- Ничего себе, похоже на банальные фразы из фильмов, - она рассмеялась.

Я же не разделял ее веселья, ибо это была правда. Мои чувства к ней были самыми настоящими.

- Серьезно, - прошептал я. - Я просто хотел, чтобы ты вспом…

Мои губы накрыли ее, прежде чем я смог закончить.

С рычанием, я поднял Трейси и обернул ее ноги вокруг своего тела, а затем положил на плед.

Я навис над ней, не зная, стоит ли мне продолжать целовать ее или пытаться сдерживать себя. С проклятием, я попытался оторваться от нее, но Трейс потянулась вверх и обернула руки вокруг моей шеи. Вздохнув, я коснулся своим лбом ее.

Какого черта я делаю? Я прикусил ее нижнюю губу и руками провел по шелковистым волосам.

- Ты понятия не имеешь… - я вздохнул напротив ее губ и рукой потянулся к ее шее, потянув ее ближе, - …как сильно я хочу тебя.

Ее дыхание стало прерывистым, когда я снова коснулся ее губ, пробуя каждую ее часть и желая большего. Я ожидал, что Трейси взбесится, но вместо этого, она углубила поцелуй.

И я потерялся в этих ощущениях. В прекрасном беспорядке с девушкой, которая любила коров и имела самые красивые глаза из всех, что я видел.

Трейс отвечала на каждый мой поцелуй, каждое прикосновение, будто мы были созданы друг для друга.

Ее руки двинулись к ширинке моих джинсов и нерешительно замерли.

Мои джинсы и ее колготки – единственное, что нас разделяло.

Черт, Текс был прав.

Она собиралась переспать с врагом, а я, зная это, не чувствовал себя виноватым. Потому что я чувствовал - так было правильно. Я хотел ее прикосновений, жаждал их как глоток воздух. Поэтому, когда она прижалась своими бедрами к моим, я начал целовать ее сильнее, проводя руками по ее телу.

Я выругался, когда Трейс поцеловала меня в ответ, при этом прикусывая мою нижнюю губу. Когда ее язык коснулся кольца в губе, я перевернул ее так, что она оказалась сверху. Трейси выглядела сексуально, и я клянусь, что видел черное кружевное белье под ее платьем.

На этот раз губы Трейс касались моих мягко, нежно. Мое сердце приказывало мне продолжить, несмотря на то, что все остальное кричало о том, что нельзя торопиться.

Но я слишком долго ждал. И она хотела этого так же, как и я. Я оттолкнул свою совесть, вернее все, что от нее осталось, и посмотрел на нее. Я хотел, чтобы она сказала, подтвердила словами, что готова и уверена в этом шаге. Но вместо этого, она улыбнулась мне и подняла руки.

Черт.

Я помог снять куртку и уставился на ее платье, через которое просвечивался черный бюстгальтер, мысленно сделав заметку поблагодарить свою злую сестру, которая, скорее всего, имела свой план.

И я смотрел. Зачем? Почему? Потому что мог. Потому что она была моей.

Я закрыл глаза и прошептал:

- Это всегда должно быть так. Всегда.

- Как? - спросила она.

- Как это, - мои пальцы прошлись по бокам, обходя грудь, потом спустились вниз к ее бедрам и остановились на спине. - Вот так, - повторил я, касаясь ее лица и обводя пальцами контур ее губ. - И вот так… - моя рука приблизилась к ее груди.

Ее сердце билось с неистовой силой.

- Я… - пропустив проклятия, я попробовал снова. - Я должен поцеловать тебя. Я хочу, чтобы ты полностью была моей.

Я не знаю, поняла ли она, что я имел в виду.

Я хотел не только ее тело. Но и душу.

Безвозвратно. Навсегда.

Она кивнула.

Я притянул ее к себе и поцеловал в шею. Трейси выгнулась и прикусила губу, подавив стон.

Вдруг, вдалеке прозвучала сирена.

Черт, копы.

Какой толк от того, что они все под моим контролем, если они беспокоят в самое неподходящее время?

- Останься, - пробормотал я, продолжая целовать ее, - они не увидят нас.

- Ладно, - она слегка оттолкнула меня и поцеловала в ответ.

Я выругался и притянул ее ближе.

Ее ноги сжались вокруг моей талии. Мои руки уже тянули ее платье вверх.

Звук сирен приближался.

А потом я услышал, как хлопнула дверь машины.

Мои руки замерли, когда я услышал шаги.

- Черт, - я закатил глаза, осторожно оттолкнул Трейс и встал на ноги.

Полицейский направил луч фонарика мне в лицо, когда платье Трейс было на своем месте.

- Это частная собственность, - заявил она ровным голосом.

Видимо он не узнал меня. Жаль.

- Я знаю, - ответил я холодно.

- Тогда какого черта вы здесь делаете, дети?

Я закинул голову и рассмеялся.

Дети?

- Я знаю хозяина, - сказал я, улыбаясь. - Уверен, он не будет против.