Пора бы уже признать: этот неразговорчивый воин стал мне ближе и роднее всей моей расы вместе взятой, потеснив даже брата. Кирилл хоть и любимый родственник, но и его я долго терпеть не могу. Раздражать начинает. И быстро.

  - Когда ты получишь СВОЙ шесс?

  Яута-те ответил с явным облегчением:

  - Завтра.

  - Я хочу это видеть.

  - Увидишь.

  Неприятная тема обдумана, обсуждена и забыта.

  - Долго еще лететь?

  Хаф вывел ка экран карту с пометкой атта и маяка. Действительно, о чем это я? Что такое сорок шесть километров для аэрокосмического аппарата? Тьфу. Мелочь. Хаф, видимо, летел медленно, давая мне возможность прожевать и переварить новости.

  - А почему сорвался именно сегодня?

  - Их обнаружили разведчики.

  По коже сыпануло холодом.

  - Из улья вышла стая в десять бойцов.

  На карте появились движущиеся пометки. И как он вообще успел все это отследить, если практически все время находится рядом со мной?!

  Челнок мы оставили на опушке метрах в трехстах от стоянки. Скрытие не включали. Каинд амедха так и так увидят, а других людей в округе все равно нет.

  Я сбежала по трапу на землю, вдыхая влажный прохладный воздух. Пахло травой, водорослями, влажной почвой, речной водой. Обычные и приятные запахи природы. От костра чуть тянуло дымом и жареной рыбой. В воздухе чувствовались приближающиеся дожди, хотя я знала, что сегодня ночью будет сухо. Тучи еще не настолько плотные, но луну и звезды скрывали, из-за чего тьма стала совершенно непроглядной. Обруч послушно переключил диапазон, и мир окрасился красным, став четким и плоским.

  Рядом остановился Хаф. Огромная, закованная в полную броню фигура, громадный шесс в руках. И двигается, словно призрак. Ни единого шороха, скрежета металла или стука. Качнул головой. Вопросительно. Осторожно ощупав запястья, подвигала кистями. Резкая боль унялась, но все еще немного нудело. Неприятно, но не критично. Растопырила пальцы, качнув ладонью в воздухе. Ответный кивок, и яут пошел вперед.

  В лагере меня встретила непонятная суета. Костер затушили, но никто не спал. Не поняла? Заметить атта, по идее, не должны. Время - примерно полночь, спать как бы пора. Ан нет, никто не спит. Караулят, катамаран вообще готов отчалить от малейшего касания. Сидят настороженно, вслушиваются и всматриваются в темноту, в руках оружие: два топора и длинные деревянные дрыны.

  Потом дошло. Чижи охотятся примерно с полуночи и до рассвета. Вот и не спит народ. На стреме сидят, чтобы если что - сделать ноги. Вот только это не спасет. Каинд амедха превосходно плавают, а катамаран легко повредить. Зато теперь понятно, почему так мало проплыли.

  Я посмотрела на яута-те, вопросительно качнула головой. Он кивнул, жестом предлагая самостоятельно разбираться с людьми. В этом он прав: люди - моя проблема. И живы они до сих пор только из-за моего к ним хорошего отношения.

  Лезть в лагерь без предупреждения не хотелось. Ребята на взводе, еще огреют чем-то тяжелым на радостях, а Хаф в долгу не останется - перережет.

  - Кирилл! - приглушенно крикнула я, не доходя до границы стоянки.

  В ночной тишине звуки разносятся хорошо. Шум реки - не помеха. Они меня услышали. Замерли, настороженно всматриваясь в темноту.

  - Янка? - тем же шепотом спросил брат, крепко стискивая в руках топорик.

  - Нет, мой неупокоенный дух, зараженный спорами чужих! Ты топор-то опусти.

  Ребята зашевелились, тихо шушукаясь.

  - Тебя заразили? - испуганно переспросила Света.

  Вадим опешил:

  - Споры? Они что, не как в фильме размножаются?

  Я тяжко вздохнула.

  - Да, народ... и сплавляться вы резко разучились, и чувство юмора сдохло в корчах. Вы чем занимались, если за это время всего на пол сотни километров спустились?

  - Яна. Просто подтверди, что с тобой все в порядке. - напряженно произнес Игорь.

  - А если из нее Чужой вылезет? - пискнула Настя и спряталась за своего парня.

  Хаф фыркнул, сидя на здоровенном булыжнике за их спинами. Ну да, ситуация - блеск.

  - Сейчас из меня маты вылезут! Много и изощренные! - я тяжко вздохнула, слыша стрекочущий смешок. - Мало того, что вы, идиоты, встали на ночевку всего в двадцати километрах от улья, так вы еще ведете себя, как... как...

  - Поняли. Дебилы. - сказал брат.

  - Всегда знала, что ты умный. Так могу я подойти? Или мне уйти?

  - Ты где?

  - Рядом, Киря. - мягко сказала я. - Ночью на костер смотреть нельзя, из-за этого, внезапно, плохо в темноте видно. А теперь, успокойтесь. А то к вам подходить-то стремно. Еще чем приласкаете.

  В наушниках снова хмыкнул Хаф, с интересом наблюдающий за этим представлением.

  - Ну что, можно МНЕ к вам?

  - А ты что, не одна? - с детской наивностью спросила Настя.

  Хаф, конечно, не заржал, но пара быстрых лаконичных жестов ясно показала его отношение к этому апофеозу маразма.