— Не получится, — мотнула головой девушка. — Это одноразовая процедура. Ее продление может выйти боком, отдача бывает пагубная для того, кто запечатывал.

 — Каилира имеет в виду, что при повторной процедуре неупокоенная душа может занять место мага, проводившего ритуал. Как это происходит, никто не изучил, но факты подобного имели место быть, — подхватил нить разговора Сиах.

 — Кстати, с Зааташем можешь поработать, — повернулась к другу демонолог. — У тебя должно получиться его упокоить навечно, нечего нежити шастать по городу, кто знает, что ему в голову взбредет. Это пока он смирный, а как начнет разлагаться, может с катушек съехать.

 — Ты где таких слов набралась? — сдвинул брови некромант. — Ты же девушка.

 — Ой, да ладно тебе, хватит ворчать, как старичок, — отмахнулась Каилира. — Тебя по голове не стукнули? Что-то ты больно ворчливый стал. Расслабься.

 — Что я твоему отцу скажу, когда мы вернемся? — вздохнул юноша.

 — Если вернемся, — поправила его демонолог, подняв указательный палец вверх. — И с чего ты перед ним отчитываться будешь? Я сама с ним разберусь. Ты лучше думай о деле, а о себе я сама позабочусь.

 — А когда можно упокоить Зааташа? — влезла с вопросом Лайша, переведя разговор в нужное русло, а то эти двое могли войти в азарт со своей перепалкой. Все уже поняли, как Каилира любит спорить и отстаивать свою точку зрения.

 — Не раньше, чем через три дня. Через печать Каилиры я не смогу действовать, иначе ритуал может отразиться на ней, — ответил некромант.

 — То есть нам в любом случае необходимо успеть в трехдневный срок, — протянул боевой ангел. Голос у него оказался низким и приятным.

 — Да, — кивнула демонолог. — И надо, мне кажется, найти того, кто знал ее раньше. Корни злости начали появляться давно. Может, раньше она действительно была только светлой ведьмой. Но в ней постепенно появлялась тьма. Она начала проводить запрещенные ритуалы.

 — Откуда ты это знаешь? — спокойно поинтересовалась фея.

 — При ритуале запечатывания часть сознания нежити передается магу, — пояснила Каилира. — Но только разрозненными обрывками. Как соединить их в общую кучу, я не знаю. Просто поняла: искать надо в ее молодости.

 — Ведьме триста семьдесят лет, — задумчиво побарабанил пальцами по столу шеф. — Тогда этот мир был другой. Граница чистилища еще не была закрыта стеной. Ад для грешников составлял отдельную часть нашего мира. Это потом от него тоже отделились стеной. Но самое для нас ужасное, мало кто остался с тех времен. После бойни с советом высших демонов мало кто выжил. Сам мир напоминал выжженную пустыню. Мы начинали возводить все заново. И получилось именно то, что вы можете лицезреть сейчас.

 — А с чего вообще та бойня началась? — поинтересовался некромант. — Ведь должны были быть предпосылки.

 — Они были, — вдруг подал голос бесенок, которого мало кто замечал. На него устремились недоуменные взгляды. Но он словно впал в транс, начав говорить дальше: — Всем известно, что мелким бесам всегда хотелось хоть как-то выделиться, проявить себя, но им никогда не давали такой возможности. А потом мой отец как-то пришел в клан слишком довольный, сообщив соплеменникам, что теперь наша жизнь изменится.

 — Подожди, а тебе сколько лет? — вытаращила глаза Каилира. Она глянула на мелкого, прицениваясь. На вид не больше двадцати.

 — Триста девяносто шесть, — ответил хвостатый и продолжил: — Естественно после такого заявления многие начали задавать вопросы. А отец просто достал кругляш, показал его всем и сообщил, что его зарядили светом, как раз для борьбы с высшими. Стоит направить на них амулет, и демоны мгновенно сгорали.

 — А где он взял этот амулет, естественно не сказал? — уточнил шеф. — И как темный смог взять в руки заряженный светом амулет?

 — Да, просто поведал о хорошем маге, радеющем за справедливость низшего сословия, — подтвердил Шаатх. — Но у него больше ничего не спросили, сразу начав готовиться к нападению. Что касается амулета, то нет, он спокойно держал его в руках. Но в тот момент никто не задался этим вопросом. И если б вы сейчас не спросили, я бы до сих пор не поразился бы такому факту.

 — А ты что делал в это время? — ангел прищурил глаза, пытливо разглядывая бесенка.

 — Наблюдал. Отца словно подменили. Он говорил в непривычной для себя манере, четко рассказывал план, словно ему его вложили в голову. В какой-то момент я вообще подумал, что это не мой отец. Но тогда еще о переселении душ никто никогда не слышал. К тому же, кому бы понадобилось занимать тело низшего? Это я тогда так думал и пытался разгадать загадку поведения отца. На все мои вопросы он только смотрел мимо меня, словно не слышал, и тут же забывал ответить, снова впадая в азарт подготовки.

 — Но у тебя ничего не вышло? Ты так и не понял, с чем связано его преображение? — догадалась демонолог. Шаатх кивнул, опустил голову и ровным голосом продолжил:

 — Когда все двинулись в квартал высших, я спрятался на дереве. В груди зрело чувство о грандиозной подставе. Я хоть и низший, но своему чутью всегда доверял. Оно не раз меня выручало в трудные минуты. И тогда последовал ему. С дерева мне хорошо стало видно темное пятно над головой отца. Вот тут я и задумался: если он весь заряжен светом, то откуда взяться тьме? А потом думать стало некогда. Меня никто не замечал, внимания не обращал. Мои сородичи шли так, как недавно зомби с кладбища, их будто кто-то вел. Я даже ниточки у них над головой поискал, вдруг это марионетки, а не мои собратья. Но ничего не увидел.

 — Но как твои сородичи прошли сквозь заслон между кварталом низших и высших? — Нитьяж даже вперед подался. — Именно этот вопрос до сих пор никому не дает покоя. Тогда же им задавались многие.

 — Амулет. Сначала он каким-то образом сделал такое огромное количество народа невидимыми, а потом, направленный на стражей, сжигал их с такой легкостью, будто они не демоны, а картонные солдатики, — пояснил Шаатх.

 — И прибывшие устроили резню. Но они наверняка что-то искали? Ведь не просто так их «наняли» для истребления высших? — снова задал вопрос шеф. Этим вопросом он тоже задавался часто, не понимая, что двигало бесами в тот момент.

 — Искали. Отец обмолвился, что для получения статуса высших и власти нужно найти перстень с гербовой печатью, и тогда мы все сразу станем высшими, — после этих слов Каилира вздрогнула и побледнела.

 — А кому принадлежал перстень? — она уже заранее знала ответ, но решила уточнить на всякий случай.

 — Главе рода вер Хантаров, — шеф пристально посмотрел на побледневшую девушку. Он оказался умным демоном и, так же, как и сама Каилира, смог сложить дважды два. И теперь в его взгляде сквозил неподдельный интерес. Наверняка не просто так книга этого рода отреагировала именно на нее. Да и бледность после упоминания перстня у девушки неспроста.

«Сколько еще загадок таит в себе эта девушка? Она наверняка что-то знает, но почему-то не желает говорить», — мелькнула мысль в голове Нитьяжа. Он пристально вгляделся в нее, но промолчал.

Сама же демонолог теперь четко осознала, на кого, то есть на что среагировал магический талмуд. На печатку, находящуюся на ее пальце. Но открывать тайну она пока не собиралась. Сначала решила сама со всем разобраться. Да и неизвестно, как отреагируют остальные, признайся она, что потерянная гербовая печать спокойно покоится на ее пальце.

 — Перстень, как я понимаю, вы так и не нашли? — поинтересовался Сиах, тоже косясь на подругу и пытаясь понять причину ее бледности. В голове тут же возник их садовник-демон. «Могло ли так случиться, что он и есть представитель рода вер Хантаров?» — пронеслась мысль в голове некроманта.

 — Не только перстень не нашли, но и самого главы рода. Он исчез. Растворился, — подтвердил очевидное Шаатх. — Вместе с дочерью, наследницей главы.

 — И что произошло потом? — стараясь не выдавать волнения, спросила Каилира. — Ведь бунт удалось погасить, несмотря на амулет?