Литмир - Электронная Библиотека

– Не совсем сюда, – поправил капитан, – а это было за Анадырском, на Эгачи-реке.

– Может, и так, – не стал спорить адъюнкт, – а корабельный прибор сюда был доставлен по его прошению, и так здесь где-то и лежит, у них в канцелярии мне так сказали. И Черепухин говорит, что есть у нас этот прибор. А если есть, то можно строить дупель-шлюпку, даже две. Вот так! Государыня всё знает, где у кого что припрятано! Или не так я говорю?

И он посмотрел на Шалаурова. Шалауров настороженно молчал.

– Где Черепухин? – строго спросил капитан. – Позвать сюда Черепухина! Орлов, чего стоишь?!

Орлов сразу вышел в дверь. В съезжей стало совсем тихо.

Пока Орлов ходил, капитан присел к столу и начал было рассматривать чертежи дупель-шлюпки, но вскоре это ему наскучило, да и непонятно было многое, и он стал разглядывать то, что было на столе навалено из нового. А это был целый рядок камней, все разноцветные, и одни гладкие, другие угловатые, а были и такие, что искрились. Капитан взял один из таких искрящихся камней, то есть минералов, повертел в руках и спросил, что это такое.

– Сернистый колчедан, – строго ответствовал адъюнкт.

– А это что здесь сверкает? – спросил капитан. – Серебро?

– Слюда…

– А что серебро? – спросил из-за спины у капитана Шалауров. – Не нашли ещё?

Адъюнкт ничего не ответил.

– И не найдёте, – сказал Шалауров. – Потому что не там ищите. А Шестаков знал где искать!

– Где? – спросил капитан.

– На Копаевом острове, – ответил Шалауров и посмотрел на адъюнкта.

Тот молча разглядывал кончик пера.

– Вот! – радостно воскликнул Шалауров. – Видишь? И господин адъюнкт со мной согласен.

Адъюнкт удивлённо поднял брови.

– А что, разве не так, ваше сиятельство? – дерзко продолжил Шалауров. – А что у вас тут за чертёж вчера валялся?

– Не валялся, а лежал, – сказал адъюнкт. – И не чертёж, а выдумка. На ней много всякого ненужного начертано, но есть и разумные мысли.

– А ну покажи! – воскликнул Шалауров.

Адъюнкт поискал по столу, нашёл ту вчерашнюю карту, развернул и подал её Шалаурову. Шалауров стал её рассматривать и шёпотом читать то, что на ней написано. Потом сказал:

– Вот! – и положил карту на стол, ткнул пальцем и сказал: – Вот он.

Там, куда он указывал, на карте и в самом деле был начертан небольшой остров, а возле него была приписка: «Остров населён шелагами, подвластными князю именем Копай».

– Ну и где здесь про серебро сказано? – насмешливо спросил адъюнкт.

– Да кто же про такое прямо скажет?! – так же насмешливо ответил Шалауров. – Да про это никто никогда…

Но тут раскрылась дверь, и вошли Орлов и Черепухин. Шалауров убрал руку с карты. Черепухин посмотрел на капитана. Капитан сказал:

– Вот что, Илья Ильич, тут у нас заминка вышла. Ищем такелажный прибор, который был ещё Афанасию Федотовичу из Якутска выписан, когда он собирался в экспедицию. Не подскажешь, где искать?

– Так чего его искать? – удивился Черепухин. – В головном лабазе, слева. Где положили, там и лежит. Уже скоро пятнадцать лет!

Капитан поморщился, сказал:

– Иди показывай. – А про себя подумал: чёрт бы их побрал!

Черепухин пожал плечами, дождался, когда все оденутся, и вышел первым. Остальные пошли за ним. Они прошли через двор, но уже в другую сторону, прошли одну избу, вторую, и остановились перед лабазом. Черепухин достал ключ, отомкнул замок и открыл дверь. Изнутри пахнуло затхлым.

– Э! – сказал капитан. – Как бы не сгнило!

– Тогда так делали, что не сгниёт, – строго ответил Черепухин, разводя огонь. А когда развёл, вошёл в лабаз. За ним вошли все остальные и увидели, что там, возле стены, стоят какие-то здоровенные тюки, лежат две бухты каната, а к стене привален якорь.

– Вот, – важным голосом сказал Шалауров. – Это он туда, куда я вам говорил, собирался. Да не дали!

– И хорошо что не дали, – подхватил адъюнкт. – А то с чем бы ты сейчас остался? И не осилил бы подряд. А так осилишь. Ведь осилишь же?

– Тут надо ещё посмотреть, – уклончиво ответил Шалауров.

– А мы тебе ещё накинем! За новоманерность!

Шалауров усмехнулся. Вот шельма, подумал капитан, откусил-таки своё! А адъюнкт, улыбаясь, сказал:

– Всё то, что мы сейчас увидели, сохранилось до нынешнего дня только потому, что такого богатого рудного места, именуемого Копаев остров, не существует. Но в то же время под него можно было что-то получить, например, корабельный прибор, что Шестаков и сделал. И прекрасно! Теперь нам есть с чем встретить господина Лаптева. И это…

И он замолчал, глядя куда-то капитану за спину. Капитан обернулся. Из-за угла комендантского дома вышел сержант Ситников и замахал рукой.

– А, да! И верно! – сказал капитан. – Время-то уже какое? И я приглашаю вас всех к нам на пироги. Мы со Степанидой вместе приглашаем. Прошу!

А сам в сердцах подумал… Ну да мало ли что он тогда подумал! А на вид он был весёлый и довольный. И первым развернулся и пошёл по тропке. За ним пошли остальные. Ситников посторонившись, взял на караул. Господа прошли за угол, подошли к крыльцу. Там уже стоял Орлов и держал двери. Вначале зашли гости, а уже за ними капитан…

И обмер! Ну, ещё бы! В горнице было светло и чисто, и пахло аиром, на окнах висели новенькие белоснежные занавески, посуда на столе была выставлена расписная, чарки богемского стекла и скатерти китайские. Но это ещё что! А сама Степанида была разодета вот как: серьги на ней были рубиновые, крупные, платье немецкое, платок, правильнее, палантин, французский. Капитану это очень не понравилось, но он смолчал. Да и не до него пока что было. Адъюнкт выступил вперёд, поклонился и поцеловал Степаниде руку. За ним туда же полез Шалауров, а после даже Черепухин, но Черепухину она строго сказала:

– Вот ещё! – и убрала руку, отступила. Вперёд вышел капитан, сказал:

– Стёпа, рассаживай гостей.

Степанида растерялась, не знала, что делать. Тогда капитан показал, кому куда садиться, и сам сел под образами, на хозяйское место. Рядом с ним села Степанида, за ней, так получилось, адъюнкт, напротив него Шалауров, а в дальнем конце Черепухин. Капитан велел накладывать и не смущаться. Да! А пироги, к общему довольству, оказались всякие – с морошкой, с рыбой, с мясом, с потрохами, но больше с морошкой. И к ним морошковая же самодельная водочка. Капитан кивнул, Черепухин обошёл вокруг стола и всем налил. Капитан встал и сказал, что первую чарку они выпьют за дорогого гостя, прибывшего к ним из далёкой столицы, от почти самой императрицы Анны Иоанновны, дай ей бог крепкого здоровья. Все встали и выпили, сели и начали закусывать. Молчали. Шалауров осмотрелся и сказал, что водка у господина капитана очень вкусная.

– Или, – прибавил Шалауров, – я ошибся? Что скажешь, господин профессор? Может, чтобы распробовать, ещё налить?

Адъюнкт пожал плечами и сказал:

– На ваше усмотрение.

Шалауров тяжело вздохнул и посмотрел на капитана. Капитан посмотрел на Черепухина. Черепухин встал и опять всем налил. Все выпили до дна, и только адъюнкт до половины.

– А что? – сразу спросил Шалауров. – Теперь в столице все так? – и кивнул на адъюнктову чарку.

– Да, – ответил адъюнкт, – теперь у нас там так. Государыня пьяных не терпит. И сама не пьёт, конечно. Теперь у нас там многое не так, как было прежде.

– А прежде было лучше или хуже? – спросил Шалауров.

– Э… – начал было адъюнкт, но передумал и продолжал уже так: – Каждое новое время рождает новые обычаи. Теперь совсем иначе веселятся. Да и веселиться особенно некогда, полно всяких дел. Вот я служу в Академии наук по курсу ботаники, геодезии и натурофилософии, а это на Васильевском острове, в Кунсткамере. И там же, на Васильевском острове, на седьмой линии, жительствую, а это почти прямо напротив государынева дворца. И я же вижу, как у неё свет горит и день и ночь. Значит, государыня не спит, о нас печётся. Я…

И он замолчал, задумался, стал очень серьёзным. Сидел и глаз не поднимал. Степанида незаметно толкнула капитана локтем под бок, капитан кивнул Черепухину, Черепухин обошёл всех и налил, капитан встал и сказал тост за их новое важное дело, за то, чтобы оно славно сложилось, и тут опять все, теперь уже вместе с адъюнктом, выпили до дна. И сразу щёки у всех порозовели, Шалауров и Черепухин начали одновременно говорить, но такой же порозовевший капитан сказал им не забывать закусывать. А Степанида, ни к кому конкретно не обращаясь, спросила, как при дворе, если вдруг случается свободная минутка, веселятся.

7
{"b":"700149","o":1}