изготовлением дивных вещиц, не так ли?

Немного подумав, монах ответил, – Все зависит от того, сколько у тебя есть денег, Гариб Альдагман.

– Не волнуйся, денег у меня более чем предостаточно. Мой Господин послал меня раздобыть одну вещь, которой ты владеешь не по праву.

Монах сомневался в искренности слов скитающегося без дела старика и он не мог заставить себя довериться этому человеку, – За тебя кто-нибудь может поручиться? Времена сейчас смутные и власть над городом принадлежит теперь Византии. Боюсь, старец, я не смогу тебе довериться, – бросив эту фразу, слуга Господа вышел из закутка на людное место ради своей безопасности и покинул Гариба.

Старик проводил его взглядом и тихо прошептал, – Твой выбор, монах, мои действия.

Скрытая игра

Наше время

Глубокая ночь

Теле-радио вышка

Кэтрин стояла возле распятого тела настоятеля церкви святого Иоанна мистера Кристофера Гленна. Его голова была опущена лицом вниз, из-за собственной тяжести, а тело прибито металлическими восьмисантиметровыми гвоздями к деревянным подпоркам, которыми усиливали конструкцию башни сверху. Верхняя часть его тела была окровавлена из-за надетой на голову металлической проволоки, закрученной в округлую форму.

Кэтрин подошла к краю платформы и держась за перила рукой, на которую уже была надета перчатка, взглянула вниз. С сорокаметровой высоты было видно, как сотрудники полиции отгоняют паникующую толпу зевак, пытавшуюся прорваться и выяснить личность очередной жертвы. Безумные крики и возгласы то и дело перебивались полицейской сиреной и командами полицейских в духе «Назад!», «Граждане, разойтись!». Неожиданно специальный агент Минс почувствовала необычный прохладный ветерок, который прокатился синей тумановидной волной, от обезумевшей из-за страха толпы в сторону вышки. Странное ощущение пронзило ее до самых костей, и Кэтрин увидела, как сотрудники, находившиеся с ней рядом, застыли с задумчивым взглядом, будто они тоже ощущали нечто необъяснимое и непонятное. На мгновение их взгляды потускнели, а разум прекратил подчинять себе тело, из-за чего, некоторые из них, рухнули в полубессознательном состоянии на деревянный пол. Кэтрин почти потеряв чувство ориентации в пространстве, крепко схватилась за перила, расположенные по периметру платформы, и сумев устоять на ногах, парой хлопков ладонью по своему лицу, попыталась привести себя в чувства. Необъяснимый опьяняющий туман быстро развеялся и неожиданно послышался странный звук. Ее сознание лишь восстанавливалось и не могло оперативно определить источник, или хотя бы направление. За несколько секунд Кэтрин смогла несколькими глубокими вдохами восстановить свое сознание и, выпрямившись, посмотреть на источник. Размытое белое пятно в темноте невозможно было идентифицировать, но она быстро сообразила направить свой фонарик, который послужил сильным шоком для совы, из-за чего последняя, моментально взмахнув крыльями, улетела.

– Что это было? – ворча, вставал с пола один из полицейских, потирая слипающиеся от сонливости глаза.

– Черт! У меня что-то подскочило давление, я чуть не рухнул на пол, – произнес другой сотрудник, держась за перила.

Кэтрин постучала рукой по полой трубе, чтобы акцентировать внимание коллег, – Господа полицейские, произошла аномалия, в которой кровеносное давление резко подскочило на этой высоте. Не стоит придавать этому никакого значения, и не дай Бог, рассказать об этом кому-нибудь. Не хватало нам еще мистифицировать очередное убийство собственными силами.

Быстро оглядев всех сотрудников и запомнив их лица, специальный агент продолжила свою мысль, – Но, все же, я рекомендую Вам обратиться в клинику на плановый осмотр.

Раздался звук тяжелых и неторопливых шагов, поднимающегося по металлической лестнице человека и внимание всех полицейских, приходящих в себя после необычной аномалии, переключилось на дверь. Ожидание продлилось еще некоторое время, пока безымянный силуэт не превратился в полного человека с тяжелой отдышкой.

– Кто здесь? – мужчина глубоко вдохнул и раскашлялся, из-за чего его фраза прервалась.

– Мы, – неудачно пошутил один из сотрудников полиции.