— Одновременное воздействие на оба объекта, это раз. Силы двоих, то бишь, ангела и демона, это два. И про смерть ничего не сказано, это три. Что нам мешает прямо сейчас испытать изделие?
И резво подхватив одной рукой мужа, а второй зонтик, открыла его из зажмурилась. А открыв, не сразу поняла, что происходит. Вокруг них мягко разливалась энергия, заливая светом всё, и мебель, и Дорнакса, вскочившего и прикрывшего глаза рукой. Она перевела взгляд на Берестова и замерла. Тот крепко сжимал её руку и тяжело дышал, словно воздух стал сильно разреженным. Это удивило девушку, ведь ей было довольно комфортно. Она перевела взгляд на зонтик, но его не было. В ладошке лежал полупрозрачный кристалл, внутри которого бурлил дымок чёрного цвета. Послышался судорожный вздох, и Вера снова посмотрела на мужа. Его дыхание выровнялось и рука, сжимающая ладонь девушки немного ослабла.
— Дим?
Он открыл глаза.
— Ты в порядке?
— Да, — он улыбнулся. — Ты чувствуешь это?
— Чувствуешь что?
Вместо ответа ловчий распахнул свои крылья, и Вера ахнула. Белоснежные, как горный снег, искрящиеся как капли дождя при солнечном свете, такие же как у неё. Не говоря ни слова, Берестов прижал жену к себе и нежно поцеловал.
Их поцелуй прервало вежливое покашливание. Веру словно выдернули из чего-то волшебного и невероятного, так что даже отстранившись она по-прежнему с любовью смотрела на мужа, словно в нём заключается весь смысл её жизни.
— Кто-нибудь поведает, что было в вашем светящемся шаре? — спросил Дорнакс.
Вера, улыбаясь, отрицательно помотала головой. Молча соглашаясь с ней, Берестов провёл пальцем по её щеке и тоже улыбнулся.
Тринадцать лет спустя
Дорнакс припарковал свой серебристый ауди прямо напротив входа в университет. Выйдя из машины, он критически осмотрел кожаные туфли и брюки, идеально сидящие на нём. Поправил рубашку и прислонился к капоту сверкающего от чистоты автомобиля. Неизменный хвост на затылке и трость в руках. Несмотря на внешнюю невозмутимость и едва заметную ленцу в движениях, Алекс был напряжён как пружина, готовая сорваться в любую секунду. Его сердце опытного и взрослого мужчины, познавшего много женщин, сейчас билось как у взволнованного подростка. Причина аритмии вскоре должна была выйти из дверей главного корпуса и с каждой минутой пульс увеличивался на десять пунктов.
Двери распахнулись и из здания повалили счастливые студенты, отсидевшие ненавистные пары и вырвавшиеся из оков Гиппократа радостными колобками. Кто-то сразу покидал территорию университета, кто-то оставался покурить возле парадной лестницы, кто-то усаживался прямо на неё, чтобы поболтать и хорошо провести время в компании сокурсников.
Англичанин нервно отстукивал вальс по набалдашнику трости, вглядываясь в дверной проём, когда наконец показалась она. Высокая длинноногая блондинка с длинными очень густыми платиновыми волосами, спускающимися до бёдер и покачивающимися в такт неспешной ходьбе. Чёрные обтягивающие джинсы и простая хлопковая блузка нежно-голубого цвета в цвет глаз выгодно обрисовывали вполне сформировавшуюся фигуру и удивительно шли ей. С сумкой на плече и стопкой конспектов, которые прижимала к себе, она шла в компании с молодым человеком. Дорнакс напрягся, разглядывая её спутника. Джинсы, футболка потрёпанного вида, взъерошенные рыжие волосы и кроссовки, видавшие лучшие времена. В его руках была всего лишь одна тетрадь, которой он размахивал, очевидно рассказывая что-то эмоционально-наполненное. Лика улыбалась, слушая парня и периодически осматривалась. Отойдя от университета, они остановились всего в нескольких шагах от Дорнакса и тот молча ждал, пока сможет подойти к девушке.
Лика в очередной раз отвлеклась от бурного рассказа, оглядевшись. Скользнула взглядом по Дорнаксу. Сердце демона замерло, а глаза жадно смотрели на столь вожделенный объект. Всё те же огромные голубые глаза, которые снились ему каждую ночь. И каждое утро он просыпался с болью, рождённой невозможностью быть рядом. Нет, он наблюдал как она растёт, видел на фотографиях как превращается в прекрасную, безумно красивую женщину. Им позволили увидеться лишь однажды. После всей этой ненормальной истории с Марком, когда всё закончилось, он пришёл в российский отдел всё ещё надеясь её забрать. Увы, законы жёсткие и поэтому всё работает много лет стабильно и непреклонно. Она тогда плакала, не понимая, почему она должна так долго ждать встречи с ним, а он умирал в душе, боясь, что с ней может что-то случиться, когда его не будет рядом. Но кто-то на небесах всё-таки справедлив и этот тюремный, в самом прямом для него смысле, наконец закончился. И он сможет забрать её с собой.
И сейчас он стоял перед ней и ждал её долгожданных объятий. Но взгляд девушки лишь на секунду остановился на фигуре мужчины, чтобы снова вернуться к веселящему её парню. Тот наклонился к ней и что-то прошептал на ухо. Лика смешно слегка вжала голову в плечи и тихо рассмеялась.
Раз, два, три. Что-то внутри Дорнакса шептало: «Алекс, дыши». Он не верил своим глазам. Она. Его. Не узнала. Такая ситуация даже не приходила ему в голову. Как она могла его не узнать?! Ведь даже ребёнком она чувствовала, что он её пара. Она рыдала, отдавая те крохотные дозы любви, что имела, всем окружающим, чтобы отпустили её к нему. У него рвалось сердце, когда развернувшись, он уходил, слыша детские всхлипывания. И сейчас она его не узнала. Более того, она была не одна. Понимание реальности многотонным грузом рухнуло на него, инстинктивно заставляя сжать трость с такой силой, что даже титановый набалдашник надсадно заскулил. С невидящим взглядом, Алекс сел в машину и, втопив педаль газа в пол, шумно отъехал от тротуара.
Лика, радостно жмурясь от яркого солнца вместе с друзьями вышла из университета. Бог ты мой, как прекрасен мир! Как прекрасен этот университет, куда она так старалась поступить, лишь бы вырваться из стен конторы, где она была вынуждена проводить большую часть своей жизни. Да, она понимала, что это было неизбежно и это нужно, для того, чтобы она могла полностью использовать те возможности, которые у неё есть. Но мир же намного больше, и кроме ангельской сущности, у неё имелась вполне человеческая, которая сейчас, в силу своего гормонального состояния, жаждала общения со сверстниками. Посоветовавшись с Верой, которая больше других понимала её, Лика выбрала медицинский университет, знаменитую сеченовку. Ведь помощь людям может быть разной, а она хотела помогать.
Экзамены она сдала великолепно и принята на лечебный факультет в числе сотен других таких же альтруистов. Она любила лекции и не понимала почему некоторые из студентов прогуливали. Зачем тогда вообще сюда было поступать, занимать место того, кто возможно вложил бы душу в своё дело. Почему-то очень спокойно она посещала морг, куда сгоняли первокурсников буквально сразу, таким образом видимо производя естественный отбор. Кто-то сваливался в обморок сразу, кто-то мужественно терпел пока вскрывают брюшную полость, а потом всё равно не выдерживал и спешно покидал помещение, а кто-то как она с интересом наблюдал вскрытие по Шору, задавая вопросы и с удовольствием принимал предложение рассмотреть какой-нибудь орган поближе, да ещё и своими руками. Преподаватели сразу отметили Лику Белову, как весьма прилежную и подающую надежды студентку.
Лика смутно помнила своё детство. Какие-то воспоминания иногда приходили во сне, но туманные и еле различимые. Она не помнила родителей, но ей объяснили, что во младенчестве её оставили в детском доме, а в пятилетнем возрасте, когда произошла трансформация, забрали в контору. Опеку над ней оформила чета Берестовых, и всё, что она отчётливо помнила, было связано именно с ними. Большой дом в Подмосковье, старшая сестра, с которой они не очень ладили, маленький брат, которого она безумно любила как родного, Вера, заменившая ей мать и Дима, которого она всегда называла папой. Она могла назвать своё детство полностью счастливым, если бы не одно «но». Ночами ей снились кошмары, в которых она видела подземелья, страшных чудовищ и плачущих детей. Сны были неясными, расплывчатыми, но от этого не менее пугающими. Отец всегда пытался ей помочь, забирая боль, но каждую ночь всё повторялось. Однажды к ним в гости приехал папин начальник Сергей Иванович. Он усадил её на стул, что-то проговорил на незнакомом языке, а потом с силой надавил на виски, от чего она потеряла сознание. Лика очнулась лишь через пять минут, но кошмары её больше не беспокоили. До сегодняшней ночи. Она проснулась в поту и в полном ужасе, тяжело дыша. Она опять видела чудовищ, но что-то в этом сне было новым. Словно кто-то пробивался в этот хаос боли и пытался ей что-то сказать. Понять слова она не успела, потому как мозг быстро вывел её из состояния сна. Ладно, она разберется со всем, ведь теперь у неё есть доступ в одну из лучших медицинских библиотек, и кто знает, может в одной из книг будет сказано, как разобраться со своими сновидениями.
