Правда, первая ветвь, - самая грустная - была в воспоминаниях наиболее яркой. И неудивительно - реальность всё-таки! Две другие ветви были подёрнуты смутной дымкой. А каким ещё может быть воспоминание о сновидениях?
Но как же хотелось, чтобы реальностью стало одно из них!
'Стоп! - подумал Петрович. - надо как-то успокоиться! Не хватало ещё инсульт или инфаркт от расстройства получить!'
Что для этого нужно было сделать? Просто спокойно полежать...
Ведь известно, что воспоминания о сновидениях очень быстро бледнеют. Логическая-то часть, конечно, может помниться очень долго. А вот эмоциональная... В результате этого выборочного забывания человек продолжает помнить сюжет сна, - но отнюдь не сопутствующие им чувства.
Ещё полчаса, от силы час - и воспоминания о несбывшемся побледнеют. А значит, перестанут беспокоить.
Тут и заснуть будет нетрудно...
На деле всё получилось с точностью до наоборот.
Альтернативные воспоминания становились всё ярче и ярче, пока, наконец, не сравнялись с реальными.
Теперь у него имелось три варианта вроде бы совершенно равноправных вариантов событий. Настолько равноправных, что понять, какое из них реальное, можно было только путём анализа ситуации.
Взять самый лучший вариант - связанный с Оздоровлением. Он кончается моментом, когда Петровича уложили на кресло и усыпили. Он не мог быть реальностью, потому что было непонятно, как он после этого кресла оказался в квартире. И как день вдруг превратился в ночь.
Второй вариант - с добрым начальством - на реальность тем более не тянул, поскольку закончился человеческими лицами, превращающимися в звериные морды.
Оставался последний - когда он был пинком отправлен на пенсию. Тут он помнил всё - и разговор с начальником отдела, и разговор со Степанычем, и дорога домой. Помнит, как расстроенный пришёл домой, как лёг спать. И как проснулся. Что очень важно - именно там, где заснул.
Как жалко, что реальностью оказался самый худший вариант...
Тут вдруг всё вокруг как будто вздрогнуло. И сразу же появилось ощущение нереальности. Так что, получается, сейчас он спит? А это значит...
Мелькнула безумная надежда: может быть, сейчас он лежит в кресле, дожидаясь Оздоровления? А это - всего-навсего страшный сон?
Сердце Петровича сладко защемило. Значит, всё не так уж плохо? Кошмары наконец кончатся, и он проснётся в медицинском центре?
Но эйфория длилась недолго. Потому что ему в голову пришла такая страшная мысль, от которой руки и ноги онемели, а перед глазами повисла пелена чёрного тумана.
Вдруг все три варианта, которые он сейчас помнит, являются сном? А реальность - это четвёртый вариант, который хуже всех?
И хотя для этого предположения вроде бы не было никаких оснований, раз всплыв в голове, оно никак не хотело из неё исчезать.
Ведь что такое, в сущности, уход на пенсию? Неприятности - но ещё не катастрофа! Человеку с востребованной профессией работу вполне реально найти. А пока ищет - дочка и зять помогут!
А ведь может быть гораздо хуже! Такое, о чём страшно и подумать!
Тут в голову Петровича пришла совсем безумная мысль. Мол, для того, чтобы сохранить существующую реальность, он должен продержаться в бодрствующем состоянии хотя бы ещё час. А если заснёт раньше времени - то окажется в гораздо худшей реальности.
Как назло, именно после того, как он утвердился в этой мысли, появилась сильная сонливость. Оставалось одно - сделав запредельный рывок, вскочить с кровати. Ведь не заснуть, стоя на ногах, не так сложно. Можно даже одеться и пойти на кухню - кофейку выпить. Чтобы уж совсем взбодриться.
Но сил на рывок уже не было. В самый последний момент Петрович почувствовал, что руки и ноги ему не подчиняются. А потом его начал затягивать сон.
Обычно человек засыпает мгновенно. Вот он бодрствует - а в следующую секунду уже спит.
Сейчас было не так. Процесс засыпания был хотя и быстрым, но отнюдь не одномоментным.
Сначала отказали руки и ноги. Потом веки стали настолько тяжёлыми, что их было невозможно удержать поднятыми - и на глаза опустилась тьма. Секунды через три Петрович почувствовал, что его затягивает куда-то вниз - в глубины сна.
'Нет! - мысленно закричал он. - Я не хочу засыпать!'
Но этот крик не возымел никакого действия - и сознание растворилось во тьме.
Что, получается, Петрович заснул?
Нет - он проснулся.
Но реальность оказалась какой-то непонятной.
Глава девятая. Оздоровление продолжается
Петрович лежал. И это было единственное, что он знал точно.
Он ничего не чувствовал. Ничего не видел, ничего не слышал. Даже осязание не давало никаких внятных сигналов.
Попытка открыть глаза ситуацию не прояснила. Нет, глаза-то как раз спокойно открывались и закрывались. Только вот ничего не видели.
В голове теснились несколько вариантов воспоминаний. И все они воспринимались как совершенно равноправные.
