– Нет, – призналась я. – Я тут на радостях, что сессию сдала и на практику еду, книжек накупила… а уже потом ботинки совсем развалились… то есть прямо совсем. Я думала, ну ладно, лето как-нибудь прохожу, сейчас ведь тепло. А к осени подкоплю и куплю новые.

– А родители?

Я покачала головой. У меня никого нет. И просто чудо, как я попала в Дорнох, моих способностей едва-едва, на грани, чтобы учиться не за свои деньги, а за государственный счет. Мой единственный шанс, и ошибаться мне нельзя.

Косак снова вздохнул. Глянул еще на меня, на мои ноги в пыльных потрепанных босоножках. На сумку с книгами.

– Ладно, – сказал, наконец. – Давай сейчас к Марийке за ключами, потом минут двадцать разобрать вещи, и жду тебя внизу, поедем в город за ботинками. Я куплю, потом впишу в расходную ведомость, мне вернут . Нам сейчас очень нужен маг… Давай.

Ох, ты ж… я даже поверить не могла. А так можно? А если я потом не оправдаю надежд? Не смогу сделать ничего толкового?

Но если откажусь сейчас – точно не смогу.

– А автобус? – спросила только. – Мы ведь не успеем?

– Не успеем, – согласился он. – Я тебя на мотоцикле отвезу.

* * *

– Смотри-ка, Олин себе девочку нашел! – Марийка весело засмеялась, глядя на нас.

Девушка ненамного, наверно, моложе меня, но такая… ух! Я всегда таким завидовала. Когда и грудь и попа – все на месте, и талия тоненькая, и коса в руку толщиной ниже пояса, и озорной огонь в глазах. И коротенькое платье с глубоким вырезом только подчеркивает всю эту красоту.

Это я доска доской… если что и выпирает, так лопатки.

– Иди ты, – буркнул Косак. – Это наш новый маг, из Дорноха прислали. Найди ей комнату и… что там надо.

– Это она-то маг? Вот эта мелкая конопатая мышь? Ну-ну! Да ладно, ладно, Олин, не смотри на меня так. Куда ее? В офицерский? Пошли, ключи дам. А потом пусть заходит за бельем, полотенцем, что там еще? Кипятильник, чаю попить. Или у тебя все есть? Где вещи-то?

– Вот ее вещи, – Косак махнул сумкой. – Говорит, книги. Так что найди ей там все, что надо.

– Это? – удивилась Марийка? – И это все?

– Я только на несколько недель, на практику, – сказала я. – Мне много не надо.

– А что это на практику, а не насовсем? Оставайся. Может тебе понравится?

– Мне еще учиться надо.

Марийка хотела было сказать что-то еще, но глянула на Косака и только махнула рукой.

– Ладно, пошли, дам ключи. Заходи потом… Как тебя зовут?

– Адель, – сказала я. – Адель Йонаш.

– Мар, ты приготовь, она после ужина зайдет, – сказал Косак. – Ей сейчас в город надо съездить.

– Она же только приехала? – удивилась Марийка. – На чем ехать-то. Автобус вечером и всего один, либо туда, либо сюда на нем.

– Я отвезу, – сказал Косак. – Ботинки ей надо. А то она, вон, смотри, в чем, – кивнул на мои босоножки. – И больше ничего нет. Уолеш говорит, взять ее вечером, на аномалию посмотреть.

Марийка глянула и весело рассмеялась.

– Городская что ли? Да? Я и смотрю! По паркету, да по тротуарам привыкла ходить? К нам в сапогах надо было ехать.

Впрочем, смеялась Марийка без всякой злобы, не обидно, только с искренним удивлением моей дуростью. Да, я понимаю и сама. Только я и правда в деревне, не говоря уже про такие дальние дикие места, как здесь, никогда не была. Город, ну ближний пригород, максимум, даже в парках мощеные дорожки… Я не подумала про обувь, была не готова.

А тут горы и леса, на много километров кроме воинской части ничего вокруг. Дальше, вроде, какая-то деревенька по шоссе, но пешком часа четыре, а то и больше. Автобус до города идет полтора часа, но автобус медленно и со всеми остановками, а их ближе к городу, немало. Косак говорит, мы минут за двадцать доедем.

Двухэтажный офицерский корпус красного кирпича, уже основательно потрепанный, строили давно. У входа сразу лестница на второй этаж, но я живу внизу. Длинный узкий коридор, крашенный зеленой краской, темновато даже днем, окно только в дальнем конце.

Косак занес вещи прямо ко мне, бросил сумку на стул.

– Ладно, – сказал он, – располагайся, я тоже забегу к себе. Через двадцать минут поедем, а то не успеем никуда. Где гараж здесь знаешь? Нет? Ладно, здесь у дверей буду тебя ждать.

Комнатка была небольшой, зато… своей. Я тут одна! Светлые боги! Да я впервые живу одна без соседей! Начиная с интерната в детстве, училища, общежития госпиталя… А здесь я одна! И даже душ тут свой, личный, а не где-то на этаже, не надо никого ждать.

Сказочно просто! Пусть и сыровато немного, темновато – кусты за окном закрывают свет, окно небольшое и только одно. А на втором этаже, я видела, широкие окна и балконы, и комнаты, судя по одинаковым занавескам, там куда просторнее. Но там для старших офицеров, не для меня. Для меня и тут – сказочная роскошь!

Кровать, довольно широкая, между прочим, стол, две табуретки, шкаф для одежды, тумбочка у кровати. Все очень просто, но все это для меня одной! Я прямо прыгать от радости была готова. Ходила, трогала все…

В душ, что ли, с дороги? Хоть немного… а то в поезде три дня, потом в другом… Вещи потом разберу. Полотенца у меня нет, но хоть футболкой вытереться пока.

И что-то я так увлеклась, плескаясь, что совсем забыла про время. Вот ж! Я скорей-скорей, одевалась уже на бегу. И все равно поняла, что опоздала минут на пятнадцать.

Стыдно ужасно.

Когда выскочила на улицу, Косак уже ждал меня.

Он сидел на мотоцикле и курил. Ох, ты ж… Не часто можно увидеть оборотня, который курит. Они запаха сигарет обычно не выносят совсем… Или он не оборотень? Да нет, он волк, это видно сразу.

– Простите! – испуганно пискнула я.

Косак только глянул на меня, затушил сигарету.

– Садись. Поедем.

Лохматые волосы он собрал в хвост, чтобы не мешали.

Мне сзади.

Я залезла, конечно, а вот держаться…

– За меня держись, – бросил Косак. – Только хорошо держись, а то свалишься.

– Угу, – кивнула я.

Ладно, не маленькая уже, тут по-другому никак.

Попыталась за рубашку его ухватиться, с боков, немного неловко. Он глянул через плечо.

– Не ездила никогда?

– Ездила, – сказала я. – Когда в госпитале работала, меня парень возил.

Косак уже успел газануть, собрался ехать, но в этом месте даже заглушил мотор. Обернулся ко мне.

– Где работала?

– В Киванском госпитале, – сказала я. – Три года. Я медицинское училище закончила, травница, и потом работала, в Дорнох не сразу удалось поступить. У меня парень был, медбрат… у него мотоцикл, он меня возил.

Я видела его глаза совсем рядом, синие-синие… недоумение в глазах, и… мне даже показалось – совсем молодой парень, несмотря на свою белую бородищу. Бровь разрезана пополам тонкой ниточкой шрама. Вернее, на коже шрам почти не заметен уже, надо приглядываться, и только бровь… и под глазом – кривая рваная ниточка, и на лбу, у виска… чем же его так? Еще год-два, наверно, и даже следов не останется, с оборотней все быстро сходит. Но ведь было разорвано все лицо. Ловчая сеть? Но после такого не выживают.

В ухе серьга, как у всех оборотней, с камешком.

– Да сколько же тебе лет? – спросил он.

– В сентябре будет двадцать пять, – сказала я.

– Хрена се! – усмехнулся он, тряхнул головой. – Я думал шестнадцать от силы. Вроде как меньше, раз студентка, быть не должно, – снова завел мотор. – Поехали.

* * *

Вначале я честно попыталась сама.

В маленьком магазинчике у станции, который приметила еще по дороге, нашла легкие матерчатые туфли, без каблука, довольно удобные, и даже почти по размеру, только чуть-чуть великоваты. Главное – стоят недорого, я могла бы сама. Да, потрачу на это все оставшиеся деньги, но хоть как-то… не будет так стыдно.