Несмотря на активность на западном побережье, интерес в России к североамериканской жизни был невелик. Америка оставалась очень далекой от России. Экономические и культурные связи между Россией и США были очень слабыми, и из-за этого мало россиян побывало в Новом Свете. Сами Соединенные штаты как независимое государство имели еще очень короткую историю, да и политические различия между двумя странами были очень большими. Именно поэтому сведения об изучении истории США в российских университетах в девятнадцатом веке практически отсутствуют. Правда, некоторые исторические данные свидетельствуют о том, что история США преподавалась в Санкт-Петербургском университете в середине XIX века В. В. Бауэром. Первый же систематический лекционный курс по истории США в Московском университете был предложен в 1900 году С. Ф. Фортунатовым. Тем не менее, систематического изучения истории США в России не велось. Единственный крупный научный труд видного русского историка М. Острогорского «Демократия и политические партии», написанный им по-французски, был сразу же, в 1902 г., опубликован на английском языке и приобрел большую популярность в Соединенных Штатах, но на русском языке он появился лишь четверть века спустя – в конце двадцатых годов14.
Первые научные исследования истории США, положившие начало отечественной американистике, появились только в 1930-х годах уже в Советском Союзе. Пионерскую работу «К истории капитализма в Соединенных Штатах» выполнил Алексей Васильевич Ефимов, ставший первым советским ученым, получившим докторскую степень по истории США. Эта книга А. В. Ефимова, как и его преподавательская деятельность в Московском университете в 1933–1944 годах, оказали огромное влияние на процесс становления и развития отечественной американистики. В 30–40-е годы появились и другие работы по истории США отечественных историков В. И. Лана и Л. И. Зубока, последний из которых по совместительству преподавал на историческом факультете МГУ.
Однако начало изучения истории США было не очень обнадеживающим. Разворачивавшаяся во второй половине 1940-х годов «холодная война» не только обострила отношения между СССР и США, но и привела к суду над руководством компартии США и гонениям на других представителей американского общества, дружественно настроенных к нашей стране. Обострилась политическая обстановка и в самом Советском Союзе, ужесточилась антиамериканская пропаганда. Например, книга В. И. Лана «США от первой до второй мировой войны», опубликованная в 1947 г., была подвергнута жесточайшей критике в официальном партийном издании. В рецензии, опубликованной в журнале «Большевик», В. И. Лан был обвинен в том, что он не только не разоблачает, но безмерно приукрашивает империалистическую внешнюю и реакционную внутреннюю политику американского правительства, что он использует «почти исключительно буржуазные источники» и «некритически следует за буржуазными апологетами». На этом основании в рецензии делался вывод: «Книга В. Лана не просто ошибочна. Она вредна, она изображает историю США между первой и второй мировыми войнами в кривом зеркале, в духе буржуазной апологетики» 15.
С аналогичными трудностями столкнулись и другие историки. Профессор Е. Ф. Язьков так описал свои ощущения об этом времени: «В конце 40-х гг. я был студентом Московского университета и как раз тогда начинал изучение истории Соединенных Штатов. Помню, что в 1948 г. я впервые слушал лекционный курс профессора Л. И. Зубока по американской истории, в котором он пытался удержаться хотя бы в рамках минимальной объективности. А уже весной следующего, 1949 г., сидя в одной из университетских аудиторий, я с огорчением наблюдал ожесточенные нападки на профессора Зубока ревнителей воинствующего вульгаризированного марксизма, которые обвиняли его в «безродном космополитизме» и в «восхвалении американского образа жизни». Помню, далее, как, участвуя в начале 50-х гг. в работе аспирантского семинара кафедры новой и новейшей истории, я присутствовал на одном из докладов, в котором настойчиво проводилась мысль о том, что американский империализм всегда был и остается «самым реакционным» и «самым грабительским»16. В условиях обострения «холодной войны», ограниченности материальных ресурсов, сильного идеологического влияния и массированного давления антиамериканской пропаганды возможности развития молодой, только возникшей научной дисциплины были очень ограничены. Поэтому не удивительно, что о реальном превращении советской американистики в самостоятельное и быстроразвивающееся направление исторической науки можно говорить лишь применительно к 50–60-м годам ХХ века. В этот период улучшаются отношения между СССР и США. Например, в 1958 году были подписаны важнейшие межгосударственные соглашения о сотрудничестве и обменах в сфере культуры, образования и науки, которые впервые предоставили советским историкам возможность научной работы в американских библиотеках и архивах. Да и внутри страны происходят изменения в политике, которые не только вели к большей свободе в научных исследованиях, но и способствовали улучшению материального положения в науке и образовании. Для успешного развития научных исследований стали создаваться необходимые условия и выделяться ресурсы. Именно в этот период были созданы сектор истории Соединенных штатов и Канады в Институте всеобщей истории, Институт мировой экономики и международных отношений, Институт международного рабочего движения и Институт Соединенных штатов и Канады Академии наук СССР. Были выделены средства для формирования групп историков-американистов в крупнейших университетских центрах страны. Многие новые программы по американской истории были начаты в Санкт-Петербурге, в Казани, Томске, Самаре, Перми и других старейших университетах России. Не остался в стороне от этого процесса и Московский университет. Ведь в первое послевоенное десятилетие среди штатных сотрудников кафедры новой и новейшей истории исторического факультета МГУ не было ни одного специалиста по американской истории. Как вспоминает профессор Е. Ф. Язьков, который, как отмечалось выше, в эти годы учился на кафедре, специализация по истории США проводилась, но «обеспечивалась периодическим приглашением отдельных ученых, работавших в системе Академии наук»17.
Положение с изучением истории США стало понемногу меняться, когда в 1953 г. кафедру возглавил И. С. Галкин. Именно ему принадлежит заслуга в превращении небольшого учебного подразделения в самую крупную кафедру исторического факультета. Пополнение коллектива кафедры шло преимущественно за счет ее выпускников. И в первом списке, с которым Галкин пришел к ректору для того, чтобы получить штатные единицы и «пробить» московскую прописку для иногородних выпускников, значилась фамилия Е. Ф. Язькова. Вместе с принятым на кафедру И. П. Дементьевым, другим выпускником аспирантуры кафедры, они открыли специализацию по истории США. В 1962 г. к ним присоединился еще один выпускник кафедры – Н. В. Сивачев. В сферу научных интересов Е. Ф. Язькова входила история фермерского движения в США в первой половине ХХ века, реформизм периода прогрессивной эры и нового курса Ф. Рузвельта18. И. П. Дементьев исследовал проблемы периода новой истории США, идейно-политические дебаты по вопросам внешней экспансии в конце XIX – начале ХХ века, а также историографию США19. Н. В. Сивачев изучал политическую борьбу в США по вопросам «нового курса» Ф. Рузвельта, рабочую политику государства в период Второй мировой войны и другие аспекты истории США 30–40-х годов ХХ века20.
Так возникла группа американистов кафедры, каждому из которых в настоящем издании посвящен отдельный очерк. Эта группа молодых ученых вместе коллегами из институтов Академии наук В. М. Хвостовым, А. В. Ефимовым, Л. И. Зубоком, Г. Н. Севостьяновым, Е. И. Поповой, В. Л. Мальковым, Р. Ф. Ивановым, Н. Н. Болховитиновым и другими, много сделала для превращения кафедры новой и новейшей истории в авторитетный центр отечественной американистики.
