Вечером того же дня взрослые собрались в большой комнате, затеяв шумную возню с ребёнком и игривым котёнком. Вдруг вспомнили про Тима. Со смехом поманили его в зал, затем посадили на него котёнка и заставили его, словно лошадь, прыгать взад и вперёд.

Развязка, давно уже витавшая, наступила мгновенно. Глаза у кота в этот миг налились кровью, как бык на красное, со страшной силой прыгнул он на котёнка, прокусил ему шейку, отчего у того фонтаном забилась кровь, а головка жалко свесилась набок. Лариса не успела даже закричать, потому что дошла очередь и до неё: буквально через полминуты на неё было жутко смотреть. Кошачьи лапы с огромными когтями сделали своё дело. Вместо глаз у женщины зияли кровавые впадины. Лариса тут же умерла от разрыва сердца. А взъерошенный сиамский кот проворно выпрыгнул в открытое окно, и больше его никто и никогда не видел.

Роковое число

После обеда, после того, как он, немного смущаясь и краснея, как алый бутон, сделал, наконец, ей официальное предложение, Джемма, весьма окрылённая, равно и озадаченная, как на крыльях, помчалась на почту, чтобы послать отцу телеграмму с радостным известием. Отец её в это время отдыхал на южном курорте.

«Папочка,– писала Джемма,– наконец-то наступил счастливый день, я выхожу замуж. Прилетай. Свадьба – 20. Жду, целую».

Довольная, что всё так удачно складывается , Джемма быстрее лани помчалась домой делать последние приготовления к торжественному дню. До свадьбы оставалась неделя, за этот короткий срок ей в первую очередь надо было позаботиться об улучшении своей внешности, которой она, кстати сказать, всё время была ужасно недовольна. Во-первых, ей абсолютно не нравились эти противные мелкие веснушки, высыпавшие на курносом носу, хотя на дворе стояла зима и до весны ещё было далековато. А, во- вторых, её жутко не устраивали и не давали ей покоя соломенного цвета волосы и невероятно большие, синие, как небо в ясную погоду, глаза.

И глаза, и волосы, как ей казалось, придавали ей облик какой-то глуповатой куклы. Разумеется, глаза уж не переделаешь, какие есть, такие есть, а вот волосы…Их Джемма планировала перекрасить в жгучий чёрный цвет, такой тёмный, как воронье крыло ; тогда на фоне роскошных волос васильковые глаза её непременно заиграют, и она будет выглядеть гораздо привлекательнее. А её ослепительно гладкая, точно отполированная белая кожа лица и шеи будет ещё выгоднее выделяться.

Тогда она будет иметь какой-никакой шарм, на зависть друзьям и знакомым.

Джемма весело повертелась вокруг зеркала, напевая что-то себе под нос и, не удержавшись, показала сама себе язык от удовольствия. Нет, что ни говори, а она всё-таки невероятна хороша. «Ты хороша до безобразия»,– полушутя- полусерьёзно говорили её друзья.

Наверное, если б она не была такой премиленькой, он ни за что не выделил бы её из компании симпатичных подружек и не предложил бы именно ей руку и сердце. Джемма с восхищением и умилением подумала о том, как всё же чертовски здорово быть владелицей такого редкого и прекрасного имени, как у неё. «Спасибо моим дорогим родителям, что наградили меня таким звучным именем, от которого веет чем-то тургеневским», – подумала она и усмехнулась при мысли, что если б у неё , к примеру, было имя Настя, или Маша, или какая-нибудь Фёкла, вряд ли бы её жених обратил на неё внимание.

Она налила себе чашечку кофе и улыбнулась в предвкушении событий, связанных со свадьбой. Как бы там ни было, выйдя замуж за красавца, коим был её нареченный, она ох как утрёт нос некоторым злопыхателям, которые совершенно искренне считали, что выйти замуж в 25 лет- совсем уж мало шансов. И вот её берёт в жёны этот загадочный, с броской внешностью человек, по которому возможно сохнут сотни женских сердец.

Джемма с облегчением скинула с себя нарядный сиреневый костюм, облачаясь в лёгкий удобный спортивного покроя халат, и с наслаждением вытянула красивые стройные ноги, перебирая и смакуя, как фишки в казино, все детали сегодняшнего дня, когда он предложил ей руку и сердце.

Затем она вскочила, взяла телефон и, стоя у окна, стала названивать своему другу детства Глебу. Они вместе ходили в детский сад, вместе учились в одной школе и даже в одном классе и даже сидели за одной партой. Она прекрасно знала, что добрый, в меру весёлый и жизнерадостный Глеб был всегда, наверное, с пелёнок в неё влюблён, но когда она повзрослела и превратилась в настоящую красавицу, то заранее его предупредила, чтобы он никогда не предлагал ей выйти за него замуж по той простой причине, что она его, увы, не любит.

Странное дело, чего ей в нём не хватало? Умён, образован, хорош собой, одна кудрявая шевелюра его чего стоит, да и порядочный парень по всем статьям. Такой человек, как Глеб, – и это Джемма прекрасно знала,– никогда не предаст, не бросит. Но женское сердце, как известно, штука весьма загадочная, оно тянется к чему-то неизведанному, чему-то таинственному, отчего бы кровь в жилах, как ливень, так и бурлила и трепетала. Одним словом, Глеб во всяком случае для неё был слишком приземлён, обыден и слишком предсказуем, с ним, как она полагала, ни за что не будет никаких порывов, никаких бурь и потрясений. Скука неимоверная!

Тем не менее с Глебом она продолжала поддерживать отличные дружеские отношения, и в случае каких-то незначительных катаклизмов в её жизни, недооцененный старый друг, не рассуждая, всегда мчался к ней на помощь.

«Ты не представляешь, Глеб, как я безумно счастлива! – тараторила она, небрежно закидывая ногу за ногу и попыхивая сигаретой, – ведь недоброжелатели давно записали меня в старые девы. Представляю, какие у них будут потешные вытянутые рожи, когда они узнают, что я, наконец, выхожу замуж. Да, да, представь себе, мой друг, я выхожу замуж. Что он за человек? Это для меня пока загадка. Говорят, один из крутых в нашем городке. Знаешь, какая у него шикарная машина, в жизни такой не видела. Он обещал меня сразу после свадьбы взять в кругосветное путешествие. Ты смотри, обязательно приходи на свадьбу 20 числа».

Джемма весело рассмеялась, когда на другом конце провода с тревожными нотками в голосе пробурчали:

– Прийти-то я, Джим, приду, но всё же, подруга, ты меня удивляешь. Знаешь человека всего две недели и уже дала согласие. Ты толком не знаешь, кто он вообще, где работает, наконец, какая у него биография. Да ты с ума сошла, ей Богу!

Ну что ж, её славный друг, как всегда, в своём репертуаре.

Джемма, как кошечка, грациозно потянулась и ещё раз полюбовавшись на своё отражение в зеркале, плюхнулась на диван.

Справедливости ради, надо сказать, что наша героиня, несмотря на бурлящую в ней радость, немного всё ж-таки задумывалась над кое-какими щекотливыми деталями, связанными с предстоящим замужеством.

Этот сногсшибательный красавчик Вадим зовёт её в жёны и затевает свадьбу, беря все расходы на себя, но в то же время почему-то не приглашает её в загс, что было бы вполне логично.

А, кроме того, он, загадочно глядя на неё своими пронзительными чёрными, как уголь, глазами, под взглядом которых она, словно кролик, замирала, безапелляционно однажды заявил:

– Вот тебе деньги на самое лучшее белое платье, но на нашей свадьбе не должно быть никого. Терпеть не могу любопытных. Мы должны быть вопреки всем канонам одни, запомни это хорошенько.

« Это, конечно, очень романтично, это, должно быть, какая-то особенная свадьба, но он, наверное, не будет сильно сердиться, что я пригласила Глеба и отца, в конце концов, это мои самые близкие люди, но лучше заранее ему об этом не говорить. Пусть для него это будет сюрпризом», – подумала она.

Смущало её и вот что. Они знакомы не очень много времени, вернее, какие -то ничтожные две недели, но в отличие от других влюблённых пар, он ни разу её не поцеловал, ограничиваясь лишь галантным пожатием руки. Такое его из рук вон странное поведение она ничем иным не могла объяснить, как старомодными его представлениями на отношения между мужчиной и женщиной. « До свадьбы – ни, ни,ни…». Он ей так прямо и сказал.