В августе Моргана напала на Хелву, оставив от нее только мокрое место. Спастись удалось очень немногим, и Камелот предоставил приют всем, хотя те, кто владел магией, предпочли найти укрытие в более глухих местах. Мерлин не понимал, зачем Моргане уничтожать своих, пока не встретился с одной из беженцев – Финной, пожилой женщиной, которая была последовательницей Алатора. Это поставило все на свои места, вот только легче не стало: значит, Моргана готова дойти до последней ступени безумия и пойти на последнюю подлость, лишь бы добраться до единственного человека, который мог ей сказать, кто такой Эмрис.

Впрочем, в Алаторе Мерлин был уверен. Это был человек из того магического рода, который с детства обучали терпеть всякую боль. Моргана бы никогда не узнала от него ничего, но что-то их выдало – и Пендрагон со своими псами явилась по душу Финны.

Сначала Гаюс считал, что неизвестная старая женщина на самом деле послана Морганой, что это ловушка для Мерлина, и даже выдал эту информацию Артуру. Когда выяснилось, что Финна – друг Алатора, лекарь раскаялся, но лес уже наводнили камелотские патрули. Мерлин попался одному из них, когда пытался добраться до Финны, но получил неожиданную помощь. От Мордреда, который был в этом патруле.

Друид застал его ночью, когда Мерлин пытался улизнуть. Он понял, что Эмрис не просто собирал травы в этом лесу.

- Ты не должен объясняться передо мной, Мерлин, – тихо сказал он, пронзительно глядя в глаза магу. – Если ты готов рисковать своей жизнью, значит это действительно важно.

- Это так, – осторожно сказал Мерлин.

- Проблема общая, – кивнул Мордред. – Я понимаю. Я скажу им, что проводил тебя до моста.

- ...Спасибо.

Мерлин нашел Финну, и они вместе сразили магией воинов Морганы, но Мерлина успело ранить стрелой. Финна сумела дотащить его до старой смотровой башни, где они с трудом стали подниматься наверх.

- Откуда ты знаешь про эту башню? – прохрипел Эмрис, присев на ступеньке, чтобы подышать.

- Если вы провели жизнь в бегах, вы будете знать все укрытия, – устало ответила Финна, и ее морщинистое, но все еще очень красивое лицо навеяло смертельную тоску.

- В бегах...от Артура?

- И от его отца до него.

Она попыталась помочь ему встать, но Мерлину не хватило сил подняться.

- Не всегда будет так. Все будет лучше, – пробормотал он знакомую мантру.

- Поэтому я и была послана. Помочь вам в этом!

Внизу уже гремел собачий лай, лязг мечей и топот множества ног. Беглецы добрались-таки до вершины башни. Там Финна успела сказать ему, что Ката – род, что умер со смертью Алатора, – много веков хранили древнее знание о великой битве, что грядет уже очень скоро.

- Без тебя, Эмрис, Артур не сможет построить мир, к которому мы все стремимся. Поэтому пришло время переложить это древнее знание на тебя, – она передала ему узорную шкатулку. – Храните ее бережно. Оно поможет вам в темные времена. А есть еще кое-что, что Алатор хотел сам вам сказать... Не повторяйте ошибку Артура...не доверяйте мальчику-друиду!

Финна спасла его. Она убила себя, не доставшись Моргане и унеся с собой знание Алатора. Жрица не узнала, кто такой Эмрис, и покинула смотровую башню, в то время как Эмрис лежал прямо на крыше, сжигаемый раной и поливаемый темным проливным дождем. Он слушал, как удаляется собачий лай, а внутри все ныло и стонало от сознания, что старушка только что принесла себя в жертву ради него. Ради мира, который он должен помочь создать. Ради битвы, которую он обязан помочь выиграть.

С крыши его унес Килгарра, он же и исцелил.

- На секунду я уже подумал, что ты не придешь, – улыбнулся Мерлин дракону, когда они уже стояли в мирной лесной чаще при свете пасмурного дня.

- Я никогда не оставлю тебя, юный чародей, – пообещал дракон.

И что-то в его голосе не понравилось волшебнику.

- Ты в порядке?

- Конечно.

- Твое крыло...

- Я устал, Эмрис, вот и все, – ответил Килгарра. – Но я буду служить тебе, пока у меня есть силы.

- Если ты болен, я могу тебя исцелить, – предложил Мерлин.

- Некоторые вещи даже такой великий колдун, как ты, не может преодолеть, – усмехнулся дракон. – Я стар, Эмрис, мое время почти пришло.

- Нет...

Мерлин не хотел этого понимать. Мир начинал рушится еще до великой битвы. Странно, он ведь никогда не думал о том, что Килгарра может постареть...но ведь это дракон. Дракон, которому сотни лет. И нужно же было концу его жизни прийтись на жизнь Мерлина, чтобы заставить мага ощутить еще одну потерю. Килгарра казался Мерлину вечным, ему казалось, что тот всегда будет рядом... Оказалось, нет.

- Это цикл жизни, ни больше, ни меньше, – философски заметил дракон.

- Что я буду делать без тебя?

- Ты будешь помнить меня.

Мерлин сглотнул проклятый комок в горле.

- Я увижу тебя снова?

Килгарра не ответил. Он тяжело взмахнул исполинскими крыльями, оседлал ветер и устремился в небеса.

А в шкатулке, которую Мерлин и Гаюс открыли у себя в покоях, была записка с древним шифром Ката.

- “Да высвободятся псы войны, – прочитал лекарь, – да разверзнутся разгневанные небеса от ужасного огня Последней Жрицы. И брат убьет брата, и друг убьет друга, пока не возвестит большой рог о холодном рассвете на Камланне. Пророчества не лгут. Там, на могучей равнине, Артур встретит свой конец.”

Повисло тяжелое молчание. Завесы тьмы задернулись, конец отчетливо и неумолимо навис над ними.

- Так много людей пострадало, чтобы я мог услышать это, – прошептал Мерлин.

- Я знаю, о чем ты думаешь, Мерлин, – заметил Гаюс. – О том, что твоя ноша слишком велика для одного человека. Но знай одно...не было никогда никого более способного, чем ты. Ты не проиграешь.

Мерлин несмело улыбнулся.

Зазвонил колокол.

В замок принесли мертвого изуродованного рыцаря. Его лицо исчезло под сросшейся кожей. И Гаюс сказал Артуру и всем собравшимся рыцарям, что во времена Старой религии такое было последним предупреждением Верховной Жрицы для ее врагов. Теперь это было предупреждением для всего Камелота.

Моргана объявила войну.

====== Глава 83. Змеиное солнце. ======

Сэл не рассказал друзьям об Оливере.

Что бы это дало, если бы он рассказал Годрику? Гриффиндор прочел бы ему пламенную речь об обязанностях родителя, о счастье отцовства, о том, что ему непременно нужно нестись к своему сыну и проводить с ним каждую свободную минуту. Слизерин, естественно, никуда бы не помчался, и в итоге друг пилил бы его каждый день, трепал ему нервы своими пылкими наставлениями о том, как отец должен любить своего ребенка, и сверлил укоризненными взглядами. Это было бы бессмысленно и выматывающе.

Слизерин не был в восторге от того, что у него есть сын. Когда он вернулся домой, оставив Коринн в Хелве, он чувствовал себя как-то странно. Он пошел к Гриффиндорам и внимательней, чем обычно, наблюдал за тем, как друг возится с близнецами, подкидывая их к потолку или рисуя им в воздухе магические фокусы. Он искал в себе желание чего-то такого, но не находил. Он вспоминал отца – умного и собранного, человека с отличным юмором и огромной харизмой. Вспоминал, как отец застукал его с первой девушкой, а потом, смеясь, рассказывал, как все правильно сделать. Как отец подарил ему первый арбалет, а потом со страшным лицом искал ночью, потому что Салазар увлекся и заблудился. Как отец травил шутки на застолье и подмигивал сыну каждый раз, когда замечал красивую девушку, достойную его внимания.

Но приехав второй раз к Коринн, чтобы привезти деньги и проверить, в порядке ли они, Слизерин не почувствовал никакой радости при виде мальчика. Оливер узнал его, кажется. Он подошел и долго смотрел ему в глаза.

- Чего он хочет? – растерянно спросил тогда Сэл, взглянув на Коринн. Девушка не успела подавить улыбку.

- Чтобы ты ему что-нибудь показал. Это же ребенок, ему интересно.

- И что мне ему показать?

- Фокус какой-нибудь. Используй магию.