Воспоминания чужие
В душе разлились как моря…
С другою черепашкой жили
И брат с сестрой, и вся семья.
И сердце будто тонет в грусти,
И больно, что ни говори,
Когда я здесь пишу о Муське:
Она была как член семьи.
Под батареей небольшою,
Не понимая века бег,
И с черепашьею душою,
«Как самый мирный человек»
Жила, ничем не досаждая,
С мечтою о песке, траве…
О солнце без конца и края –
Всё это видела во сне.
Под окнами одна сидела
На малом света островке
И выходила в зал несмело,
И засыпала в уголке.
Была как ангел молчаливый,
Как старожил и как дитя.
Ее под елью схоронили,
С трудом проталину найдя.
И вот теперь в игрушке что-то
От той души отозвалось –
Тех образов живая нота.
А с неба всё сильней лилось.
О появлении ушедшего в мир иной хозяина игрушек и открытии тайны происходящего
В грозе мелькнула вся округа,
Блеснул как будто силуэт
Ее товарища и друга,
И заструился добрый свет.
Не показался: действом дивным
Знакомый образ рядом был,
Свечою он горел под ливнем
И, чуть спеша, заговорил:
«Что не давалось, что таилось
При жизни прошлой – на земле, –
Теперь душе моей открылось,
Как в сказке или же во сне.
За все искания – награда –
Мне это знание дано,
С ним можно дальше быть от ада,
Приблизить духа торжество!
Но знанье донести не в силах
Живущим – не открыть мне дверь, –
Рукам без крови, пальцам стылым
Пера не удержать теперь.
Одна возможность мне осталась:
Покуда сорок дней идут,
Пока связь с миром не распалась,
И силой образов я тут,
Всё передать могу невинным
Новорожденным существам,
С кем не был злым я и обидным –
Всё передать могу я вам!
За словом слово… дальше… фразу…
За часом час и день за днем…
Нельзя вот так – открыто сразу –
Иначе всех спалю огнем!
Природа мне поможет в этом:
Гора и степь, реки исток…
След на воде мелькнет ответом,
Слова отобразит песок…
Пусть не поймете смысл посланья,
Вам нужно только всё собрать –
Из «кирпичей» построить «зданье»
И знанье людям передать!
Но не прогулка будет – схватка:
Судьбина или мы сильней.
Так торопитесь: время кратко –
Осталось тридцать девять дней!
Поможет Бог и все святые –
Пришел я Промыслом Его.
Иначе ведь – слова пустые,
И будет гнилостным ядро.
Конечно же, и без посланья
Светило Правды всё вершит,
Но с ним уменьшатся страданья,
Добро быстрее победит!
Давайте же идите, дети!
Могу назвать так только вас –
Одни помощники на свете.
В счастливый путь да в добрый час!
Тут образ, что явился дивно,
Погас, как дождь свечу залил.
Всех Черепашка разбудила
И рассказала, кто с ней был.
Сказал Солдат: «Вот это служба!»
Медведь слезу сдержать не смог:
«В дороге нам поможет дружба!»
И улыбнулся Носорог.
О начале путешествия друзей и о растворенных в воздухе голосах из прошлого
Дорога шла немного в гору,
Росли кусты невдалеке…
Шептали листья: в эту пору
Они шуршат на ветерке.
Что тут росло и день встречало,
Должно быть, помнило его…
Меж листьев что-то застучало:
Пульс заглушить трудней всего.
Шумы от улицы вторичны –
Вот пролетели голоса…
Еще недавно столь обычны,
Теперь – как нá сердце слеза.
И эти листья записали,
Как в книги жизней шаг и взгляд…
И как мы шли, и как устали…
Для этих листьев нет утрат.
Лишь здесь уходят речи, лица –
Недолговечен этот след.
И закрывается страница –
И листья падают на снег.
Быть новой жизни очевидцем,
Иной листок растет весной.
И падает потом, и снится…
Мы с ними в повести одной.
Но главы не положишь в папку,
Не зачеркнешь, где был не прав…
………………………………
Они всё дальше шли по парку
И вглядывались в лица трав.
Глава вторая, в которой говорится о путешествии друзей по родному городу и о тех, кому они смогли помочь.
Я тоже буду где-то рядом
Идти за ними наугад,
И буду слышать звон и ладан,
Как шепчется под ветром сад…
Я стану вспоминать былое,
Что прожил я… или не я…
Мне кажется – нас было двое:
Со мной была мечта моя.
А ныне добрые малютки
Сопровождают разум мой.
Пройдем мы век – земные Сутки,
Года, как метры, – чередой.
О дороге, что рядом, на которой и мечта, и память
Дорога впереди и сзади,
Над ней пространства густота.
Кто на бегу с дорогой сладит –
Всё скажет с первого листа?
Особенно она тревожна,
Как ветер галькой зашуршит…
На ней родное видеть можно,
Когда в округе ни души.
Вот мой отец спешит с работы
И на окно бросает взгляд…
Все тихо, лишь Вивальди ноты
Звучат во мне семь лет подряд…
Черты возлюбленной мелькнули –
Счастливым днем, но не сейчас, –
И ветры зимние подули…
Дорога разлучила нас.
На ней воспоминаний блики,
И образы надежд на ней,
И лица… нет, пожалуй, лики –
Они июльских дней ясней.
Но для судьбы моей пустынна
Теперь дорога за окном.
И сердце, будто взор, застыло
На теплом вздохе на одном –
На той мечте… мне с ней не больно,
Ее повсюду я ищу,
И жду я до сих пор невольно
И в прошлое не отпущу.
Когда смотрю я на дорогу,
Мечту хочу увидеть там,
Чтобы с родимыми, по Богу,
Быть вместе неразлучно нам.
Так, значит, на дороге тут же
И явь, и память, и мечты.
И время их ночами кружит,
То ставя, то снося мосты.
Сегодня я живу мечтою,
А завтра – лишь во мне она,
И перечеркнуто чертою
Всё, чем душа была полна.
Боюсь совсем ее отбросить,
Как смерти близких мне людей.
Пусть лучше в сердце будет проседь –
Останусь я навеки с ней.
Моя мечта вольется в сказки,
Не как обман себя и всех –
Она добавит будням краски,
Ведь сказкой жить совсем не грех.
Моя мечта, как сердцевина:
Она из памяти взросла,
Из жизни – из меня, как сына, –
Но ей не подыскать числа.
Ее не объяснить годами
И наперед не рассчитать.
Мечта становится плодами
Того, что нам не распознать –
И теплых рук прикосновений,
И веры в то, что всё пройдет,
А в дни иные и сомнений,
Что кто-то нас во тьме найдет.
Мечтаю… помню… не забуду –
Мой дальний свет и мой уют.
Мечта и память вместе всюду.
Они замерзнуть не дают.
Но я отвлекся, не нарочно,
Уплыл на облаке-ладье –
В стихах, наверно, это можно.
А путешественники где?
О приветливом разговорчивом кустике, об отце и сыне
Вначале им казалось жестко
Идти вперед, но как могли
Они уже до перекрестка,
Устав порядочно, прошли.
И всё же я не понимаю,
Как удается им идти.
Пока за ними наблюдаю –
Стоят недвижно на пути.
Но отвлечешься на секунду,