Окончив училище, Виссарион год провел дома, а в 1825 году поступил в Пензенскую четырехклассную гимназию. Жил на дешевых квартирах, питался нерегулярно, поскольку отец был скупым на деньги. Однако учился хорошо. Мечтая продлить учебу в Московском университете, заранее штудировал греческий и французский язык. Из-за того, что родители вовсе отказали в помощи, юноша вернулся в Чембар и начал усиленно готовился к экзаменам в университет. Однако на пути к мечте возникло серьезное затруднение: отец не торопился оформить ему свидетельство о рождении и разрешение из полиции на поездку. Выдав себя за слугу родственника, рискуя быть разоблаченным, Виссарион отправился в Москву.
Так как документов, подтверждающих личность, не было, приемная комиссия не допустила его к сдаче экзаменов, а их было 9: закон божий, словесность, история, география, французский, латинский, греческий, немецкий языки и математика. После нескольких отчаянных писем домой, Виссарион получил нужные бумаги, очевидно, за их оформлением и произошла метаморфоза с фамилией, вместо "Белынский" она стала "Белинский". В сентябре 1829 года он успешно выдержал экзамены на словесное отделение университета. Из-за бедности его зачислили на казенное обучение с общежитием в комнатах по 15 – 20 коек, скудным питанием и плохеньким обмундированием. Чтобы иметь дополнительные деньги на посещение театра и покупку книг, Виссарион занялся репетиторством.
2
Россия помнила о восстании декабристов. Страна пожинала его плоды. Николай I установил палочную дисциплину в войсках и тотальный надзор за вольнодумцами, особенно в университетах. Не остался в стороне и московский. Руководили им послушные императору чиновники далекие от науки и просвещения. Так, генерал А.А.Писарев меньше всего интересовался учебным процессом, а больше студенческими мундирами на военный лад и искоренением в подопечных крамольных мыслей. Пришедший ему на смену князь-шталмейстер С.М.Голицын большую часть времени отдавал конюшне государя, чем университету.
Студент Белинский на все имел свое мнение, был вспыльчивым, стремился к лидерству, участвовал во многих студенческих "заварушках", манкировал лекции "средних" преподавателей. Например, лекции профессора П.В.Победоносцева, по мнению Виссариона, были скучными и сухими, что давало повод отвлекаться или читать другую литературу. На замечания профессора Виссарион не реагировал, что вызывало неприязнь с последующими неудами на зачетах.
В то же время, студент с уважением относился к поэту и критику А.Ф.Мерзлякову, читавшего теорию словесности, историку М.Т.Каченовскому, эстету и историку русской литературы И.И.Давыдову, а также историку М.П.Погодину, издателю журнала "Москвитянка".
Неуды, частые пропуски обошлись Виссариону провалом экзаменационной сессии и повторным обучением на первом курсе. Проведя лето 1830 года дома, он опоздал на несколько дней на занятия, за что был вызван к ректору И.А.Двигубскому. Выслушав слова оправдания, тот, в присутствии других преподавателей, заявил: "Заметьте этого молодца; при первом случае его надо выгнать".
Случай не заставил себя долго ждать. В Москве свирепствовала холера. Студентам запретили выходить из общежития. Чтобы не терять времени даром, на взлете вдохновения, осенью 1830 года, Белинский написал трагедию "Дмитрий Калинин". Следуя законам трагедийного жанра, включил убийства, самоубийства, гражданские браки, незаконное рождение детей. Главное – трагедия носила антикрепостнический характер. В письме домой он писал 17 февраля 1831 года: "В этом сочинении со всем жаром сердца, пламенеющего любовию к истине, со всем негодованием души, ненавидящей несправедливость, я в картине довольно живой и верной представил тиранства людей, присвоивших себе гибельное и несправедливое право мучить себе подобных".
Чтобы печататься, в то время необходимо было разрешение цензора. По этому поводу автор обратился в цензурный комитет. Входящие в комитет профессора университета наложили запрет и сделали все, чтобы избавиться от вольномыслящего студента. Повторные экзамены за первый курс для него стали роковыми: был оставлен на третий год на первом курсе.
На этом полоса невезения для Виссариона не закончилась. В конце 1831 года привязалась чахотка. Пришлось почти пять месяцев лечиться в университетской больнице, что послужило поводам для отчисления из числа студентов с формулировкой: "по слабому здоровью и притом по ограниченности способностей". 14 сентября 1832 года акт отчисления совершился.
"Что делать?" Возвращаться к родителям нет смысла, тем более не поставил их в известность об исключении из университета. Перебиваться случайными заработками домашнего учителя – тоже не вариант. Таких учителей, как он, в столице предостаточно. Оставалось испытать счастья учителем в провинции…
Неожиданную помощь бывшему студенту предложил профессор Николай Иванович Надеждин, познакомив его с Г.И.Карташевским, попечителем Белорусского учебного округа. Тот, чтобы убедиться в способностях будущего учителя, попросил написать сочинение, которое определит дальнейший статус. Оно называлось: "Мои мысли о том, каким образом должно поступать учителю при обучении русскому языку учеников, не могущих объясняться на оном, и который со своей стороны не знает их отечественного языка". В работе явно просматривались научные мысли, актуальные и для нашего времени. "… От той или другой методы учения, – говорилось в частности, – которой придерживается учащий, зависят не только успехи или неуспехи учеников, но и их расположение или отвращения занятиями науками. Учить, худо знающий свое дело, может заглушить, затоптать в своем ученике семена самых счастливых дарований и, отбив у него охоту к учению, навсегда сделать его ни к чему не способным… Из сего видно, как много потребно для учителя проницательности, чтобы отличить истинные дарования от ложных, и хотя иного, по-видимому, и блестящих, и как много нужно искусства и умения для того, чтобы развернуть их и заставить приносить плоды".
Время шло, от Карташевского ответа не было. Оно пришло лишь через год. Работа в белорусском захолустье Белинского не привлекла.
Оказавшись на грани нищеты, он сделал попытку устроиться корректором в университетскую типографию, но начальники учли причину его исключения из студентов, отказали в приеме. Единственным его доходом стала литературная работа в газетах.
Дебютировал Белинский в 1831г балладой "Русская быль" и рецензией на анонимную брошюру «О Борисе Годунове, сочинении Александра Пушкина. Разговор". Платили в газетах мало. Отчаявшись, недостаточно владея французским языком, он на заказ перевел роман Поль де Кока "Магдалина". Получилось неплохо, а вот на гонорар заказчик поскупился, выделив лишь 100 рублей.
Работа литературного поденщика дала Белинскому возможность сблизиться с журналистами и издателями. В 1833г. он вошёл в кружок Н.В.Станкевича, в котором изучал идеи немецкой классической философии, ставшие на годы мировоззрением нового кружковца. Однако идеями сыт не будешь. Требовался постоянный заработок.
Снова на помощь пришел Н.И.Надеждин, предложив Белинскому сотрудничать в его журнале "Телескоп" и газете "Молва". Теперь появилась возможность устроить быт и печатать свои переводы с французского, оригинальные статьи, критические замечания, обзоры по проблемам русской литературы. Вскоре Виссарион Григорьевич стал ведущим сотрудником "Телескопа" и "Молвы".
Летом 1834 года шеф уехал инспектировать образование в Тульскую и Рязанскую губернии, поручив руководство изданиями двадцатитрехлетнему Белинскому. Не имея навыков организатора, а тем более редактора, он успешно справился с работой. И даже больше. За период отсутствия Николая Ивановича он написал свой знаменитый цикл "Литературные мечтания" и успел напечатать первые десять глав. Если не учитывать в "мечтаниях" влияний Надеждина, то это, в основном, оригинальные статьи с глубоким философским анализом произведений прозаиков и поэтов.
