– Не выпускать,– взревел Гардарик, но было уже поздно. Боец, что стоял на пути у перерожденных, осел получив удар, который пробил его руку и прошел сквозь шею.

Первый мутант выскочил из помещения и его голова, отсеченная подоспевшим Орохортом, покатилась по коридору. Сам Орохорт еле успел уклонится от удара меча которое ему нанесло безголовое тело. Но тут на помощь подоспел Паскаль и тело, еще пытающееся махать мечом, было пронзено ударом в сердце. А во второго перерожденного вонзилось сразу несколько клинков. Но он еще пытался сопротивляться. Гардарик последним страшным ударом развалив мутанта сверху вниз на две половинки.

– Врача в букмол, – прохрипел командир безопасников и кинулся к еще живому Палеху. – Сынок держись. Мы тебя вытащим, обязательно вытащим. Мальчик мой, ты только не умирай. Я же еще на твоей свадьбе не сплясал. Как я матери в глаза смотреть буду. Держись. Слышишь, это приказ.

Командир отряда судорожно прижимал к себе парня, пытаясь засунуть внутрь вывалившиеся кишки.

– В кармане…, – еле слышно просипел умирающий волот. – Ланке отдай. Оберег. Я не успел. – Скорее прочел по губам, чем услышал Гардарик.

И как только он достал из кармана залитого кровью мундира кольцо, дыхание у Палеха пропало, глаза подернула смертельная пелена, нос заострился, рука, на которую он опирался соскользнула и сердце остановилось.

Гардарик еще какое-то время прижимал к себе тело погибшего сына. Окинул невидящим взглядом все помещение и закричал. Страшно, с надрывом, сжав кулаки.

В рубке висела зловещая тишина. Все стояли в полном оцепенении. Эмоции и чувства, которые переполняли свидетелей этой страшной бойни было не передать. Первым опомнился врач, он пулей вылетел из помещения и понесся по коридорам в сторону букмола.

– Это что за фильм ужасов,– тихо произнесла Лана, уставившись остекленевшими глазами в экран монитора. – Кровавое месиво, Спилберг отдыхает и тихо курит в сторонке.

Оторопевшая Лана тяжело осела в свое кресло и не могла даже дух перевести что бы собраться с мыслями. Грудь сдавила тупая и давящая боль. Воздух попадавший в организм, как будто не доходил до легких. У нее было такое впечатление, что она находится не в другом помещении, а в центре событий и все происходит вокруг нее. Она чувствовала запах крови, у нее болело плечо, как будто это она наравне с парнями махала мечом, и ее не держали ноги. Усталость навалилась с такой силой, что даже глаза держать раскрытыми Лана не могла. Голова со стоном упала на скрещенные на столе руки. Что же хотят и что преследуют те, кто сделал из людей таких уродов?! И была ли возможность остановить их мирным путем? Может они совершили ошибку начав силовое решение этой проблемы?! Хотя, Лана вспомнила каким путем они превращали людей и нелюдей в свои марионетки. И эту мысль Ланка отвергла. Они все правильно сделали. Но какую цену за это заплатили?! Было ли у них время более подробно изучить природу этих существ и выявить возможные пути их устранения более бескровным путем? Ели учесть, что они от Туруси отлетели всего две лиги назад и уже на станции было больше семидесяти процентов перерожденных, то скорее всего этого времени не было. Неизвестно сколько за сутки они превращений еще осуществили бы. Лана вспомнила картину превращения человека в монстра и вздрогнула. Какая-то мысль скользнула у нее в подсознании и все потонула в тумане. Ее рассудок не выдержал такого напряжение и отправил девушку в своеобразный анабиоз. Она оставалась в сознании, даже могла ответить на вопросы, но все что происходило дальше, проходила как будто мимо нее. Не отлагаясь в памяти и уже не контролировалось сознанием.

– Дрол Стох, доложите обстановку по кораблю и станции, – раздался хриплый голос Командора.

В этот момент в рубку вошел Гардарик. Вид у него был страшный, краше в гроб кладут. Весь черный, в крови, с остановившимся взглядом, плотно сжатыми губами и сведенными в одну полоску бровями. Все говорило о недавно пережитом. Но мужчина держался. Он был готов к новому бою и в живых он не намерен никого оставлять. Дрол Хаунд развернулся и подошел к командиру безопасников. Молча пожал ему руку, и они обнялись. На Ланкиных глазах, проявление каких-либо эмоций со стороны Командора было в первый раз за все время ее службы на корабле. Мужчины замерли на какое-то время. Затем все так же молча отстранились и посмотрели друг другу в глаза.

– Мы слушаем, дрол Стох, – без эмоций произнес Хаунд.

– На территории корабля, на данный момент четверо мутантов заперты в грузовом отсеке. Мы влияем на них глубокой заморозкой, но как Лана и говорила результат минимальный. Единственно, что мы смогли, так это заблокировать их в отсеке с экспедиционным оборудованием. Даже если разгромят там все. Ничего страшного и непоправимого не произойдет. Двое уничтожены в столовой, к сожалению, у нас там тоже потери, двух бойцов убили.

Лана заметила, как на этих словах Гардарик вздрогнул и еще сильнее сжал меч, висевший у него на поясе. Глаза сильнее налились кровью, ноздри раздулись, на скулах заиграли желваки и гневной судорогой свело лицо. Видно в пылу собственной битвы не успел поинтересоваться как прошли операции в других помещениях. И сейчас услышав про гибель еще двух солдат из своего отряда он еле сдерживал себя.

– В реакторном отсеке все прошло относительно спокойно, – продолжал Стох, – монстр уничтожен, с нашей стороны потерь нет. Хортор занимается реактором, два безопасника охраняют его. Сейчас пошлю ему в помощь еще двоих механиков. Второй перерожденный механик, инженер и помощник штурмана заперты у себя в каюте, за ними круглосуточно будем наблюдать, что бы они ничего не придумали и не могли выйти. Покидались немного на стенки и успокоились, сейчас сидят как куклы уставившись в одну точку и не шевелятся, по-моему, даже не дышат. Впрочем, им теперь притворятся не надо, так что можно и не дышать, и не спать, и не есть. Одного из монстров, бывшего бойца из команды Гардарика, уничтожили в его каюте. В букмоле…

– По букмолу я сам доложу. – ледяным голосом прервал его Гардарик,– все монстры в количестве пяти рыл уничтожены. В моей команде потери пять бойцов убиты и шестеро ранены, из них четверо тяжело. На сегодня в строю шесть человек, и двоих док сказал завтра поставит на ноги.

– Что по станции?

– Станция почти вся захвачена монстрами. Несколько не перерожденных сотрудников станции забаррикадировались в комнате для испытаний. С ними связь есть, но передать пищу и воду мы им не можем,– начал рапортовать первый помощник.

– Сколько там человек точно? – оборвал его доклад дрол Хаунд.

– Восемнадцать. Пятнадцать научных сотрудников и трое детей. Как ни удивительно, но все трое детей, что были на станции живы. Видно матери нормальные, ответственные. Получили приказ идти в испытательную комнату и сразу выполнили.

– Матери обычно больше боятся не столько за себя, как за своего ребенка, – заметил Пахтор. – Она за мячиком для своего капризничающего чада под погрузчик залезет, но, если чувствует, что ребенку может что-то угрожать впереди офицера спецназа с ребенком на руках бежать будет.

– Перерожденные общими усилиями смогли вскрыть, все комнаты в которых были блокированы люди и нелюди. – продолжал Стох. – Не перерожденных изменили, почти везде уничтожили камеры слежения и теперь разбрелись по всей станции. Один из безопасников находится на станции. Он и охрана станции реальная угроза. Против них, даже если мы добавим к безопасникам всех, кто может держать холодное оружие нам не устоять. А может отстыковать эту станцию к чертовой матери, да расстрелять ее вместе с этими уродами?!

– Нельзя! Там сотрудники, за которых мы отвечаем, и дети. – ответил дрол Хаунд. – Да и сама станция очень важна. Там проводятся какие-то сверхновые и важные разработки. Поэтому мы ее и тащим целиком, вместе с персоналом. Просто одних данных недостаточно, нужно все вместе.

– Так может из-за этой станции и весь сыр бор?! – предположил до сих пор молчавший пилот Ставр. – Где-то прошла утечка информации, вот за нее сейчас и воюют.