— Хватит бурчать, Мигель! Вот выучимся, поедим с тобой через океан в сказочную землю и победим там людоедов! Мы превзойдем подвиги самого Амадиса Галльского! Наши достижения будут поражать воображение, они будут у всех на устах. А какой приз полагается таким победителям? Конечно прекрасная принцесса! А принцесса посмотрит на тебя и скажет: "Фи, какой хмурый! Лучше я еще среди людоедов в заточении посижу, чем жить с таким деревенщиной!"
— А то сам ты не деревенщина- надулся Мигель, ожидающий от друга поддержки, а не подколки.
— Зато веселый! — рассмеялся Альваро, обнажив белые зубы и тряхнул своими черными кудрями- О чем нам унывать? Потерпи месяц или два, нe под дождем — подождем, а потом завоюем дикарей, станем там важными господами и не будем знать куда девать свои деньги!
Да, там, в далекой стране можно было самому заработать экономьенду, а не горбатится на сеньора. Конечно, могут и убить, но не всех же убивают? Храброму и смерть не страшна! А рискнуть все же лучше, чем всю свою жизнь пасти свиней и питаться вместе с ними желудями. Так что верилось только в хорошее. И оба товарища рассмеялись и принялись мечтать о своем счастливом будущем за океаном. Должно же быть где-то хорошо, почему бы не там? В этих юношеских мечтах были и героические рыцарские подвиги и красивые девушки, готовые наградить уставшего героя. А главное там присутствовал пьянящий и дурманящий аромат свободы! Экзотическая атмосфера Нового мира! Воображение рисовало друзьям замечательные картины, нужно было только усердно слушаться отставного сержанта Рамиреса, там за океаном его наука явно пригодится!
В то время когда молодые друзья мечтали, за океаном, в Теночтитлане, новый правитель ацтеков Куаутемок лихорадочно готовился к сражениям с каштильтеками. Как только лазутчики ему донесли, что грозный Малинцин, так индейцы прозвали Кортеса, остановившийся в Тласкале, приказал рубить деревья и строить из них большие лодки, наподобие тех, что плавали в прошлом году по озеру Тескоко, Куаутемок, избранный на трон после смерти своего дяди Куитлауака, сразу отдал распоряжение возводить палисады из заостренных кольев по всей окружности острова. Сразу возник непростой вопрос — как далеко от берега в озеро должны заходить эти оборонительные сооружения? Скольких ученых шаманов он не расспрашивал, никто не мог предложить ему ничего дельного. Одни утверждали, что колья следует расположить таким образом, чтобы помешать высадке десанта, другие им решительно возражали. Чтобы стеснить врага, загнать на глубину и там топить, все мелководье необходимо покрыть подобными заграждениями. Сам Куаутемок только недовольно хмурился, выслушивая подобные советы.
Никто из мудрых жрецов не понимал смысла заданного им вопроса — это угнетало куда сильнее, чем постоянные сообщения об успехах Малинцина. Ведь нового вождя интересовало на какое расстояние способны метать молнии громовые звери чужеземцев? Нельзя было позволить чужеземцам громить прибрежные постройки. Рано или поздно они сломают все палисады, и тогда ничто не сможет помешать им высадиться на остров. Строить же стены некто не додумался. Да и не умели ацтеки их делать.
Точно такое же непонимание проявляли его советники и вожди всех двадцати родов ацтеков, входивших в большой совет, и по отношению к удивительному оружию, которым воевали чужеземцы! Как он не гневался, сколько не посылал грозных посланий, чтобы всякую подобную вещицу — будь то меч, копье или кинжал, нагрудные латы, крылья для нагрудных лат, налокотники, кольчуги, наколенники, шлемы и каски сразу после захвата доставляли в столицу, где мастера тольтеки обязаны были изготовить такое же оружие для ацтеков. Но местные касики и вожди ацтеков, под чьим началом находились военные отряды в провинциях, предпочитали тут же возложить эти вещи на алтарь своего бога-покровителя. То же, что доставлялось, точно копировалось мастерами из дерева и глины, даже из сплава меди с золотом, но все равно не работало как нужно.
Куаутемок после своего избрания первым делом негласно распорядился, чтобы всех плененных "теулес" ни в коем случае не приносили в жертву, а под усиленной охраной отправляли в столицу. Может быть они пояснят ацтекам, что к чему. Напрасные усилия! С каждым днем он получал все больше известий, что всех захваченных испанцев немедленно тащат на жертвенный камень. Он имел долгую беседу с обоими главными жрецами, с другими служителями культа — их ничем нельзя было пронять. Ни один разумный довод на них не действовал, даже просьбу отложить массовые жертвоприношения до той поры, пока ацтеки одержат окончательную победу, они встретили решительным отказом.
— У нас нет иного выбора, — проникновенным голосом, глядя прямо в глаза новому правителю, ответил верховный жрец Кецалькоатля Тотектламакаски. — Боги ясно выразили свою волю — каждый пленник должен как можно быстрее ощутить прикосновение жертвенного ножа. Боги очень голодны. Боги даже требуют снабжать испанцев продовольствием, своих пленников ацтеки всегда откармливали, прежде чем принести в жертву, а потом съесть.
Вот идиот! И главное ничего с этим нельзя сделать, его как выбрали среди многочисленных родственников Мотекусомы, а так как ацтеки практиковали многоженство, то и родственников правителя всегда было пару сотен на выбор, так могли и задвинуть обратно. А там новый правитель не оставит своего конкурента в живых!
Всю ночь он не спал, расхаживал по дворцу Мотекусомы. Это ощущение беспомощности, душевной неразберихи было настолько новым и необычным, что даже ласки его очередной молодой жены не смогли успокоить его. Сон все не приходил. Он заглянул в зверинец. Здесь было тихо, разнообразные питомцы Мотекусомы мирно отдыхали. Сам Куаутемок был родом из Ичкатеопана, местности, расположенной к юго-западу от Мехико. Там, среди простолюдинов и знати, Кецалькоатля боготворили во всех его воплощениях. Особенно в образе реального человека, правителя древней легендарной Тулы, научившего людей разводить маис, бобы, томатотль, тыквы, табак, хлопок, который в его пору мастера тольтеки уже выращивали окрашенным. Но новые пришельцы умеют еще больше, может они тоже боги? Но их так много, пирамид и алтарей на всех не хватит! Нет, этого не может быть, они всего лишь пришельцы, завладевшие каким-то образом знаниями, предназначенным богами для своих любимых детей ацтеков, щедро поивших их кровью многочисленных жертв.
Значит, что нужно делать? Прежде всего, необходимо срочно выслать из Теночтитлана всех непригодных для обороны города граждан. Призвать на подмогу подвластные племена. Заняться укреплением города, как предписывал его предшественник Куитлауак. Продолжить ежедневные занятия с войсками, чтобы те могли и в поле противостоять чужеземцам, для чего необходимо срочно изготовить длинные копья, научиться действовать ими в строю. Начать партизанскую войну против пришельцев. Вырыть коварные ямы-западни, чтобы сбить с ног лошадей. Но он слишком молод, и не обладает нужным авторитетом, поэтому мало что можно изменить, все идет так, как издревле было заведено. Нужно подумать еще утром, а сейчас ему необходимо немного поспать.
Утром во дворец пробрался босоногий слуга и что-то торопливо зашептал на ухо дворецкому. Тот побледнел, неторопливо поднялся и, отвесив поклон, коснувшись пальцами пола, затем своего татуированного лба, объявил.
— Правитель! Чужаки выступили походом на Истапалапан. Теперь они решили окружить нас юга, со стороны лагун Чалко и Шочимилко…
Битва начинается! Теперь все решат боги…
Тем временем я плыл уже обратно в Европу. Теперь я передвигался осторожно, как матерый контрабандист, вначале меня вынесло к южному побережью Кубы, но мне туда было нельзя, поэтому я прошел до Ямайки и там, на северо-западном побережье в индейских экономьедах загрузился свежей водой и продуктами. В Мелилью же я так и не пошел, что-то мне боязно. Далее Наветренным проливом проскользнул в Атлантический океан и там, на одном из Багамских островов еще раз освежил запасы воды и продуктов. А что? Многочисленный в будущем в здешних местах пиратский флот, будет иметь сначала всего одну базу на маленьком островке Тортуге и будет прекрасно себя чувствовать в любом уголке Карибского моря, снабжаясь местными продуктами. Переход через Атлантику прошел в условиях средней степени паршивости и вот в начале июня, 3 числа, я уже опять подплывал к Испанским берегам.
