Особенно бледно выглядел Эдуард на фоне своего отца, короля Эдуарда I. Тот действительно был велик и могуч. Королевская власть при нем укрепилась, парламент стал собираться регулярно, появились новые законы. Кроме того, Эдуард I покорил Уэльс и мечтал прибрать к рукам Шотландию, ведя там бесконечные войны. Легко догадаться, что такой решительный и воинственный политик отличался крутым характером, подданные его уважали и побаивались. Его сын такими данными не обладал, но папа все равно пытался приобщить его к королевским занятиям, потому что способен не способен, тут тебя никто не спрашивает – королем все равно стать придется. Принц оставался вместо отца регентом[9], когда тот отлучался по своим военным делам, потом воевал с ним в Шотландии. Также папа-король назначил в свиту сына десять юношей из знатных семейств, чтобы он с ними общался и учился выстраивать отношения в коллективе. Ну Эдуард и выстроил, что сумел. Правда, не в коллективе, а индивидуально – с Пирсом Гавестоном, сыном гасконского барона. Скоро очаровательный Гавестон стал для принца дороже всего на свете.

В «Википедии» забавно цитируют некоторых исследователей, утверждающих, что между молодыми людьми возникла крепкая дружба «при очень близких рабочих отношениях», под флагом корпоративной культуры и в соответствии с трудовым кодексом. Что там за рабочие отношения, я не знаю. Знаю только, что большинство историков все-таки сходятся на том, что Эдуард с Гавестоном банально были любовниками. А то, что оба были женаты и имели детей, так одно другому не мешает. В общем, Эдуард старался удовлетворить любой каприз своего милого друга и даже попросил для него у папы графство Понтье (хорошее название, как раз для Гавестона – с его-то понтами!). В следующую минуту присутствовавшие при этой сцене граждане имели счастье наблюдать, как папа-король таскал наследника за вихры по всей комнате с дикими криками: «Да ты что, сукин сын, самозванец, казенные земли разбазариваешь! Так никаких волостей графств не напасешься!» А потом и вовсе распорядился выслать Гавестона из страны, будучи не в силах выносить это безобразие в собственном доме. Надо сказать, что окружение короля и принца вздохнуло с облегчением: «Слава Богу, отвязались от него, от упыря!» (Л. Филатов). Но ненадолго. Потому что когда старый король умер в разгар войны с Шотландией, его преемник тут же вернул Пирса Гавестона по месту прописки. Ну это же первоочередная задача, понимать надо. И пусть весь мир подождет.

Когда молодой Эдуард стал королем, склонности у него не изменились. Управлению страной он отдавался не сказать, чтобы с большим пылом: похоже, ему просто лень было этим заниматься. Турниры – любимое развлечение знати – терпеть не мог. Воевать не любил, хотя и приходилось. Охоту, правда, уважал, но больше всего ему нравилось лично дрессировать гончих и объезжать лошадей. Занимался спортом, в частности плаванием и греблей. А еще копал канавы, укладывал соломенные крыши, штукатурил стены, работал с металлом, мог самолично подковывать лошадей. В общем, руки у него росли из правильного места. Что и говорить, незаменимый работник в любом хозяйстве, мечта каждой женщины. Только не королевы Изабеллы, его жены, французской принцессы по происхождению и Французской Волчицы по прозванию. Ее такой «муж на час» (остальные часы в сутках принадлежали фаворитам: сначала Гавестону, потом Хью Диспенсеру) совершенно не устраивал. Вот как она жалуется на мужа своему родственнику Роберу Артуа в романе Дрюона «Железный король»:

Поклеп! Эдуард очень даже любил каменные работы сами по себе. И каменщиков тоже любил. И совсем необязательно в сексуальном смысле. Он запросто общался с каменщиками, конюхами, возчиками, мастеровыми, матросами и другими представителями пролетарских профессий. Это бы еще ничего, но король докатился до такой степени цинизма, что дружил с художниками и актерами! Кошмар, да? В общем, король-демократ. А на дворе, на минуточку, XIV век, не располагающий к продвижению идей свободы, равенства и братства.

Знатные английские бароны смотрели на простецкие занятия короля и его отношения с простолюдинами с раздражением: каждый должен заниматься своим делом. Эдуард в силу объективных причин не мог ознакомиться с классификацией видов монархии и поэтому не осознавал, что за окном монархия сословно-представительная, то есть власть короля не безгранична. Другое дело при абсолютизме, но до него еще дожить надо пару-тройку веков. А пока желательно считаться с мнением крупных феодалов, если не хочешь неприятностей. А король в основном считался с мнением своего фаворита. Плюс еще военные неудачи, которые отношения монарха с его знатными подданными тоже не оздоравливали. Поэтому между королем и баронами возникали серьезные разногласия, переходящие в акты неповиновения. Как, например, восстание под руководством королевского родственника Томаса Ланкастера.

В ходе восстания баронам удалось поймать Пирса Гавестона и обезглавить после скорого формального суда – то есть по беспределу. Эдуард был зол и убит горем, но вынужден простить мятежников ради мира в стране. Вскоре он завел себе нового фаворита, который оказался еще наглее, чем Гавестон, хотя поначалу такое трудно было представить. Папа нового королевского любимчика тоже подобрался поближе к трону. Отец и сын, оба по имени Хью Диспенсер, прибрали к рукам власть и вертели королем, как хотели. Отец был не лишен способностей политика. Его влияние на короля могло бы приносить пользу, если бы не аппетиты этой семейки, которые Эдуард с удовольствием удовлетворял. Ради своего любовника Хью-младшего он опустошил ларцы с драгоценностями, принадлежащие королеве, а также отнял у нее некоторые земли – опять же в пользу фаворита. Потом по подсказке Диспенсера младшего Изабеллу отдалили от детей – мол, чтобы не оказывала на них дурного влияния. Хью вообще пытался свести роль королевы к минимуму и даже продвигал идею о разводе. Но развод – дело долгое, гораздо проще «ножичком по горлу – и в колодец», поэтому королева Изабелла начала опасаться за свою жизнь.

Бароны всего происходящего тоже, что характерно, не одобрили, и Томас Ланкастер попытался захватить земли, пожалованные Диспенсеру-младшему. На этот раз он потерпел поражение и был казнен. Его сторонники и товарищи по оружию сильно на короля обиделись. А лидером оппозиции, пришедшим на вакантное после казни Ланкастера место, стал считаться Роджер Мортимер, барон Вигморский. Отсидев какое-то время в Тауэре за участие в мятеже и сбежав оттуда, он нашел политическое убежище во Франции и стал ждать подходящего случая, чтобы взять реванш.

А Эдуард отправил свою жену Изабеллу во Францию в качестве посредницы на переговорах с французским королем Карлом IV. Туда же прибыл старший сын Эдуарда и Изабеллы, принц Эдуард, которого отец сделал герцогом Аквитанским и поручил принести оммаж[10] королю Франции, потому что сам не хотел мотаться на континент. И вот очень зря Эдуард II их отпустил. Потому что Изабелла отказалась возвращаться. Я, говорит, боюсь, что меня убьют – ну после того, как меня так нагло ограбили, я имею право опасаться.

Эдуард и Диспенсер запаниковали, начали заваливать королеву и наследника трона льстивыми письмами, умоляя вернуться и обещая золотые горы. Но Изабелла, продемонстрировав, что она далеко не дура, на такую фигню не повелась и сына домой не отпустила. Вместо этого она заключила союз с Роджером Мортимером, который как раз болтался тут же по Парижу, и стала его любовницей. Вместе они начали разрабатывать план вторжения в Англию и свержения непутевого супруга Изабеллы.