В глазах невежд мудрец совершает глупость.

(эльфийское высказывание) 

Со времени торжественных похорон Зверя миновало целых три дня, а маленький отряд путешественников до сих пор оставался в заброшенной гномьей крепости и, надо сказать, что это время было потрачено с пользой. По инициативе Бари они занимались поиском и похоронами скелетов гномов и, более того, перезахоронили стихийное кладбище во дворе крепости.

Надо сказать, что гномы всегда очень щепетильно относились к памяти своих предков, даже если речь шла об их очень дальних родичах. В результате всех этих трудов получилось вполне себе чистенькое, аккуратное кладбище невдалеке от крепости.

В процессе поиска гномьих костей они заодно внимательно осмотрели крепостные постройки, но ничего особенно полезного для себя не нашли, кроме большого количества проржавевших, совершенно одинаковых гномьих топоров, которых в крепости было припасено на целый полк.

Климат в этой местности был чрезвычайно влажным, и эта влажность не пощадила ничего. Наиболее полезное с практической точки зрения из найденного ими были уцелевшие керамические ёмкости, вполне пригодные для несения воды. Но при этом они были неоправданно тяжёлыми, хотя и достаточно вместительными, чтобы добраться до Тагалака пополняя запасы воды раз в три дня.

Питались они в основном фруктами и рыбой, которую Винилин ловила в море прямо с причала на бывшую у неё уду. Ночевали они всегда вне крепости, на всякий случай. Да и мрачное это было место, особенно в ночное время.

Затонувший в бухте корабль они так и не попытались обследовать, очень уж это было рискованно. Единственная их призрачная надежда, связанная с морем, была на то, что Алексу как-нибудь прибьёт к берегу поблизости, ведь она должна была находиться не так уж и далеко от этих мест. Но это был совсем уж ничтожный шанс и ничего подобного ожидаемо не произошло.

Лучше всего было то, что они отъелись и отоспались, а также появилось ощущение относительной безопасности и даже уверенность в завтрашнем дне.

– Эх, жаль, что нас так мало, а то мы могли бы оставить тут небольшой гарнизон и, может быть, даже возобновить морское сообщение с Карандором, – сказал задумчиво Бари.

Они все вместе сидели на крепостной стене, выходящей к морю, и наблюдали как солнце приближается к закату. На ужин была запечённая в глине рыба и жаренные продолговатые фрукты, вполне себе сносная еда. Свежий тёплый воздух, привычные вопли животных, доносящиеся из окружающего их леса, всё было очень даже неплохо.

– Может быть, там уже и не с кем возобновлять сообщение, сказала Винилин, – прожевав кусок рыбы.

– Будем надеяться, что ты ошибаешься, хотя может быть всякое. Как здесь не хорошо, но нам не следует больше мешкать и уже завтра утром отправиться в путь.

– Да уж пора бы, мне эта мрачная крепость уже порядком надоела, я-то хоть и пол жизни прожила в крепости, но тут у вас всё слишком пустынно и много грязи, не могу спокойно смотреть на такой беспорядок.

– Вообще мы за порядком всегда следим, просто тут некому поддерживать чистоту, но как видишь строения ещё добротные, вполне можно всё убрать и отремонтировать.

– Ну орки врятли будут тут убирать, скорее ещё больше намусорят.

Бари тяжело вздохнул.

А как ты себе это представляешь, сюда прейдут твои сородичи и защитят этот лес? Даже если они и удержатся в этой крепости, лесу точно не уцелеть, ну не смогут они его от орков защитить, а те как поймут, что Мамлика тут больше нет, немедленно ринутся сюда и будет тут такая же пустошь, как и на севере.

Бари опять тяжело вздохнул.

– Очень неприятно это слышать, но глупо отрицать, что ты права. Тут, конечно, необычный лес, много всяких гадов, но мне их тоже жаль. Действительно, кроме Мамлика никто не сможет защитить всю эту красоту. Но не выпускать же нам его теперь обратно?

– Хм, ну подумай, что будет лучше безжизненная пустошь с орками или полный живности лес с Мамлика.

– Лес, наверное, лучше. Мда… Зверь совершил такой подвиг остановив это существо, убившее скольких наших сородичей, сам погиб, а выходит, что мы сделали только хуже.

– Мы просто спасли свою шкуру, это не так уж и плохо, ну а лес, какое нам до него дело, врятли мы когда-нибудь вернёмся сюда снова.

– Ну нет, нельзя так рассуждать, Винилин. Природа окружающего нас мира создана удивительной, она прекрасна, хотя всё её многообразие и не по вкусу кому-то, но этот лес он ведь не так уж и плох, жалко его отдавать на уничтожение этим тварям.

– Раньше надо было думать об этом, хотя оно само застало нас врасплох. Вот не надо было возвращаться в эту крепость за сосудами, у меня ведь было предчувствие, а вы меня не послушались, и Зверь был бы жив и лес цел.

Бари опять тяжело вздохнул.

– Мне тоже очень жаль этот лес, – сказала с грустью Алорон. – Может быть мы сможем что-то придумать, чтобы сохранить его от орков.

– Есть только один способ сделать это, достать ящик с Мамлика и полить его водичкой, – сказала, усмехнувшись Винилин.

Наступила тишина.

– Да ну его этот лес, – сказала Лезвие. – Сдался он вам, тут только одних змей и пауков сколько, ужас просто.

– Ну уж нет, – сказал Бари. – Я вот обдумал твои слова, Винилин, про то, что лучше. Так вот, лес лучше, даже не сам по себе, тут с Мамлика по нему вполне можно пройти если соблюдать определённую осторожность, а с орками уже так просто не погулять. Да, нам надо решить этот вопрос без промедления, раз уж это дело выпало на нашу долю. Мыслить теперь надо стратегически и действовать своевременно, а то мы сейчас наворотим делов, а потом целые поколения не расхлебают.

– Всё-таки предлагаешь вернуть Мамлика в лес?

– Я предлагаю попробовать поговорить с ним, нам не обязательно возвращать ему всю его силу. Оно ведь разговаривало с тобой.

– Ну ты придумал, мне оно только лгало, надеясь, что мы убьём друг друга, а твоих сородичей оно вообще заморочило так, что они сами себя перебили, и ты после этого хочешь с ним о чём-то там поговорить? Да не договориться нам с ним, никак, даже если оно нам что-то там наобещает, его слова не стоят и ломаной медной монеты, мы либо выпускаем его и убегаем в безопасное место, либо просто уходим отсюда.

– То есть ты тоже не против выпустить его?

– Я тоже умею мыслить стратегически, а то что лес с Мамлика лучше пустоши с орками очевидно любому.

– Ох, но, если мы его выпустим, как же мы пройдём сквозь лес!? – спросила взволнованно Лезвие.

– Выходит, что никак, – ответила Винилин. – Хотя мы можем втроём пойти через лес, а ты его выпустишь этак деньков через десять, ну а дальше можешь идти куда хочешь, как тебе такой план?

– Ну уж нет!

– Что значит нет, ты на работе или где?!

– Но это же чистое самоубийство!

– Самоубийство, это когда пронзаешь сердце ножом, а тут все шансы есть, убегаешь в море, садишься на плот, дальше на юг пока не начнутся горы, ну а там в обход и до Тагалака. Всё вполне реально и гонорар будет неплохой. Мы бы все могли проделать это, но теперь время дорого, мы его уже итак слишком много потеряли.

– Хм. Если бы ещё был жив Зверь, то им двоим можно было бы доверить провернуть это дело, но доверять одной Лезвию, я бы не стал, – сказал Бари.

– Уж тут ты прав, но сделать это всё равно необходимо. Плохо, когда мало толковых людей.

– Знаешь, Винилин, по-моему, только тебе под силу провернуть такой трюк.

– Ага, опять я, в каждой бочке затычка, в опасные руины лезть – это я, обследовать кишащие орками пустоши – я, выпускать Мамлика тоже я. И только потому, что кругом одни бестолочи неспособные ни на что, хотя у них и руки, и ноги, и голова есть, ну всё как у меня!

– Ну, что тебе сказать, ты, конечно, справедливо возмущаешься, но если всё кончится хорошо, мы по-настоящему озолотим тебя и осыплем всяческими почестями. Знаю, что сейчас это звучит несерьёзно, ну добавлю ещё к этому вот что. Я вот, к примеру, тебя очень сильно уважаю, как высококлассного профессионала своего дела, хоть ты и женщина, но я уже не смотрю на то, что ты женщина, ты для меня как один из моих отчаянных парней.