В балагане «Театр пантомим Легат» выступал большой хор нижегородских цыган и давалась «балетно-комическая и фантастическая» пантомима «Кощей Бессмертный и Баба-яга, или Торжество весельчака Арлекина» с «танцами, превращениями, провалами, электрическим и бенгальским освещением»; все завершалось апофеозом «по картине, писанной и назначенной для Парижской выставки 1878 года»325.
Купец Василий Егарев326,327, основатель «Русского семейного сада», привез в 1875 году английскую труппу братьев Ганлон-Ли, состоящую из актеров, клоунов и гимнастов. На Царицыном лугу в «Театре английских пантомим В. Н. Егарева» (1875–1876) Ганлон-Ли ставили пантомимы («Страшный Пьеро», «Проказы Арлекина, или Похождение двух Пьеро на суше и море» и др.) и давали цирковой дивертисмент с участием хора певцов под управлением Ивана Молчанова328. Егареву принадлежал и «Театр пантомим» (1877) с парижской труппой.
В 1878–1879 годах Егарев входил в антрепризу Вильгельма Берга, являясь совладельцем балагана «Драматический и Пантомимный театр В. Егарева и А. Берг».
Шведская труппа братьев Легат, начинавшая в 1830‐е годы у Лемана, в 1878–1879 годы выступала с пантомимой-арлекинадой. «Из четырех балаганов – три посвящены традиционной пантомиме, с неизбежными Арлекином, Пьеро, Коломбиной, Петиметром и Кассандром, с примесью пришлого элемента, – говорилось в обозрении масленичного гулянья 1878 года. – Как у Берга, соединившегося в нынешнем году с Егаревым, так и у Легата – декорации и всевозможные превращения устроены весьма удовлетворительно»329,330.
Для балаганных постановок, развивающихся в направлении театра феерий, часто использовали сюжеты, заимствованные из оперных и балетных либретто («Руслан и Людмила», «Дон Кихот»). В программу балаганов входят не только народные сцены, но и комические диалоги, и куплеты на злобу дня331, а с 1880‐х годов концертное отделение сделалось привычной частью репертуара площадных театров. На народных гуляньях пробовали свои силы начинающие артисты садовой эстрады и цирка. Такой путь проделали, например, хор военных песельников Ивана Молчанова, владимирские рожечники, гармонист Петр Невский, исполнитель фабричных частушек Петр Жуков. На сцене балагана Малафеева в 1895 году состоялся бенефис клоуна Анатолия Дурова, представителя знаменитой церковной династии.
«Общий характер балаганных представлений с каждым годом мало-помалу изменяет свой характер, – сообщала газета в 1880 году, когда петербуржцы впервые не увидели на гуляньях любимую пантомиму, – арлекинада, долгое время царившая для народных развлечений, теперь уступила место„ разговорным“ пьесам сказочного, исторического и даже водевильно-обличительного характера»332,333.
В 1881‐м Берг ставит пантомиму «Рождение Арлекина, или Обманутая дочь сатаны»334,335, а на пасхальном гулянье 1883 года передает свой театр дочери – Анне Берг и завершает свой долгий путь режиссера (с начала 1850‐х) прощальной пантомимой «Сатанила дочь демона, или Талисман Арлекина»336.
В феврале 1880 года Дума поддержала предложение обер-полицмейстера об устройстве в Петербурге общедоступных театров для «поднятия нравственного уровня низших слоев населения»337. Репертуар площадных театров стал предметом особого внимания и давления со стороны прессы. «Общий характер балаганных представлений с каждым годом мало-помалу изменяет свой характер, – сообщал „Петербургский листок“ 23 февраля 1880 года, – арлекинада, долгое время царившая для народных развлечений, теперь уступила место „разговорным“ пьесам сказочного, исторического и даже водевильно-обличительного характера». Другая газета, возмущенная тем, что «публика толкается» на гулянье «единственно ради развлечения», призывала: «От балаганов пора бы потребовать и пользы»338. Заводовладельцы и фабриканты в целях воспитания трудящихся масс создают в 1885 году Невское общество народных развлечений339 в селе Александровском, а в 1886‐м открывают на Смоленском поле Васильевского острова постоянный народный театр и летнюю сцену в Петровском парке340. Празднование Масленицы происходит теперь одновременно в разных частях города: на Царицыном лугу, в селе Александровском и Михайловском манеже341.
«И во всем уже повеяло духом педагогики, попечительства о нравственности, – пишет о 1880‐х годах Александр Бенуа, – желанием заменить примитивное искреннее народное веселье чем-то, что претендовало на большую „культурность“ и изысканность»342.
Еще в 1870‐е содержатели балаганов Василий Малафеев и А. Н. Федоров предлагали открыть в городе народный театр, но их начинания не встретили поддержки у властей343.
В 1879 году Алексей Алексеев-Яковлев, работавший в эти годы режиссером в известнейших увеселительных садах «Ливадия» и «Аркадия», построил на Царицыном лугу небольшой балаган под названием «Развлечение и Польза». Им руководило «желание реорганизовать балаганные представления постановкой таких пьес и зрелищ, которые не служили бы только для бессмысленной потехи, но посильно, хотя бы в малой степени, служили и делу просвещения „простого народа“»344. В 1880 году этот балаган перешел во владение купца Абрама Лейферта, у которого Алексеев-Яковлев проработал режиссером около двадцати лет345. Новый театр «ставил себе целью доставлять публике развлечение и пользу, полагая, что достигнуть всего этого можно постановкой сцен или соответствующих переделок из произведений наших лучших писателей, постановкой исторических пьес, сюжетом для которых служили бы известные всякому русскому знаменательные эпохи и события»346.
Периодика, которая всегда фиксировала появление нового на гуляньях, впервые упоминает театр «Развлечение и Польза» в 1880 году: «Нельзя обойти молчанием небольшой балаганчик, в котором дается сцена из трагедии А. С. Пушкина „Борис Годунов“ и затем ставятся живые картины, служащие иллюстрациями к таким писателям, как Гоголь и др.». «Не можем пройти молчанием небольшой балаганчик г. Алексеева („Театр пользы и развлечения“), в котором положительно хорошо ставятся живые картины на сюжеты из истории и из произведений известных писателей»347.
Через два года балаган «Развлечение и Польза» занял ведущее место среди площадных театров, оказав заметное воздействие на их репертуар348. Помимо инсценировок русских классиков, народных сказок и исторических пьес, Алексеев-Яковлев ставил в театре «живые картины» по полотнам Василия Сурикова («Переход Суворова через Альпы в 1799 году»), Алексея Кившенко («Военный совет в Филях в 1812 году»)349 и других живописцев, а также «живые картины», посвященные Петру I и Петербургу350.