– Не знаю, но я не люблю таких мужчин, жмоты они, лишнего не купят для своей женщины, – утвердительно сказала Лана.

– Ну вот сейчас поеду туда, будем жить вместе и проверю его со всех сторон. Потом только приму решение. Сейчас рано говорить, какой он.

В разговорах быстро добрались до аэропорта. Лана, как и мама провожала Тину горячими объятиями, они обе хотели ей счастья. В полете, Тина вспомнила рассказ мамы, как она познакомилась со своим мужем (отцом девочек) и какова была ее жизнь с ним.

***

Лето 1971 года. Нине тридцать четыре года, она в разводе, два сына от первого брака, одному почти восемнадцать, другому двенадцать лет. Она с сыновьями переехала жить в деревню к брату, директору колхоза.

Нина шла по пыльной дороге с поля в деревню. Женщина с аквамариновыми глазами, точеной фигурой, матовой кожей, на которой никогда не было косметики, естественными блестящими волосами приковывала внимание. Она услышала позади себя шум мотора, когда обернулась, увидела рядом грузовик. Водитель, молодой парень в белой рубашке, приветливо ей улыбался, в его глазах прыгали искры. Парня звали Иван. Он еще ранее заприметил Нину, узнав, что она родная сестра директора колхоза. Он пытался подружиться с директором, понравиться ему, такой приятель, при деньгах, всегда необходим. Но брат Нины не подпускал Ивана близко к себе и к своей семье. Иван слыл бабником и лоботрясом, любил выпить и погулять.

Спелая. Холст, масло

Он остановился возле Нины и предложил ее подвезти, она согласилась. Охмурить ее не составило труда, и уже скоро он предложил выйти за него замуж. Близкие были против такого брака, все уговаривали Нину не совершать ошибки, но она была ослеплена любовью. Иван красиво ухаживал: приходил к ней в дом, приносил продукты, конфеты сыновьям. Старший сын Нины не верил всем этим штучкам и сразу заподозрил ложь в его действиях, но младший доверял, и, конечно, оба хотели маме счастья.

Нина вышла замуж за Ивана и вскоре родила Тину. Но им пришлось уехать из деревни, так как все родные Тины отвернулись от них, и она не могла выдерживать их осуждения изо дня в день. Иван предложил поехать в Казахстан. Таким образом, Нина осталась совсем без поддержки близких людей. Все, абсолютно все не понимали ее поступка, даже старший сын Федор. Когда он уходил в армию, сказал, что он сирота и в графе «Мать» поставил прочерк. Но Нина оставалась слепа. Главное, что муж ее любит, говорит красивые слова, ласкает и обнимает. Было, правда, одно «но», что никак не касалось других людей: Иван постоянно требовал секса и делал ей непристойные предложения. Нина аккуратно отказывала.

Страшное произошло в поезде, но Нина еще долго не узнает этого. Только спустя несколько месяцев она все поймет. Поезд был полон людьми. Иван, Нина и младший сын Алексей заняли плацкартное купе. Расположились, достали еду, папиросы, водку для Ивана. Муж был веселый, травил разные байки и небылицы, Нина смеялась и предвкушала, как дружно они будут жить в другом месте, и никто не будет судить ее. Сын захотел в туалет и сказал об этом Нине. Мальчик впервые ехал в поезде, и Нина хотела проводить его, показать, как все устроено. Иван настоял, чтобы она сидела и отдыхала, он сам покажет парню, сходят в туалет по-мужски, вместе. Вернулись не быстро, на мальчике не было лица, но Нина как-то не придала этому значения. Это потом она узнает, что Иван впервые изнасиловал ее сына в туалете поезда, пригрозив убить мать, если тот кому-либо расскажет.

Жизнь в Казахстане стала адом. Муж изменился, стал очень требовательным и агрессивным. Как только они сошли на перрон, он толкнул Алешу к сумкам и сказал все грузить на себя. Тина в изумлении посмотрела на Ивана, он прикрикнул на нее: «Что глаза вытаращила? Хватай свои пожитки и топай со своим выродком к выходу. Ждите меня там». На секунду пришла мысль: «Надо бежать!» Только куда? Бежать было некуда и не к кому. Но она еще не знала, какому аду подвергается ее ребенок.

Нина быстро нашла работу в чебуречной на станции и целыми днями проводила там. Иван даже не делал вид, что собирается работать. С сыном творилось что-то не то: он ходил в школу и получал одни двойки, начал заикаться, с каждым днем вид его становился все хуже и хуже, но он ничего не рассказывал. Однажды она вернулась раньше, так как в чебуречной был санитарный день, и увидела страшную картину. Иван насиловал ее мальчика, зажав его рот рукой, рядом на столе лежало ружье. Нина закричала, начала бить Ивана и получила в ответ. Иван выбежал из дома, потом прибежал вновь, обнял Нину и стал раскаиваться, просить прощения, говорить ей о любви, о том, что она под сердцем носит их ребенка, что его разум помутился от того, что она не всегда готова отдаваться ему и не удовлетворяет его именно так, как ему хочется. Нине стало его жаль, она чувствовала, что сама виновата во всем произошедшем с сыном и мужем.

На следующий день она устроила сына в школу-интернат на пятидневку, чтобы он как можно меньше оставался наедине с Иваном. Неделю Иван был шелковым: готовил есть, пока Нина в чебуречной, подыскивал для себя работу, но никакая ему не подходила. В выходные сын вернулся домой, и Нина взяла его с собой в чебуречную. Когда вечером они вернулись, Ивана дома не оказалось. На столе стояла пустая бутылка из-под водки и два стакана, повсюду валялись остатки еды. Нина принялась убирать со стола и готовить ужин. Иван не ночевал дома, на следующий день также не вернулся. Нина тревожилась, искала его по соседям. Его видели с одной местной алкоголичкой. Нина разозлилась.

Он вернулся домой в понедельник, грязный и пьяный, стал требовать от Нины глаженую белую рубашку и обзывать ее потаскухой. Тогда она ответила, что знает где и с кем он был, он ударил ее с размаха, и она улетела в угол. «Ты еще меня затыкать смеешь?!», – кричал он, затем стал расстегивать свои штаны и требовать от нее орального секса, она сопротивлялась. Он разозлился еще сильнее и заставил ее жевать уголь. Если она не хочет брать в рот его член, тогда обязана «жрать уголь», или ее сын «будет за все расплачиваться своей задницей». Нина унизительно глотала куски угля в себя. Иван переоделся, поел и ушел из дома, его не было несколько дней. Когда он исчезал, Нина могла выдохнуть, и жизнь казалась терпимой, но стоило ему появиться, круги ада вновь сцеплялись вокруг них. Нина и сын несколько раз пытались сбежать, но у них ничего не получалось. Иван стрелял беременной на девятом месяце Нине по запяткам.

После рождения дочери Иван был очень счастлив, прибежал в роддом и орал пьяный под окнами, приказал назвать дочь Тиной, такое имя было у его старшей сестры.

***

В воспоминаниях о том, что рассказывала мама, Тина не заметила, как долетела до Лиссабона.

Самолет приземлился, и Тина быстро написала Джо, что прилетела. Он встречал ее в аэропорту. При выходе по зеленому коридору она повернула направо, но он стоял с левой стороны. Плохой знак, мелькнуло у Тины, но она тут же выбросила навязчивую мысль из головы. Наконец, они снова встретились, она хотела повиснуть на его шее, задушить в объятьях от переполняющей ее радости. Она заметила, что Джо будто бы не очень рад. Он улыбается, смеется, но все как не настоящее. Эту мысль она тоже прогнала.

По дороге домой Джо рассказал о своих планах. Он подал объявление о сдаче дома в аренду, потому что НАМ очень нужны деньги. МЫ уже вместе и надо делать все сообща. Потому что НАМ надо съездить в Африку и посмотреть место на берегу океана, и он уже нашел инвестора из Испании, который готов вложить деньги в отельный бизнес. Тина очень обрадовалась этой новости, это была ее мечта – сидеть в собственной кофейне на берегу океана и писать книги. Неужели мечта начинает становиться реальностью?!

– Чтобы сдать дом в аренду, надо его привести в порядок, – сказал Джо.

– Да, согласна с тобой, все комнаты захламлены, а на втором этаже вообще черт ногу сломает, – подтвердила Тина.