В своих навязчивых идеях эти мальчишки подражали старшим. Триады (китайская мафия) действовали в колонии с самого начала опиумной торговли, но их влияние вышло на новый виток после победы Мао Цзэдуна в 1949 году. «Коммунисты очищали Китай от Триад, поэтому все преступники перебрались в Гонконг, – рассказывает Уильям Чун, друг Брюса. – Многие дети были связаны с ними, пускай некоторые и неохотно. К 1954 году они упрочили свое влияние». Приток сотен тысяч отчаявшихся китайских беженцев, включая бывших солдат и членов Триад, создал взрывоопасную смесь, которая способствовала распространению коррупции и насилия в колонии со стороны Коулуна.
Еще одним культурным сдвигом, оказавшим влияние на Брюса и его банду, стал рост китайского национализма. Неспособность британцев защитить колонию от японцев разрушила миф о превосходстве белой расы, и многие китайцы были возмущены восстановлением колониального правления после войны. «Британцы были правящим классом – меньшинством, которое управляло городом, – позднее рассказывал своим американским друзьям Брюс. – Они жили на возвышенностях, у них были большие машины и прекрасные дома, в то время как остальная часть населения, жившая внизу, изо всех сил пыталась заработать себе на жизнь. Когда ты видишь нищету и голод китайского народа, то в конечном счете начинаешь ненавидеть неприлично богатых британцев. Они зарабатывали больше всех и получали лучшие должности потому, что цвет их кожи был белым».
После окончания уроков мальчики из «Ла Саль» проводили время за занятием, которое сами называли «британской головомойкой». «Мы прогуливались по улицам в поисках неприятностей, – рассказывает Майкл Лай. – Нас переполняла этническая гордость. Мы любили избивать британских мальчиков». Ближайшей целью была школа короля Георга V – частное заведение для английских детей и других эмигрантов из Европы. Брюс и его банда мародеров поднимались на холм, разделяющий «Ла Саль» и школу короля Георга V, в надежде встретить группу британских мальчиков. Как только контакт устанавливался, начинались издевки, оскорбления и толчки – это продолжалось до тех пор, пока страсти не перевешивали здравый смысл. Наконец начиналась драка. Брюс всегда был в первых рядах, кулаками пробивая свой путь к школьной славе. «Между эмигрантами и местными детьми стычки случались на регулярной основе, – вспоминает Стив Гарсия, евразийский одноклассник Брюса. – Они презирали нас».
Когда мальчики достигли половой зрелости, в школе короля Георга V появился еще один источник притяжения и возможность для конфликта – женщины. «Они гонялись за нашими девочками», – говорит Андерс Нельссон, выпускник школы короля Георга V, который впоследствии сыграл небольшую роль в фильме Брюса «Путь дракона». «Конечно, и мы охотились за их девчонками – из Мэрикнолл и других школ для девочек. В Китае есть поговорка: «Местный имбирь не такой острый». Думаю, китаянки казались нам экзотичным фруктом». Это была гонконгская версия «Вестсайдской истории» с британскими «Ракетами» и китайскими «Акулами».
После двухлетнего перерыва в съемках (с 1951 по 1953 год) родители Брюса неохотно подчинились мольбам сына возродить актерскую карьеру. Хой Чен и Грейс надеялись, что запрет заставит сына сосредоточиться на учебе, но все было напрасно – оценки и поведение Брюса только ухудшались. Они согласились на то, чтобы Маленький дракон вернулся в кино, но только при условии, что он будет вести себя подобающим образом. Принять это решение было проще благодаря масштабу команды, к которой присоединился Брюс.
В 1952 году группа лучших кантонских режиссеров, актеров и писателей создала собственную производственную компанию «Юнион Филм Энтерпрайзес» или «Чун-Люэнь» на кантонском. Заявленной целью этого коллектива левой направленности было создание высококачественных социально ответственных фильмов. «Кино должно развлекать, а также учить аудиторию быть нравственной, служить обществу, проявлять патриотизм и гордиться нашим культурным наследием», – объяснял один из основателей компании. Наплыв почти миллиона беженцев с материка вызвал большой стресс, разделение и лишения в колонии. Моральное послание фильмов «Чун-Люэнь» несло в себе мысль о необходимости единства, благотворительности и взаимопомощи от китайского народа и государственной поддержки сверху. Они были социалистами, не коммунистами. «Папа очень поддерживал идеалы «Чун-Люэнь», – рассказывает Роберт. – Он был уверен, что они положительно повлияют на развитие Брюса».
Возможно, качество, которое отец Брюса больше всего хотел развить в своем сыне, – это чувство смирения и совместной работы. Во всех фильмах «Чун-Люэнь» участвовала одна и та же группа актеров, основу которой составляли взрослые и подросток Брюс. В духе организации большинство фильмов были скорее постановкой целого ансамбля, а не средством раскрутки для одной звезды. Брюс обычно играл второстепенные роли, появляясь на экране в среднем около двадцати минут и произнося около тридцати реплик.
Одна из крупнейших ролей ему досталась в его первом фильме на «Чун-Люэнь» под названием «Проводник света» (1953). Сюжет картины был следующим: приемный ребенок, который скакал как мячик по разным семьям, оказывается на улице, где его спасают доктор и его добросердечная жена, управляющая детским приютом для слепых девушек. Врач, который придерживался девиза: «Детей всегда можно научить», принимает бездомного мальчика (его играет Брюс) в свои ученики. Когда персонаж Брюса вырастает, он открывает лекарство от слепоты. Фильм заканчивается призывом, направленным прямо в камеру: «Каждый ребенок может быть таким же, как он. Бедные дети с ограниченными возможностями ждут вашей любви, образования и воспитания».
В период с 1953 по 1955 год Брюс снялся в десяти мелодрамах, каждая из которых несла в себе сообщение: «Проводник света», «Материнские слезы», «Это отец виноват», «Бесчисленные дома», «Перед лицом разрушения», «Трагедия сироты», «Верная жена», «Песня сироты» и «Мы обязаны этим нашим детям». Эти три года были самыми плодовитыми в карьере Брюса – период включает в себя почти половину всех его работ. Небольшие роли в общественном сознании закрепили за Брюсом статус типажного актера, а не звезды – того, чье лицо они узнали бы, но чье имя они, вероятно, не смогли бы вспомнить.
«Чун-Люэнь» дал Брюсу важный урок того, как делать качественные фильмы на серьезные темы в темпе Гонконга. Большая часть съемки длилась всего двенадцать дней. Идеи компании оказали серьезное влияние и на взрослого Брюса – режиссера. Он вырос с желанием снимать патриотические, образовательные фильмы о культурном наследии Китая.
Оплата за эти съемки для подростка была не такой уж и плохой. Если переводить в современные суммы, Брюс получал две тысячи долларов за фильм. Именно тогда и сформировалась его привычка покупать на гонорары экстравагантные вещи. «После одного фильма он купил себе маленькую обезьяну. Однажды обезьяна каким-то образом забралась в клетку домашней птицы нашего двоюродного брата Фрэнка и разорвала ее на куски, – вспоминает Роберт. – Когда Фрэнк обнаружил, что его птица мертва, он избил обезьяну. Та настолько обезумела, что укусила меня. Мать сказала Брюсу, что он должен избавиться от обезьяны. Брюс долго не соглашался, но наконец уступил».
Творческое объединение «Чун-Люэнь» просуществовало недолго. Спустя три года внутренние распри разделили участников, и самые талантливые из них разбрелись по другим производственным компаниям. Оставшись без очень творческого и плодотворного коллектива, Брюс обнаружил, что поиск ролей дается ему гораздо тяжелее. За следующие пять лет он снялся лишь в пяти фильмах. Без этой отдушины и серьезного подхода внимание подростка вновь обратилось к дракам и смутьянству.
В 1956 году, спустя пять лет учебы, Брюса выгнали из «Ла Саль». Для уважаемой семьи среднего класса – отец известный актер, мать представляет богатейший род Гонконга – это событие было невероятным позором. Уровень стыда можно измерить той тщательностью, с которой семья пыталась скрыть настоящую причину. Фиби утверждала, что все дело в отметках брата. «Брюс был жутким лентяем. Школа позволяла оставаться на второй год лишь один раз. После первого случая другой такой возможности школа ему не дала». На самом деле Брюс оставался на второй год дважды. По словам одноклассников, такая ситуация была довольно распространенной и точно не могла послужить причиной для отчисления.
