- Вот, совсем другое дело!

  Верхние клыки чуть дернулись в усмешке.

  - От всего в жизни надо получать удовольствие! - я отложила кости, беззастенчиво разглядывая яута-те.

  Хаф фыркнул.

  - Ну, согласись, вкусно же получилось.

  Он кивнул, с ясной иронией, буквально написанной на лице. За это время я уже хорошо научилась разбираться в его мимике и достаточно четко определяю эмоции, если яут не ставит целью их скрыть. Сейчас он пребывал в благостном настроении, и потому не утруждал себя самоконтролем, и все его чувства четко читались по подвижной мимике лица и малозаметным жестам, тенью отражаясь в глазах. А я нагло его рассматривала, поскольку броню он не одел за ненадобностью, предпочитая разгуливать по кораблю в одних штанах. Двулезвийный шесс лежал на столе возле его левой руки, как и мой, возле моей руки.

  Засмотревшись, я упустила контроль, и большой металлический ящик с шумом упал. Я вздрогнула, и еще один ящик с грохотом покатился по полу. Ирония на лице яута-те превратилась в ясную усмешку. Ящики снова взмыли в воздух, а я вернулась к разглядыванию напарника.

  - Ничего смешного!

  Яут совершенно по-человечески пожал плечами. Он наблюдал за плавающими в воздухе ящиками, присматривая и за мной. Следил, чтобы не перенапрягалась. А я чувствовала, как в груди под диафрагмой появляется холод.

  - Достаточно.

  Спокойный рычащий голос выдернул меня из созерцательного настроения на грешную землю. В груди уже привычно закололо. И правда, пора заканчивать. Ящики вереницей проплыли по воздуху и сложились пирамидкой у стены. Как и каждый день. Вот только сперва в воздухе над платформой кар"кахтера плавал только один ящик, а сегодня уже семь. Да и время до появления ледяных шипов в грудине прошло больше. Мы успели и поесть, и посидеть, и поскучать. Управление ящиками много внимания не занимало, но вот силы жрало прилично, и сейчас я чувствовала себя совершенно разбитой, словно тягала тяжеленые ящики по кораблю на руках.

  - На этот раз чуть дольше получилось. - я зевнула. - И седьмой ящик более точно ощущаю. По крайней мере, уронила его только дважды.

  Яут легко поднялся на ноги, подхватил шесс.

  - Идти сможешь?

  - Сейчас узнаю.

  Я медленно встала, тяжело опираясь на шесс. От утомления меня шатало и вело, но, вроде, передвигаться могла.

  - В капсулу?

  Он кивнул. Я зевнула и поковыляла к выходу из кар"кахтера, используя оружие как костыль. Но, видимо, я опять переоценила свои возможности. Силы покинули меня в коридоре, и я устало привалилась к стене.

  - Не могу.

  Он не сказал ни слова, просто молча подхватил на руки и понес к ставшей уже родной капсуле, в которой я отлеживалась после каждого такого занятия.

  Хаф тренировал меня размеренно и неспешно, наращивая нагрузку постепенно, по мере того, как укреплялся мой организм. До изнеможения не доводил, вовремя останавливаясь, хотя к концу дня я чувствовала себя словно выжатый лимон, но, случись что, бой вести могла. И каждый день заканчивался в капсуле. Днем или поздним вечером.

  - Я так понимаю, очнусь я только к вечеру?

  Яут кивнул, размеренно шагая по коридору. Мой вес ему никаких неудобств не доставлял, шел воин легко и бесшумно, удерживая меня одной рукой, а во второй нес готовый к бою шесс.

  - А вечером спать? - полюбопытствовала я, совершенно не желая так бездарно заканчивать эти сутки.

  Хаф притормозил у знакомых дверей, тронул сенсор.

  - Не хочешь?

  В низком рычащем голосе вновь проскользнула ирония. Двери распахнулись, и меня внесли в каюту.

  - Нет.

  Крышка капсулы послушно поднялась, а меня поставили на пол. Я разделась, залезла в капсулу, привычно отмахнувшись от сунутого под нос планшета с программой работы. Яута-те хмыкнул, вбил в компьютер последние команды. А затем негромко сообщил:

  - Пойдем на охоту.

  И крышка капсулы опустилась, а я - провалилась в ласковую тьму.

  * * * * *

  Капсула закончила диагностику и вывела информацию на экран. Яут прочитал данные, прикрыл глаза, подавляя приступ беспомощного беспокойства. Организм девушки вмешательство в собственный геном принимал... странно. Некоторые изменения приживались правильно, некоторые - не принимались вовсе, а некоторые вызывали лавинообразную цепочку мутаций, ни остановить которую, ни замедлить не удавалось. Когти проскрежетали по металлу. Хаф сжал кулаки, чувствуя, что еще немного, и когти прорвут кожу. Не должен организм умана так себя вести! Подобные изменения проводились не раз, и прежде осечек не было!

  Капсула пискнула, привлекая внимание. На экране быстро менялась информация, показывая, как протекают изменения в организме пациента, как одна мутация сменяется другой, совершенно самостоятельно, без контроля со стороны. Капсула лишь корректировала ее ход, но ни остановить, ни изменить не могла. И на этот раз изменения коснулись нервной системы и мозга. А яут, при всей своей силе, знаниях и мастерстве, мог лишь беспомощно наблюдать и надеяться на чудо.

  Капсула отметила окончание изменений в организме пациента, о чем сообщила коротким, едва слышным щелчком. Яут поднял голову, пристально всматриваясь в экран, на котором медленно заполнялся индикатор ожидания, показывающий ход диагностики. Диагностика завершилась, капсула обработала информацию и вывела ее на экран.