Всё новые и новые толчки под ногами и гул со стороны сплошной стены с герметичной дверью вселяют надежду. В диком возбуждении заключённые орут, скачут. Кажется, ещё немного и стальные решётки падут. Но нет, аборигены сварили их грубо, второпях, но на совесть.

Дежурить на наблюдательном пункте Чагу нравится больше всего. Это тебе не караул, когда словно зомби неприкаянный бродишь глубокой ночью перед наглухо запечатанными воротами партизанской базы. От такого бесполезного занятия противно втройне: ну неужели найдётся хотя бы один идиот, что попытается проникнуть на базу, когда снаружи рвёт и мечет шторм? В такую непогоду даже самые вредные проверяющие в кабинетах сидят, чаи гоняют. То ли дело наблюдательный пункт.

«Тридцать восьмой», или строго по-военному НП-38, находится в каких-то пяти километрах южнее Щитовой горы. Относительно просторная яма накрыта сверху широкой каменной плитой. Для наблюдения за окрестностями оставлено несколько щелей, но через них мало что видно. Главные глаза «тридцать восьмого» – десять видеокамер. Обзор на все 360 градусов. Чаг сидит перед повешенным на стену плоским экраном на ровном камне. Пульт управления так себе, всего одна большая кнопка, зато не нужно ломать глаза и пялиться на окрестности через бинокль.

С утра было скучно. Что поделаешь, разнообразием «телевидение НП» не отличается. Одни и те же картинки Щитовой горы и каменистой пустыни Северного плоскогорья быстро надоели. Но когда рассвело, авиация метрополии устроила грандиозное шоу.

Аэрокосмические истребители Первого ударного основательно взялись за кратер Финдос. Вот уже несколько часов, как в разных частях Северного плоскогорья то и дело взвиваются ввысь огромные столбы красной пыли, под ногами дрожит земля, а через щели внутрь НП вливается грохот мощных взрывов.

Впрочем, Чаг зевнул, за два часа даже грандиозное шоу авиации метрополии успело наскучить. Хотя… минут двадцать назад противник взялся за Щитовую гору, причём взялся основательно. Чаг бросил взгляд влево, молодой напарник по кличке Хан прилип к смотровой щели и не спускает с горы глаз.

Самое главное представление притягивает своей грандиозностью. Время от времени треугольная гора целиком скрывается под султанами взрывов и клубами пыли. Ангары и административное здание разнесли на куски в первую очередь. Космопорт имени Пилага, главные и единственные ворота Дайзен-2, расколошматили к чёртовой матери.

Стыдно признавать, но противник пуляет отменно, даже красиво. Многочисленные ракеты и планирующие бомбы в прямом смысле залетают в многочисленные амбразуры и орудийные башни Щитовой горы.

Свежий пример. Очередной взрыв сорвал маскировочную сетку на восточном склоне горы. И тут же в тёмную щель амбразуры залетел дымовой след. Ещё миг. Наружу выплеснулись сноп пламени и клубы чёрного дыма. Бетонная громада артиллерийского дота развалилась на куски. Толстый ствол крупнокалиберной пушки скатился к подножию горы, словно недоваренная макаронина. Красиво, чёрт побери.

Чаг глянул на часы в правом нижнем углу экрана. Пора меняться, а иначе можно отупеть от чрезмерного разглядывания одних и тех же картинок.

– Хан! – бросил Чаг через плечо. – Твоя очередь.

Но рядовой Хандор никак не отреагировал.

– Хан!!! – ещё громче позвал Чаг. – Нечего там глядеть. Давай. Садись. Твоя смена. Дай мне посмотреть.

Хан с трудом, словно намагниченный, оторвался от щели.

– Да неужели ты не понимаешь? Они же… Они… – Хан, подбирая слова повыразительней, защёлкал пальцами. – Разносят в пух и перья наш самый главный, самый мощный форт! А он ведь не успел сделать ни одного выстрела!

От волнения армейская субординация начисто вылетела из головы рядового Хандора. В ответ Чаг улыбнулся. Через затемнённое забрало лиц не видно, но постоянное ношение борга научило угадывать эмоциональное состояние собеседника без мимики, по одним только словам и жестам.

– Да как же мы от врага отбиваться будем? – разошёлся Хан. – Ещё немного, и от Щитовой горы камня на камне не останется! В прямом смысле не останется! А ведь у них БМП, танки, артиллерия, вертолеты, наконец.

Чаг держался до последнего, но, в конце концов, дико расхохотался.

– Как?! Да как ты смеешь смеяться?!

Хан кипит от благородного гнева и размахивает кулаками. Чего доброго в драку полезет.

– Да подожди ты! – Чаг выбросил вперёд растопыренную ладонь. – Ты что? И в самом деле не догоняешь?

Такой поворот заставил Хана остановиться.

– А что я должен, как ты говоришь, догонять? – осторожно поинтересовался напарник.

– Ну даёшь! – Чаг перевёл дух.

Хан, или рядовой Жилк Хандор, был переведен в первый полк Народной армии из Стратегического резерва. Пусть в своё время ему не довелось громить космических пехотинцев, но он всё-таки профессиональный солдат, а не национальный гвардеец от сохи. Парень выносливый, толковый, но местами и впрямь немного не догоняет.

– Прежде всего, Хан, – Чаг поднялся с камня и с удовольствием, до хруста в суставах, потянулся, – научись различать достоверную информацию и пропаганду. То, что ты видел собственными глазами, щупал собственными руками, то есть достоверная информация. А то, что в последние годы крутили по ТВ, – чистой воды пропаганда.

Чаг прошёлся по наблюдательному пункту. Затёкшие от долгого сидения на одном месте ноги начали отходить.

– Да, на экране телевизора цепочка фортов на Северном плоскогорье выглядит очень даже внушительно, особенно нашпигованная орудийными башнями Щитовая гора, – Чаг небрежно махнул рукой в сторону смотровой щели. – Но дело в том…

Мощный толчок опрокинул Чага на пол. Через мгновение НП накрыл оглушительный взрыв. Вовнутрь через смотровые щели ворвались густые языки красной пыли.

Чаг перевернулся на живот и глянул на монитор. Пронесло! Не по ним. Щитовая гора в очередной раз не просто окуталась, а буквально утонула в целой серии необычайно мощных взрывов. Отлично видно, как из огромного куста красного облака вылетают куски скал и ломаного бетона.

Чаг быстро подполз к пульту управления и приподнял объектив видеокамеры. Точно! В сером небе над горами кратера Финдос стремительно уходят на север три треугольных силуэта. Такшипы. Неприятель пустил в ход тяжёлые кувалды. Щитовой горе точно хана. Очень хорошо!

Дороги на Свалке оторви и выброси. Боевую машину пехоты нещадно трясёт на рытвинах и ухабах. Сержант Отгар Чолнар по прозвищу Бес поднялся с командирского кресла рядом с водителем и, держась за поручни, перешёл в десантный отсек. Колени дрожат, во рту сухо, на лбу временами выступает испарина. Всё нервы проклятые! На очередной колдобине БМП сильно тряхнуло. Чолнар едва не выпустил поручень.

Десантный отсек залит белым светом. У обоих бортов перед экранами и пультами управления расположились операторы РСПП. Сами «Муравьи» до поры до времени сидят на броне, но в любой момент готовы соскочить на землю и вступить в бой. По сторонам узкого прохода сидят космические пехотинцы. Каждый пристёгнут к креслу широкими ремнями крест-накрест. Лица скрыты затемнёнными забралами. Оно и к лучшему.

Чолнар тихо вздохнул. Впервые в жизни ему и его отделению предстоит выполнить самое настоящее боевое задание. Бацел, самое южное поселение в кратере Финдос, является важным административным и транспортным центром. Там же единственный на планете фосфорный рудник и завод по переработке руды. Двадцать пятому взводу первого полка приказано захватить его. «Торнадо» высадили взвод в семи километрах от города. По разбитой вдребезги дороге три боевые машины почти добрались до входа. Дрын, командир взвода, вот-вот объявит высадку.

– Взвод! Внимание! Приготовиться к высадке, – пришёл по связи долгожданный приказ старшего сержанта.

– Отделение! Внимание! – словно эхо скомандовал Чолнар. – Приготовиться к высадке!