– Серьезно, что ты там разглядывал в лупу? – спросил Мими.
– Проверял, могу ли получить ответ на заданный вопрос.
– А именно?
– Отвечу тебе вопросом. По-твоему, две вещи, изготовленные в одно время, но попавшие в разные места и разные условия – скажем, два велосипеда, – могут износиться, потерять детали, прохудиться одинаковым образом и в одних и тех же местах?
– Не понял.
– Еще один пример. Представь: две женщины пошли на рынок и купили две одинаковые кастрюли. Спустя тридцать лет мы находим одну. Побитая, без левой ручки, со сколами эмали, в донышке две дыры – одна три миллиметра, вторая – два с половиной, на расстоянии четырех сантиметров. Ясно?
– Ясно.
– А потом находим в мусорном баке вторую кастрюлю с теми же самыми приметами: нет левой ручки, скол, две дыры и так далее и тому подобное. По-твоему, возможно, чтобы две старые кастрюли, которыми пользовались две разные женщины, скорее всего с разной частотой, выглядели одинаково?
– Невозможно.
– А вот нашим куклам это, похоже, удалось. В том и загвоздка. Взгляни-ка сам.
– Уже. Все равно ничего не понимаю.
– Знаешь, какое тут единственно возможное объяснение?
– Сам скажи.
– У первой куклы, той, что нашли у Пальмизано, ветхость, потеря деталей, дыры – все это с ней случилось, скажем, по естественным причинам, в силу износа от частого использования. А у второй – той, что из ящика, – все дефекты созданы нарочно.
– Да ты шутишь!
– Ничуть. У кого-то была такая же кукла, как у Пальмизано, но в лучшем состоянии. Он увидел передачу «Телевигаты», записал и использовал как инструкцию, чтобы воссоздать те же дефекты на своей кукле.
– Почему ты так думаешь?
– Четко видно, что у куклы из мусорки глаз удален при помощи кругового надреза, выполненного лезвием, а у куклы Пальмизано резина глазницы истрепалась и обветшала сама собой, отчего глаз и выпал. И еще: на кукле из мусорки дырки проделаны шилом: если приглядеться через лупу, все они выглядят одинаково. А на первой кукле все дырки разные, одна побольше, другая поменьше…
– И зачем кому-то понадобилось тратить время на такое бессмысленное занятие?
– Может, какой-то смысл в этом есть, даже наверняка есть, просто мы его пока не отыскали.
4
Они снова уставились на кукол. Потом Монтальбано спросил:
– Ты что-нибудь знаешь про такие игрушки?
– Никогда в них не нуждался, – вскинулся Мими, задетый за живое.
– Даже не ставлю под сомнение. Твои таланты петуха в курятнике были и остаются бесспорными. Мне просто нужна общая информация.
Ауджелло призадумался.
– Один раз я видел документальный фильм по спутниковому ТВ. Эти две – устаревшие, примитивные образцы. Сейчас их делают из других материалов, типа пористой резины, они уже не надувные и выглядят как настоящие женщины. Очень впечатляюще.
– А эти две когда были сделаны?
– Ну, лет тридцать назад.
– Томмазео сегодня спрашивал, где их продают. Я вот не знаю, а ты?
– Ну, в интернете…
– Да при чем тут интернет! Я про эти спрашиваю. Про интернет ты скажи Томмазео, раз он загорелся завести себе такую. А тридцать лет назад где их можно было купить?
– Вряд ли их делали в Италии. В сдутом виде они ведь почти не занимают места. Так что наверняка их пересылали из-за границы бандеролью, так, чтобы никто не понял, что внутри, может, с надписью «одежда» или вроде того. Главное было сообщить адрес, куда отправлять заказ.
– Подытожим. Двое из Вигаты, Грегорио Пальмизано и некий другой тип, заказали с доставкой, почти одновременно, лет тридцать назад, две одинаковые куклы.
– Вроде так, да.
– Потом, спустя тридцать лет, тот, другой, увидел по телевизору куклу Пальмизано и подрихтовал свою, чтобы она стала точь-в-точь как та.
– Допустим, так, Сальво, но мы по-прежнему не можем ответить на вопрос, зачем он это сделал.
– И зачем избавился, выкинув в мусорный бак, – добавил комиссар.
Помолчали.
– Слушай, – вдруг произнес Мими, заглядывая в глаза Монтальбано. – А может, тебя опять заклинило?
– На чем?
– Да на куклах этих. Сейчас решишь замутить расследование, как тогда, с убитой лошадью.
– Ладно тебе, придумаешь тоже. Просто надо чем-то время занять.
Он говорил неправду. Что-то в этом деле его не отпускало.
Уже собирался вызвать Галло, чтобы тот подбросил его в Маринеллу, но подумал: не стоит оставлять кукол в конторе. Вдруг Катарелла в его отсутствие приведет в кабинет посетителя. Вот будет конфуз! На склад их, что ли, определить? Или вообще выкинуть…
Но что-то внутри него говорило: куклы еще могут пригодиться.
Велел сунуть их в багажник и отвез к себе.
Дома комиссар убрал кукол в чуланчик, где Аделина держала швабры и прочий инвентарь для уборки.
Еще раз присмотрелся.
Нет, кукла из ящика не была точной копией своей товарки.
Теперь, когда они стояли рядом, разницу было легче заметить. Сиська второй куклы тоже морщила, но складок было меньше. Этот дефект оказалось труднее всего воспроизвести. Получилось так себе.
Может, потому-то он и выкинул ее на помойку?
А значит, будет еще одна попытка?
Где же он возьмет третью куклу?
Полез за сигаретами и зажигалкой в карман пиджака – нащупал конверт. Достал, взглянул.
Тот самый, что накануне подобрал под дверью. Совершенно о нем забыл.
Охота за сокровищем.
Пошел на кухню, открыл холодильник и приуныл.
Немного сыра качокавалло, четыре вяленые оливки, пять сардин в масле и пучок сельдерея. Негусто. Хорошо хоть Аделина свежего хлеба прикупила.
Открыл дверцу духовки и буквально взвыл от восторга.
Бадья на четверых с пармиджаной из баклажанов[11], по всем правилам кулинарного искусства!
Включил духовку, чтобы разогреть ужин, пошел на веранду, накрыл на стол и достал бутылку хорошего вина.
Дождался, пока пармиджана как следует нагреется, отнес на стол прямо в противне, не перекладывая на тарелку.
Спустя полтора часа противень можно было даже не мыть. Он старательно подъел весь вкуснейший соус, промокнув корочкой хлеба.
Встал, убрал со стола, сходил за письмом и авторучкой и снова уселся на веранде.
Трижды три —
Не тридцать три…
Монтальбано написал число 9.
А шестью шесть —
Не шестьдесят шесть.
Написал 36.
Сложи два числа
И получишь третье.
9 плюс 36 будет 45.
Добавь свой возраст
И разгадаешь загадку.
Ему было 57, так что получилось 9364557. Номер телефона, ясен перец. Без кода – значит, местный, в провинции Монтелузы.
И что теперь?
Выкинуть к черту эту хренотень или продолжить игру?
Любопытство победило. Да и свободного времени завались. Уже много лет ему не случалось целыми днями бить баклуши.
Встал, пошел в комнату, набрал номер.
– Алло! – ответил мужской голос.
– Это Монтальбано.
– Синьор комиссар, это вы?
– Простите, с кем я говорю?
– Не узнали? Я Тано, бармен в «Маринелле».
– Извини, Тано, видишь ли…
– Так вы зайдете?
– Зачем?
– За письмом. Вчера для вас оставили. Не сообщили вам разве?
– Нет.
– Хотите, домой занесу, ближе к часу ночи, как закроемся.
– Нет, спасибо, я зайду через полчасика.
Перед выходом проверил запасы виски.
Полбутылки.
Заодно надо купить еще. Время он рассчитал плохо, пешком до бара «Маринелла» оказалось идти все сорок минут.
