Первый крик оповестил о жизни. И Лея, раньше слышащая в кошмарах голоса нерожденных малышей, успокоилась. Её длительный кошмар окончился.

— Бен, твое имя означает для нас —Надежда.

Единственная надежда в этом сумраке — Избранный. Для меня, для Хана.

Он стал надеждой на жизнь, ранее утраченную ею, на мир, отвоеванный ими на Джакку, на семью, которой до того никогда не было у Скайуокеров. Он стал Всем, что у неё осталось. Так же, как когда-то Кеноби был единственным, кому она могла доверить судьбу Альянса.

II. Сила последовательности

— Я боюсь, — Рей видела тренировки учеников прежних учителей. Вот только те побоища навряд ли стоило называть учебой, они несли только разрушение, боль, отчаянье и смерть. Многие просто не переживали такие занятия.

С десяти лет её кидали в разгар сражения, чтобы она училась получать из страха энергию для действия, но девочка лишь замирала и превращалась в неподвижную мишень для оттачивания навыков. Рей никогда смертельно не ранили только из-за статуса «наследие ситхов».

— Ищи равновесие между страхом и верой, — он стоял среди криков и взмахов, будто ничего не происходило. Всё вокруг казалось таким размытым и нечетким. Всё, кроме него.

— Я сержусь, — она зло смотрела на тех, кто вкалывал ей препараты, проводил эксперименты над телом, пытал, чтобы измерить силу сопротивления её Силы.

— Найди равновесие между гневом и радостью, — Кайло Рен стоял перед ней, сложив руки за спиной, и беспристрастно смотрел, как доктор поднес шприц к её глазам. На лице ученого была улыбка, и это так бесило подопытную.

А потом на ум пришли порги, она встретит их на Эч-То после пыток, когда выйдет за пределы лабораторий и познакомиться с новым наставником. Милые существа сразу же напомнили Рей запах океана, ассоциировавшийся у девушки со свободой.

— Я… мне больно.

Тело ужасно болело, она не была уверена, не сломано ли что-то, ведь её скинули с обломка корабля. Хорошо, что дроид успел спрятаться до того, как мусорщики попытались его украсть.

Хоть ей удалось зацепиться при падении, но девушка не смогла использовать Силу, а потому совсем неудачно упала: больно, и по ноге пошла кровь. Как же ей было страшно и жалко себя, у девушки не осталось даже места для ненависти к своему учителю, что выбрал для испытания именно эту планету.

— Прими опыт, — она не видела Кайла Рена, но его голос эхом раздавался внутри.

Рей открыла глаза. Они находились в том же месте, где и начали.

— У меня получилось?

Девушка практически не сомневалась: да, она успешно прошла испытание, ведь раньше такие занятия заканчивались потерей сознания. Бывшие учителя рассказывали, что она отходила от шока несколько часов, если ей не вкалывали успокоительные.

— Да, но это не тот урок, который поспособствует убийству Скайуокера, — он отвернулся от неё и посмотрел на океан. — Чувствуешь ли ты здесь Тьму?

Девушка кивнула, а потом осознала, он же стоит спиной и исправила свою оплошность:

— Да, внизу. Пещера.

— Хорошо, — адепт Темной Силы вновь заложил руки за спину. — Это место поможет тебе развить твои способности, когда ты будешь готова.

— Да, учитель, — девушка попыталась встать, но ноги в медитации занемели, она зашипела от сковывающей мышцы боли и решила повременить с подъемом.

Учитель более ничего не произнес. Но кроме звуков океана и шелеста трав, Рей слышала крики живых существ, звуки сражений на световых мечах — это были воспоминания места, как говорил ранее Кайло Рен: воспоминания местности о былом опыте, когда первый храм джедаев был осквернен насильственной смертью.

— Бен?

— Активируй меч, иначе у тебя не будет и шанса выжить. Активируй!

Кайло Рен через Силу пытался передать лишь злобу, но в потоке Силы к его противнику донеслось едва различимое «прошу».

III. Сила смирения

Морось заставила сощуриться. Прохлада отрезвила мысли — они больше не путались, а свободно текли в этом месте. Мысли воплощались в тревожные размышления, пока джедай чувствовал конфликт в себе.

— Хан был прав, мы оставили его одного, — Люк не смотрел на своего учителя, но не мог не знать, Кеноби вновь не согласится с ним.

— Вы смирились с его судьбой и стали, наверное, первыми Скайуокерами, кто к этому пришел, — призрак умолчал о смирении бабушки ученика, этого сейчас не требовалось.

— В конечном итоге, невзирая на все попытки, мы подвели Бена, — старые видения становились настоящим, и Люку всё меньше верилось, что их можно толковать иными способами.

— Нет, он справится, — а после нескольких секунд добавил, — как-нибудь.

Да уж, склонение племянника на Темную сторону едва ли можно считать самым «выдающимся» поступком Люка Скайуокера. Он облажался в равной степени как наставник, так и как дядя: собственноручно позволил Тьме поглотить Надежду. Хан не примирился с этим, ему тяжелее всего приходилось из-за семейных драм, что нераздельно были связаны с Силой. Отрицая смирение Леи, он, как ни иронично, закончил дело, что предначертала Сила Бену. Его последняя авантюра окончилась смертью, но, безусловно, принесла плоды. Пути Силы, и вправду, неисповедимы.

Люк отвернулся, больше наблюдать за Праксеумом джедаев не хотелось. За десятки лет выросло поколение форсъюзеров, и он больше не видел потребности находиться здесь. Пути учеников продолжаются там, где он остановился. Люк, так же, как и они, не знал настоящего величия джедаев. Правда, будь оно действительно непоколебимым, то падение Старой Республики удалось бы избежать.

— Вы преподавали мне учения прошлого. Я и новые адепты Силы разрушили старое понимание джедаев, они — не Вы, мастер Йода, так же как не новые Бен Кеноби или Энакин Скайуокер. Могущество Ордена джедаев отошло с Вами, я лишь показал своим ученикам еще одно ответвление пути Силы.

— Новому пути время настало, — закончил мысль ученика последний гранд-мастер Ордена джедаев Старой Республики, и его смех раздался в шуме усмиряющегося дождя.

Люк кивнул. Соглашение в Силе достигнуто. Теперь он ждал хода от последователей Темной Силы. Они вели развитие мира по старому сценарию: демократия — диктатура — демократия — диктатура, где им отводилась роль злодеев. Сын Вейдера, как никто другой знал, что правила и запреты перестают работать: джедаи хотели власти не меньше ситхов, и это привело к разрушению Ордена изнутри. Среди ситхов нашелся тот, чьи поступки вышли за рамки эгоизма. С годами Люк всё же не стал джедаем-зазнайкой с учителями в Силе или отшельником, не готовым принять систему Мироздания. Он остался таким же, не теряющим надежду, мальчишкой, правда, где-то в глубине души.

========== Сила 1.3 ==========

Комментарий к Сила 1.3

Коллаж: https://is.gd/tdEmpS

I. Сила быть собой

Хан боялся сына. Боялся влияния на себя, которым обладал этот ребенок. Он не был рядом с Леей, когда она хоронила их первенцев, но ему пришлось поддержать жену во второй раз. Конечно, генерал Соло был против того, чтобы постоянно находиться рядом, ему с трудом удавалось объяснить даже на словах, что означает родительская опека, но супругу вряд ли могло что-то переубедить, и он согласился. Тогда Хан попытался воспринимать дитя в утробе, как «Сокола» — частичка его, но… позже все изменилось.

Бен Кеноби был последней надеждой для Леи, она не раз об этом вспоминала. Да, тот старик и вправду изменил течение его контрабандистской жизни. Джедай навязал ему заварушку с Люком и Леей, которая потом вылилась в уничтожение «Звезды смерти».

Но глядя на маленький сверток, впервые увидев сына, Хан согласился, что имя «Бен» для них действительно означает «Надежда». Последняя надежда для Хана узнать, что собой являют родительские узы.

Он делал много ошибок. Кружил его будто шаттл, пока ребенок не начинал плакать. Как говорили Лея и Чуи, Хан перестарался со скоростью, резкими поворотами и занижениями. Жена иногда ловила его на том, что он обучал Бена контрабандистскому сленгу, но эти замечания не подействовали надолго: Соло научил сына говорить секретное слово, когда за спиной оказывалась недовольная мать.