Мэддокс прикусывает губу, пытаясь сдержать смех.

— Смеяться разрешается, — подметил я.

— Я Мэддокс Колин О’Шей. Довольно скучно. Прости, мои инициалы не соответствует заданным стандартам.

— Звучит очень по-ирландски.

— Моего отца зовут Колин, и его семья из Ирландии. Бабушка и дедушка переехали в Штаты, когда папа был подростком. У него до сих пор сохранился акцент и все такое.

— Запомню.

— Что ты изучаешь в Колумбийском? — задает Мэддокс следующий вопрос.

— У меня есть степень по специальности «Спортивный менеджмент» из Ньюпорта, и я вот-вот получу юридическую.

— Двойная степень? Значит, ты умник. Что тебя привлекло в профессии агента?

Откашлявшись, я отвернулся и посмотрел в окно.

— Это был запасной вариант. Первоначально я хотел стать бейсболистом.

— И что тебе помешало?

— Травма плеча. Я был питчером.

— О-о-о…

Я пожимаю плечами, стараясь казаться беззаботным, но уход из бейсбола – это крайне больная тема для меня, даже спустя годы после травмы. Думаю, никогда не смогу до конца принять, что эта страница моей жизни перечеркнута. Ничто и никогда не делало меня более счастливым, чем присутствие на поле. У меня еще есть мечты о питчинге, но уже нет мощного удара.

Запах травы, огни стадиона и игра всегда пьянили меня. Теперь я как алкоголик на принудительной реабилитации, поэтому моя зависимость больше не вариант для меня. Но я так охренительно сильно жажду этого.

— Хочешь что-нибудь узнать обо мне? — спрашивает Мэддокс.

— Мэддокс О’Шей. Работает в «Парсонс Медиа», учился в университете Олмстеда, врет девушкам о своей сексуальной ориентации, — ухмыляюсь я.

— Девушке. Одной девушке. И об этом точно не стоит говорить в эти выходные. У тебя есть аллергия? Пьешь ли ты кофе? В каком виде ты предпочитаешь есть яйца по утрам? Разве не эти вещи должны знать друг о друге влюбленные?

— У меня нет аллергии. Кофе мне просто необходим, и я предпочитаю черный собственного приготовления. Если я в ресторане, то закажу яйца пашот, но сам не сумею приготовить ничего сложнее яичницы-болтуньи.

— А я из тех, кто предпочитает глазунью, к кофе мне обязательно нужны сливки и сахар. Аллергия у меня на морфий и всякого рода обязательства.

Я смеюсь и ненавижу Мэддокса за то, что он такой забавный.

— Но, вероятно, эта фобия тоже не подходящая тема на выходные.

— Верно подмечено, — отвечаю я.

— Так, как мы с тобой познакомились?

— Может, сказать правду? Нас познакомила моя сестра. Ты учился с ней в университете, вы вместе работаете, мы все живем в одном городе. Это чистая правда. Кстати, странно, что мы до этого ни разу не встретились, хотя Стейси постоянно о тебе трещит.

— Ее брат и лучший друг – пара. Мне это нравится.

ГЛАВА 3

Мэддокс

Этот парень ненавидит меня. Я не могу винить его за это.

Я не знал, чего ожидать, когда встретил Дэймона. Кроме фотографии в профиле на Фейсбук, у меня не было никаких источников информации о нем. Я до сих пор не знаю какого цвета его волосы. На фото в профиле, как и сейчас, на нем бейсболка Колумбийского университета. Я вижу в нем бейсболиста с широкими плечами и нехилыми бицепсами и завидую.

Когда мы подъезжаем к двухэтажному дому моих родителей, и я глушу машину, Дэймон хватает меня за руку и не дает выйти.

— Есть еще один важный вопрос, который мы должны решить, — произносит он.

— Если ты хочешь уточнить, кто из нас пассив, то оставляю право выбора за тобой.

Дэймон рассмеялся так сильно, что ему пришлось схватиться за живот, но это было куда лучше, чем хмурый взгляд, которым он одаривал меня всю дорогу.

— Если кто-то в твоей семье спросит меня об этом, мне придется поинтересоваться, какой сексуальный расклад для них предпочтительнее.

— Ну, давай.

— Мой вопрос более важен. За какую команду ты болеешь?

— Э-э, в бейсболе?

— Ага.

— Э-э-э...

— Тебе ведь нравится бейсбол? — Дэймон смотрит на меня так, будто я совершил преступление.

— Честно, я больше по футболу.

Дэймон бросает взгляд на свои часы.

— Да, и спустя всего три часа наши фальшивые отношения закончились.

Теперь уже я захлебываюсь от смеха.

— Как насчет того, чтобы я был болельщиком той команды, за которую болеешь ты? Дай угадаю, это «Янки»?

— Черт возьми, мимо! Я фанат «Метс», от и до.

— Заметано. Ну что, ты готов?

Дэймон задумчиво смотрит на дом моих родителей и заметно бледнеет.

— Если честно, я никогда не знакомился с родителями своих парней.

— Не стоит переживать. Мои родители прекрасные люди и абсолютно толерантны к геям.

— Вот только ты не гей, — недовольно фыркает Дэймон.

— Неважно. Мы все равно расстанемся спустя пару месяцев.

— Или ты скажешь правду, — свирепо зыркнул он.

— Это странно, — нахмурившись, говорю я.

— Что именно?

— Ты выглядишь в точности как твоя сестра, когда осуждаешь меня. Я выучил это выражение лица. Она частенько так делает.

Дэймон дарит мне кривую улыбку.

— Слушай, мы конечно можем посидеть в машине и порассуждать о причинах, по которым я обязан рассказать родителям правду, но сейчас не время. Мы поужинаем с моими предками, сходим на свадьбу Честити, напьемся там халявного бухла до отключки, а в воскресенье ранним утром вернемся в город.

— Что ж, с этим я могу справиться, — согласно кивнул Дэймон.

— Давай, бойфренд, — нараспев протянул я.

— А ты уверен, что ты не гей? — спрашивает он игриво. — Просто у тебя выходит очень естественно.

— Жаль тебя разочаровать, — отвечаю я, хотя сам удивляюсь, как легко мне дается слово «бойфренд».

Дэймон делает серьезное лицо.

— Черт, только не подумай, что я заигрываю с тобой. Я...

— Все отлично. Я понял, что ты шутишь. — Я правда хочу, чтобы между нами было комфортно. Я сам втянул Дэймона в эту игру, и теперь он вынужден беспокоиться о том, что я могу как-то не так относиться к нему, потому что он гей. Или могу подумать, что он пристает ко мне, хотя это не так. Его удрученное выражение лица говорит, что Дэймон мне не верит. И я решаюсь взять его за руку. — Я серьезно. Все отлично.

Нахмурившись, он смотрит на мою руку и мне приходится убрать ее. О’кей, понял. Фиктивного парня не трогать. Дэймон снова посмотрел через окно на дом.

— Кажется, нас заметили.

— Это моя мама. Мы засиделись слишком долго. Она видимо решила, что ты струсил, — отвечаю я, проследив за его взглядом.

— А если это так?

— Уже поздно. Она идет к нам.

Моя мать начала седеть, когда ей было чуть за тридцать, поэтому вместо того чтоб подкрашивать свои длинные волосы, она заявила, что хочет стареть изящно. Она одета в комбинезон и резиновые сапоги и представляет собой идеальную на вид деревенщину. Не хватает только соломинки во рту.

— Привет, мам! — воскликнул я, когда мы вышли из автомобиля.

— Мой малыш, — произносит она и крепко обнимает меня.

— Мне двадцать три, не думаю, что ты до сих пор можешь так меня называть.

— Ты навсегда останешься для меня ребенком.

— Это так мило, — язвит Дэймон, обойдя машину.

Черт возьми, он так красив, когда улыбается. И мне уже интересно, будут ли мои родители называть ерундой наши с ним «отношения». Ясно, что в реальности отношения с таким парнем как Дэймон, могут мне только сниться.

— Здравствуйте, миссис О’Шей. Приятно познакомиться, — говорит он, протягивая руку моей матери.

— Она предпочитает обнимашки, — предупреждаю я.

Как и ожидалось, моя мама обнимает Дэймона.

— Зовите меня Алана.

— А где отец? — интересуюсь я.

— Он в доме. Разделывает индейку.

— Мы что, восемь месяцев сюда добирались? Неужели уже наступил День Благодарения? — шутливо спрашиваю я, бросив взгляд на Дэймона.

— Забавный мальчонка, — саркастически замечает мама. — Ты приехал познакомить нас со своим парнем, и это достаточный повод, чтобы приготовить индейку. Тебя что-то не устраивает?