Впереди Минск. Понимаю, что назад пути уже не будет. А дальше – сложный и красивый поход к моей цели. Поход на Спарту! Поход по землям предков. Я добавляю газу, чтобы насладиться своей свободой вопреки опасностям и сомнениям.

В любой ситуации всегда оставайся человеком!

Иван Григорьевич Дуличь, дед Евгения

Удивительно легко я пересекаю границу России и Беларуси. Ожидал, что будет хотя бы проверка паспортов, но этого не случилось. Пересёк пограничный пост – и даже никто не остановил меня: как будто я просто проехал ГИБДД. Много видеокамер до и после поста. Много площадок остановки для отдыха. Примерно через десять километров от границы показалось первое казино. Казино в Беларуси строят в основном для россиян, ну и для других иностранцев тоже.

Проезжаю мимо мотелей. Первая белорусская заправка. А дальше – стройные, опрятные, как будто причёсанные белорусские леса. Ухоженные, обработанные поля с аккуратно сложенными рулонами сена. Природа всё та же, что и в России, но как будто чище и прибранней. Не передать моё удивление от контрастов между пейзажами дикой Смоленской области и приграничной красавицы Беларуси.

Качу по трассе; то замедляюсь, чтобы полюбоваться, то разгоняюсь, чтобы насладиться скоростью. Леса – красавцы. Ни соринки на обочине и рядом! В лесах много птиц, пару раз видел лису, а над полями парят соколы. Замечаю много гнёзд аистов по пути – прямо на мачтах освещения, столбах с электропроводами и деревьях. На полях, в местах, где стоит вода, собираются белые стаи этих красивых птиц. Как странно… Всего пятьдесят километров назад даже намёка на аистов не было. А знаете ли вы, что аист выбирает только очень благоприятные места для гнездования? Такие картины умиляют и заставляют почувствовать ту атмосферу спокойствия, которая присутствует на землях этой страны. Тут как будто воздух мягче, более тягучий. Отсутствует электрическое напряжение всеобщей суеты и «беспорядочной порядочности» хаоса, которое есть там, откуда я приехал. Такого кайфа я не получал раньше никогда. И хотя дорожное покрытие здесь заметно ниже качеством, чем на той стороне границы, несомненный плюс – ограничение скорости до ста двадцати километров в час! Кроме того, сами камеры регистрации скорости – крупные и на высоких ножках. Так что не заметить их может только человек с плохим зрением, но и в этом случае большой предупреждающий знак сообщит о контроле скорости где-то за двести метров! Вот это я понимаю. Это для людей. Любой автолюбитель согласится со мной.

В общем, культурный эмоциональный шок случился сразу же после пересечения границы.

Надо сказать, я с детства знал эту страну, особенно её дружелюбный гостеприимный народ. Мой дед привозил нас с родителями сюда к родственникам. И сердцу моему, и памяти Беларусь всегда дорога искренностью и человеческой простотой. Люди, видимо, тут добрее, проще и чище помыслами, чем там, где я вырос. В Беларуси у меня много родственников, корни моего рода проходят через земли этой страны, поэтому, конечно, мне особенно мило тут находиться.

Ехал я, восторгаясь, размышляя о себе и мире, любуясь, и как-то не заметил, что замигал индикатор топлива.

– Кончается бензин, – мыслю вслух. – Как же так? Неужели я пропустил заправку? – вопрошал я. – Ерунда! Наверное, сейчас будут ещё!

Снизил скорость до сотни километров в час. Стараюсь экономить топливо. С горочек качусь почти без газа, а АЗС всё нет и нет. Проехал ещё километров тридцать. Лампа уже не мигает, а просто горит. Плохой знак. Еду на минимальных остатках. «Что-то надо делать! Да что ж такое! Опять подъём в горочку. Сейчас байк доест остатки горючего – и придётся тащить его на себе до ближайшей заправки или ловить попутку до АЗС, чтобы налить канистру и вернуться, бросив мотоцикл без присмотра».

Въезжаю снова на гору. Затем спуск. «Ну вот, как я и предполагал…» Двигатель чуть почихал и заглох. Выжимаю сцепление и качусь с горки, даже немного ускоряюсь. Делаю всё, чтобы если и тащить пешком байк, то максимально сократить расстояние.

– Я в лесу! Тут заправкой даже не пахнет! – высказался я вслух.

Уже к концу склона замечаю – впереди какие-то сооружения с парковкой рядом. На парковке – фуры. Когда приблизился, стало понятно, что это сооружение – придорожное кафе, которое располагается в сварном вагончике. Есть дверь, окошки. Как бытовка, только больше размерами. Интересное инженерное решение!

Я улыбаюсь и качусь, не прилагая усилий, с горочки прямо на парковку.

– Тащить тебя, дружище, и не пришлось, спасибо! – обращаюсь к своему железному другу.

Ну что ж, теперь надо придумать что-то с топливом. На парковке стоит несколько фур, милицейский уазик и старенькие жигули. Однако первым делом я всё же решаю подкрепиться – тогда будет больше сил; нужно немного отдохнуть, собраться с мыслями. С этим решением я с удовольствием пообедал в придорожной харчевне. Но много наедаться не стал. Как только закончил с аппетитным белорусским борщом, вышел на парковку. Теперь моя задача – раздобыть топливо и продолжить путь до ближайшей заправочной станции. Ведь уже почти вечер, а ехать после заката – совсем не хочется.

Пока я обедал, меня заметили все гости кафешки. Место это довольно популярное, судя по количеству дальнобойщиков, обедавших здесь. Да и сотрудники милиции – видимо, постоянные гости. Всё это говорит о том, что таких местечек на трассе немного. Выйдя на улицу, я ещё раз осмотрелся. На небе собирались тучи, и погода норовила испортиться.

– Надо действовать скорее, – сказал я себе и пошёл в сторону припаркованных грузовиков.

Я походил от одного грузовика к другому, выспрашивая у водителей пару литров бензина, но никто меня не мог обрадовать. Все были на дизеле. «Ну что ж. Остаётся только уазик», – подумал я, и в тот же момент из дверей кафе показалась плотная фигура майора в кителе, с фуражкой в руке. А вслед за ним вышел стройный, невысокого роста сержант с ключами (видимо, водитель). Я неспешно направился к ним.

– Здравия желаю, товарищ майор, – уверенно обратился я.

Майор повернулся и уставился на меня удивлённо и вопросительно. Не ожидал, видимо, от человека в коже услышать такое чёткое уставное обращение. Я продолжил:

– Бензин закончился в мотоцикле. Помогите парочкой литров.

Я сделал шаг в его сторону и протянул руку.

Майор ещё больше удивился и, держа в одной руке фуражку, другую автоматически протянул в ответ. После рукопожатия ещё несколько мгновений продолжал молча смотреть, как будто выбирал, на какой мысли остановиться. Сержант встал чуть позади майора, нахмурился и посматривал то на меня, то на него, как бы ожидая реакции старшего по званию. Смешно немного было видеть их лица, но я не мог позволить себе улыбнуться, чтобы не смутить их ещё больше.

И вот майор решил ответить:

– Ну я не знаю. Есть там у нас пара литров? – обратился он к сержанту.

– Да вроде есть, – ответил тот.

По глазам сержанта было видно, что топлива в «козлике» есть полбака, не меньше. Майор об этом знал, но зачем-то спросил, затем опустил взгляд, как будто вспоминая что-то, посмотрел мне в глаза и произнёс:

– Вот, наверное, нас обычно ментами называешь и ругаешь по-всякому, а сейчас бензин просишь.

Я всё-таки улыбнулся и понял – придётся достать козырную карту.

– Да нет, товарищ майор, я и сам бывший полицейский. Я же понимаю, что не все сотрудники одинаково плохие или хорошие, как и другие люди.

Майор опять удивился, но теперь уже как-то увереннее продолжил:

– Бывший? В каком же звании, кем работал?

– Лейтенант. Работал инспектором группы разбора.

Майор задумался. Видимо, такую должность он не знал.

– Гаишник, что ли?

– Да не-е-ет, – улыбнулся я снова. – Дежурство в отделе ОВД, выезд на происшествия с группой реагирования и без неё, оформление первичной документации по происшествию. В общем, ИГР.