– Поиграем? –передразнила я.

Только тогда он побежал – спотыкаясь, падая и разрезая в кровь ноги, так как его домашние тапочки, потерялись где-то по пути. Леонид бежал к дальнему от входа окну. В свое время я тоже пыталась спастись от смерти, выпрыгнув именно в это окно. Но оно не принесло мне удачи, меня все равно поймали. Если бы не Влад, я была бы уже мертва. Не поможет окно и Лёне.

Запах крови, выступившей на порезах, еще больше вскружил мне голову. Для меня это был самый восхитительный, самый приятный запах в мире. Он был лучше, чем любые духи. Он пьянил, как вино, и манил к себе. Я больше не могла ждать и одним броском настигла Леонида. Он почувствовал это и развернулся ко мне, подняв руки к лицу в нелепой попытке защититься. Я резко рванулась к нему и сомкнула челюсти на его заплывшей жиром шее. В ту же секунду теплая струя крови потекла по горлу, и вместе с ней пришло чувство эйфории. Тепло медленно распространялось по телу, согревая изнутри. Леонид в моих руках хрипел, но уже не сопротивлялся. Потеря крови делала его слабым и безвольным.

Я успела остановиться за секунду до того, как его сердце перестало биться. Уронив на пол то, что еще пару минут назад было живым человеком, я пошатнулась. Сейчас я ощущала безграничную силу и полноту жизни. Так чувствует себя человек, когда он безгранично счастлив. Кровь разливалась по телу, принося тепло и снова, пусть лишь на короткий срок, делая меня живой. Немного кружилась голова, но я объясняла это алкоголем, в избытке содержащимся в крови Леонида.

Бросив последний взгляд на то, что осталось от моей жертвы, я направилась к выходу. По моим подсчетам, было около пяти утра, а значит, следовало возвращаться. И хотя домик, в котором я жила, был совсем недалеко, я предпочла немедленно пуститься в обратный путь. После того, как я испытала на своей коже действие солнечных лучей, мой страх перед солнцем стал слишком велик, чтобы его игнорировать.

Снова настали пасмурные дни. Солнце, пусть и неохотно, сдавало свои былые позиции. В каждом дуновении морозного ветра отчетливо чувствовалось приближение зимы. Для меня это означало только одно – больше времени, проведенного вне дома. Так как день укорачивался, а ночь, наоборот, становилась длиннее, я получила возможность выходить уже в семь вечера. Тучи, которые теперь постоянно заволакивали небо, превращая день в сумерки, служили мне надежным щитом. Дни тянулись бесконечной чередой, лишенные индивидуальности и смысла. Если бы кто-нибудь спросил меня, как я провела эти несколько недель, я бы, вероятно, затруднилась с ответом. Я училась жить заново. Каждое воспоминание о Владе причиняло невыносимую муку. Я пыталась приучить себя не думать о нем, но чем больше я старалась, тем тяжелее мне становилось.

В один из таких дней, полных отчаянья и тоски, я решила прогуляться. Мои вены были все еще полны крови Леонида, и физически я чувствовала себя превосходно. Настроение у меня было гораздо хуже. Я никак не могла отделать от мыслей о Владиславе. Мне безумно хотелось узнать, как у него дела. Но так как это было невозможно, я решила, что мне сможет помочь разговор с человеком, который с ним знаком, и отправилась к Глебу. Было немного страшновато, ведь я не знала, как он отнесется к моему визиту. Я помнила, что Глеб поначалу не слишком хорошо ко мне относился. Мало того, он искренне считал, что меня следует убить, и пытался убедить в этом остальных. Тогда мне повезло: рядом был Влад, который не дал Глебу осуществить свои планы. А после того, как я помогла Глебу и остальным охотникам найти и уничтожить стаю оборотней вместе с их предводителем – черным магом, он поменял свое отношение ко мне. Я надеялась, что с тех пор ничего не изменилось, ведь после отъезда Влада и его семьи прошло всего несколько недель.

Успокаивая себя такими размышлениями, я дождалась, пока солнце окончательно скроется за тучами, и направилась к дому, в котором еще недавно была так счастлива. Это было одноэтажное строение с небольшим крыльцом и множеством спален, но я по собственному опыту знала – дом не так прост, как кажется на первый взгляд. Внизу располагался огромный подвал, в котором я побывала и в роли пленницы, и в роли тюремщика. Влад спас меня, освободив из заточения. Именно тогда он попросил меня ради моей же безопасности покинуть эти места. В последнее время я часто думаю, что мне стоило его послушаться.

Я недовольно тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли о подвале, но в мою голову упорно лезли воспоминания о погибшем на моих глазах мальчике-оборотне. В тот вечер я окончательно осознала, как мой мир отличается от мира человека, которого я полюбила. Наверное, я уже тогда поняла – рано или поздно мы все равно расстанемся. Это лишь вопрос времени. С тех пор я подсознательно ожидала этого момента. И, что называется, дождалась.

Я стояла у кромки леса, как делала не раз, когда высматривала Влада, и смотрела на дом. Окна были темными, ни в одном не горел свет; я даже испугалась, что хозяин уехал. Тогда я прислушалась, и в следующую секунду до меня донесся стук человеческого сердца, но он шел не со стороны дома. Я быстро определила, что это билось сердце Глеба. За время, проведенное с охотниками, я успела запомнить биение сердца каждого из них. Возможно, для человеческого слуха все они звучали бы одинаково, но только не для вампира. Для нас стук разных сердец отличается так же сильно, как для криминалистов разнятся отпечатки пальцев. Так что сомнений у меня не возникло – это был Глеб и, судя по тому, откуда доносился звук, он находился в гараже.

Еще раз бросив взгляд на небо и убедившись, что солнце сегодня уже не покажется, я вышла из-под защиты леса. Гараж находился прямо за домом, и я направилась туда. Не знаю, что я ожидала услышать от Глеба. Думаю, мне просто было нужно с кем-то поговорить. С некоторых пор затворнический образ жизни стал тяготить меня. Но я не могла позволить себе общение с другими вампирами; любой из них мог знать Грэгори и рассказать ему о том, где я нахожусь. Обычные люди по вполне понятным причинам тоже не годились мне в друзья. Оставались охотники, но с ними проходилось быть настороже, чтобы не погибнуть. Я могла лишь надеяться, что Глеб, помня о моей помощи, не станет меня убивать.

Я остановилась у дверей гаража. Они были распахнуты настежь, я прекрасно видела, что происходит внутри. Глеб стоял рядом с огромным джипом, который я помнила по совместной охоте. Эта машина являлась предметом личной гордости Глеба, и я подозревала, что он сильно к ней привязан. Глеб жил один, у него не было семьи, и всю заботу он перенес на дорогие его сердцу вещи. Сейчас он был занят тем, что мыл багажник джипа. Я подумала, что Глеб недавно использовал его для охоты, но не стала углубляться в эти мысли. Глеб не видел меня; полностью поглощенный работой, он что-то напевал себе под нос. Я терпеливо стояла на пороге и ждала, когда он меня заметит. Прошло минут десять, и я уже начала подумывать о том, чтобы окликнуть Глеба, но тут из-за машины раздался его голос:

– Зачем пришла? – проворчал он в своей обычной манере. Вежливость не была его сильной стороной, я поняла это еще в нашу первую встречу.

– Поговорить, – спокойно ответила я. Мне уже стало ясно, что прямо сейчас меня никто не станет убивать, поэтому я немного расслабилась.

Глеб вышел из-за машины, вытирая руки о вафельное полотенце. Он остановился и внимательно посмотрел на меня. Я улыбнулась в ответ на его взгляд, но он лишь еще сильнее нахмурился.

– И о чем? – все так же неохотно спросил он.

– Не знаю.

Откровенно говоря, это было правдой. Я сама толком не понимала, о чем мне говорить с этим человеком. Просто мне было необходимо хоть какое-то общение, и обеспечить его мог только Глеб.

– Если тебя интересует Влад, то я ничего о нем не слышал с тех пор, как они уехали, – прямолинейно заявил охотник.

Я почувствовала разочарование, хоть по пути к Глебу и настраивала себя на то, что он вряд ли сообщит мне что-нибудь о Владе. Но, вероятно, какая-то часть меня все же надеялась на новости.