Глядишь – они уже не там.

Подробно объяснять не буду –

Да, непонятно это нам.

Они, как мы, идут как будто

(Порою обгоняя стих),

Но в «сказке», что идет попутно

Вдоль всей дороги возле них.

И могут прыгать через лужи,

И оттолкнуть или обнять,

И ежиться, дрожать от стужи,

И паутинку с ветки снять…

Всё, как и мы, но тут не видно –

Прикрыто сказочным платком.

А мне за это необидно –

Пойму когда-нибудь потом.

Итак, они у перекрестка –

Налево парк, направо дом.

Игрушек непривычных горстка

Остановилась под кустом.

И куст, слегка шурша ветвями,

Заговорил: «Привет! Привет!

Издалека слежу за вами.

Недавно вышли вы на свет?

Я что-то раньше вас не помню.

Какая позвала нужда,

И вышли для чего на волю?

Быть может, помощь вам нужна?»

И слова вставить не давал он –

Устал стоять и всё молчать:

Прохожих было тут немало,

Но разговора не начать.

«Как хорошо, что Вас застали, –

Сказал Солдатик невпопад, –

Точнее, что Вы нас признали,

Ну, то есть… В общем, очень рад!» –

«Да, мало кто меня услышит,

Вот и молчу я день-деньской.

Ведь куст и говорит, и дышит!

И часто мается тоской.

Так что вы ищете? Возможно,

Зеленый луг, тенистый сад!

Я покажу – совсем несложно.

Там клены дивные стоят…» –

«Нет, нас ведет другое дело», –

Медведь неловко перебил.

И Носорог продолжил смело:

«Хозяин наш тут раньше был?»

И рассказали всё неспешно,

Что ищут и идут куда.

Куст переспрашивал, конечно,

Вздыхал и отзывался «Да…»

Потом, как был рассказ окончен,

Задумался и загрустил.

«Я тут стою и дни, и ночи –

Кто только тут ни проходил.

И судьбы разные, и лица…

Но быстро ускользают вдаль.

И пролетают, будто птицы,

Чужие горесть и печаль.

Бывает, радость ненароком

Промчится шумною рекой,

И в небе чистом и высоком

Помашет ангел ей рукой.

Того ж, о ком вы рассказали,

Наверно, видел много раз,

Но вспомню ли сейчас… Едва ли.

Тем огорчу, конечно, вас».

«А кто тут проходил под вечер?» –

Спросила Черепашка куст.

«И тут порадовать вас нечем:

Вчера был перекресток пуст.

Мужчину каждый день я вижу,

Но он не тот, кто нужен вам.

Он стал как будто чуть пониже.

Идет, не различая ям.

Он пожилой и веки влажны,

И губы иногда дрожат.

По меньшей мере вижу дважды –

Идет сквозь парк, потом назад».

«Ну что ж, тогда пойдем, наверно, –

Вздохнул Солдат, – пора и в путь». –

«Постойте! Буду рад безмерно:

Есть просьба – задержитесь чуть.

На перекрестке я посажен,

И все бы было хорошо…

Бордюр уже порядком сглажен –

Стою как будто голышом.

При повороте тут машины

Нет-нет и лишнего возьмут,

И дальше заезжают шины,

И корни уж мои скребут!

А вы камней бы привалили –

Валун, кирпич бы принесли

Вон тот, неподалеку, или

Полегче, чтоб нести смогли.

Вокруг меня сложите горкой.

Земли сгребите, наконец.

И жизнь моя не станет горькой.

И каждый будет молодец!»

«Помочь всегда мы будем рады!

И принесем, и укрепим –

Не будешь больше без ограды.

Хоть что-то мы да смастерим!»

И все кивнули Носорогу:

«Поможем! Славно! Не беда!»

И понемногу-понемногу

Взялись тащить не без труда

Большие камни и коряжки,

И щебень, что лежал вокруг.

Досталось всем – и Черепашке.

Они работали как жук –

Как скарабей, что всех сильнее

(Ему лишь все они под стать)!

Медведь аж стал еще синее,

Не разрешив себе устать,

Копал песок, сгребая в кучу,

А Носорог кирпич толкал,

Солдат тянул большие сучья

И Черепашке помогал.

Когда же нанесли немало

И разровняли колею,

Там фотография лежала –

В тетрадке тонкой на клею.

Ее увидели случайно:

В земле загнулся уголок.

И как-то стало вдруг печально:

На фото славный паренек,

Он добродушно улыбался,

Подмигивая будто нам,

Но в сердце трепет оставался,

И стало солоно глазам.

Нет для предчувствия основы,

Но взмах его неотвратим.

Мы думаем и смотрим снова,

Но бесполезно спорить с ним.

В тетрадке и на этом фото

Чуть различимые слова:

Помимо даты-места, что-то,

Что не расскажет вам глава.

А Черепашка заучила

На всякий случай этот текст.

Уже под вечер это было,

И ни одной души окрест.

Тетрадку положили тут же –

Наверно, в метре от куста,

Подальше от грязи и лужи –

У лопушиного листа.

«Смотрите, тот мужчина в парке,

О ком недавно говорил.

Вчера в руке не видел палки.

Как сильно сдал – смотреть нет сил».

Действительно, тихонько шел он,

При этом будто бы спешил.

Такой печалью взгляд был полон…

Он тут неподалеку жил.

И голова почти седая.

Да он уже совсем старик.

Куст показал, листвой кивая,

Его друзьям и чуть поник.

Когда тот с ними поравнялся,

Вдруг встал, дыхание прервав,

И что-то разглядеть пытался

Среди пожухлых влажных трав.

Потом, «сынок» сказав тихонько,

К тетрадке старой подбежал,

Поднял ее он как ребенка,

И фотографию прижал.

Понятно стало всем, конечно, –

То был его погибший сын.

Держал он драгоценность нежно.

Не среди улиц и машин –

Как будто оказался рядом

С родной душой у Божьих Врат.

И мир пронизывал он взглядом,

Где сына нет – все дни подряд.

Как осознать: «уже не встретишь»

И «никогда здесь не найдешь»?

Так почему ты, Солнце, светишь?!

Не правда это, это ложь!

Совсем недавно были вместе…

И вот отныне – «никогда».

Не спросишь, не услышишь вести,

Хоть минет радость и беда.

И сердце вдруг осиротело…

И беспризорность в нем навек.

Душа исчезнуть захотела –

Как снег, покинуть Белый Свет.

Не знает кто, тот не узнает,

Как стать на грани двух миров,

Как смерть часть жизни забирает,

Как не хватает больше слов.

Та фотография, к несчастью,

Была одна у старика –

Родной души хранимой частью,

Живет он на земле пока.

Он фото положил у сердца

И так пошел – с улыбкой в даль.

Как будто приоткрылась дверца

Туда, где ниспадет печаль.

Земные звуки скоро смолкли.

Лежать осталась та тетрадь,

Но надписи совсем размокли –

Их никому не прочитать.

А Черепашке нашей ночью

Во сне сказал пришедший Os:

«Ты этот текст запомни прочно:

Он – первое, что я принес.

Другое было на бумаге,

Но бывший текст преображен

От из земли пришедшей влаги,

На час один был явлен он.

И ангел нам помог – перстами

Сложить слова того листа.

Но влага действует часами,

И вот – в тетрадке пустота.

Второй отрывок будет в книге

Отмечен слезками небес.

Потом в воздушной массы сдвиге –

Его создаст опавший лес.

А дальше неразумной тварью

Текст будет выбит на столе.

Потом со счастьем и с печалью

Его рассыплю по земле…

Ну хватит – всё свершится после.

Уже и утро настает.

Незримо я останусь возле

Своих друзей. Пора в поход».

Игрушки встали и умылись,

Себя в порядок привели,