- Отличная идея, – искренне заметил Мерлин.

- ...А еще почему-то в Мелдрете повысилась младенческая смертность. Гаюс говорит, что это может быть из-за близости гор, слишком частого камнепада и наводнений, якобы слишком много трудностей. И что мне, реку разворачивать? Вот тебе не надо обо всем этом думать.

- Хочешь, поменяемся местами? – улыбаясь, предложил Мерлин, махнув в руке тряпкой.

Он знал, как остановить своего капризного друга. Косо посмотрев на тряпку и ведро, Артур мотнул головой и снова уставился в бумаги.

- Нет уж.

Мерлин тихо посмеялся, снова наклоняясь, чтобы провести тряпкой по полу.

Как только первый ураган радости промчался, Годрик решил четко распределить свои будни.

Он собирался отнестись к этому со всей серьезностью. Осознав, что теперь является отцом будущего ребенка, которого прямо сейчас нужно оберегать чуть ли не больше, чем когда тот родится, он принялся наблюдать за женой. Сначала та чувствовала себя вполне хорошо, и только иногда ее подташнивало. Но к концу сентября она стала уставать, часто хотеть спать, тревожиться по поводу и без, и тошнить ее стало чаще. Заметив это, Годрик договорился с Леоном, чтобы его ставили в ночные патрули, причем только по городу и в его окрестностях. Поэтому днем он обычно был рядом, помогая везде, где только видел, что нужно помочь. Иногда он перебарщивал, и Пенелопа, как всегда мягко, ему об этом сообщала.

Каждый день он ходил в гости к Слизерину, потому что, во-первых, как истинный искатель приключений порой уставал от всей этой атмосферы ожидания ребенка, во-вторых, скучал по другу, а в-третьих, знал, как отчаянно тоскует по нему сам друг. Поэтому он решительно вознамерился не оставлять того одного.

Правда, иногда Слизерин тоже вознамеривался побыть ответственным и заботливым и, когда Годрик заявлялся к нему на порог, выпихивал его вон со словами: “У тебя беременная жена, требующая внимания! Вот иди и дари его!” Но в большинстве случаев, Салазар был рад его видеть, и они проводили время как в старые времена.

Еще Годрик написал матери о беременности Пенелопы, и та примчалась в гости. Заявившись в их дом, как хозяйка, тут же снабдила свою невестку всеми знаниями о материнстве и воспитании детей, которыми только могла, рассказала о том, что где у них должно стоять, еще раз раскритиковала сына за то, что он не купец, и посоветовала Пенелопе почаще обращаться к ней за помощью. Годрик сгорал от смущения, но Пен, если и была возмущена поведением свекрови, то виду не подала.

- Прости, – краснея и лохматя волосы, сказал он, когда мать ушла. – Ты не злишься?

- Я слишком рада, чтобы злиться, – задумчиво ответила Пуффендуй. – Я просто рада, что у нашего малыша будет хоть одна бабушка.

Он понял, что она имела ввиду, и поцеловал ее лохматую макушку.

В октябре отряд Гвейна так и не вернулся. Артур послал за ними поисковый отряд во главе с Элианом. Они обошли северную пустошь и вернулись, не найдя никаких следов. На третьей неделе был созван Круглый стол.

- Мы знаем, что Гвейн и его люди прошли перевал в Исулфоре, – сказал Элиан, когда они вновь склонились над картой, – но потом они пропали. След оборвался.

- Говорят ли что-то про то, что крепость Ишмира снова кто-то занял? – спросил Артур.

- Я слышал множество слухов, сир. Во всех упоминается одно имя, – ответил рыцарь. – Моргана.

Молчание накрыло комнату.

После столького времени, пока Камелот и Альбион спокойно процветали, над ними вновь прозвучало угрозой это имя.

- Тогда нельзя терять ни секунды, – сказал король.

- А если слухи правдивы, сир? – обеспокоенно заметил Гаюс. – Вы можете попасть в ловушку.

- Рыцари Камелота не бросают своих.

- Моргана это знает. Она будет вас ждать.

- Эти люди сражались и проливали свою кровь за меня.

- Могу я внести предложение? – вклинилась Гвиневра. – Нельзя ли избрать другой путь? Подойдите к Ишмиру с запада.

- Через земли Аннис?

Несмотря на то, что в последнем месяце у королевы Аннис возникли какие-то трудности, о природе которых она не распространялась, план показался всем разумным.

- Так вы точно застанете Моргану врасплох, – одобрительно произнес Гаюс.

- Аннис позволит пройти стольким вооруженным людям? – спросил Артур у Леона, который совсем недавно принимал патрули с границ с Карлеоном.

- Полагаю, что да, сир, – задумчиво кивнул рыцарь.

- Немедленно отправьте посланника, – велел король. – Мы отправимся на рассвете. Помните, чтобы преуспеть, мы не должны раскрывать наши замыслы.

Очень скоро они уже были в пути.

Мерлин и так был взволнован слухом о том, что Моргана, скорее всего, вырвалась на свободу. Еще пару месяцев назад до них дошел другой слух – о том, что эти два года Моргану держал в плену король Саррум. Правдив был этот слух или нет, но Артур тут же начал вести с ним переговоры, надеясь на личную встречу. Кроме того, Амат был единственным королевством Альбиона, кроме Норфолка, который еще не был союзником Камелота, а значит препятствовал созданию объединенного государства. Переговоры велись уже полтора месяца, но Саррум все отказывал.

Мерлин и думать не хотел о том, насколько злая Моргана теперь, после того, что с ней могли сделать, судя по характеру этого Саррума, о котором ходили легенды. Вдобавок, он опасался того, что она могла придумать. Что ей могло понадобиться в Ишмире?

А потом, по дороге в столицу Карлеона, они наткнулись на павшую разгромленную деревню. Отряд разошелся искать выживших. Проходя мимо трупов и обломков сараев, Мерлин вдруг услышал голос, зовущий его мысли.

Эмрис...

Тут же насторожившись, маг стал искать источник голоса. Им оказался развороченный каменный дом, больше похожий на пещеру. Поломанные вещи и обрывки тряпок, оставленная и уже воняющая еда внутри наводили тоску и подавленность. В этом мраке Мерлин и нашел сморщенного старика, почти бездыханно лежащего у маленького искусственного пруда. Приблизившись, маг разглядел закрытые глаза и странный знак на запястье.

Внезапно похожий на мертвого старик схватил его за руку. Рыбьего цвета глаза уставились на него так, будто тысячу лет ждали именно его.

- Что с вами случилось? – спросил Мерлин. – Кто так поступил с вашей деревней?

- Важно то, что это вообще случилось, – прохрипел незнакомец. Голос его звучал так, будто он говорил из-под толщи воды. – Видения этого момента много лет преследовали меня...задолго до того, как ты ступил на землю, Эмрис. Я ждал его наступления с печалью на душе.

Сколько еще людей ему скажут, что ждали его? Сколько еще людей скажут, что трагедии должны случаться? Сколько еще смертей будут названы необходимыми? Сколько жизней успеет забрать зло, прежде чем добро сможет ответить?

Старик смог приподняться, чтобы еще пронзительнее взглянуть на своего гостя.

- Ведь хотя Камелот процветает...закладываются семена его погибели. Пророки гласили о погибели Артура. – Его голос упал до шепота, когда дыхания не хватило. – Тебе стоит ее опасаться...ведь она преследует его, подобно призраку в ночи.

Мерлину показалось, что темные своды этой недопещеры сужаются и давят на него со всех сторон. Вода в маленьком пруду жутковато переливалась, отвлекая взгляд. Хрип старика отдавался эхом от каждого камня.

- Эмрис, ты должен действовать быстро, или даже ты не сможешь изменить...бесконечный цикл...его...судьбы...

Слова забрали у старика жизнь. Он лег обратно, рука со странным символом спустилась к воде, всколыхнув пальцами ее поверхность.

Отчего-то эта вода приковала к себе взгляд Мерлина. Она переливалась лунным отсветом, хотя никакой луны здесь и в помине не было. Отсветы играли на мелкой ряби до тех пор, пока в несуществующей глубине вод вдруг не возникли картины. Будто кто-то капнул с кисти краски, и те разбежались по волнам, самостоятельно собирая изображения.

И эти изображения были ужасны.