В третьем письме, «Значение болезней», Гоголь писал: «…О! Как нужны нам недуги! Не будь тяжелых болезненных страданий, куда бы я теперь не занесся… и не вижу слов, как благодарить небесного Промыслителя за мою болезнь. Принимайте же и вы покорно всякий недуг, веря вперед, что он нужен». Этим письмом автор, как бы, готовил себя к грядущим испытаниям
Гоголь в плохом, иногда видел хорошее, а болезни воспринимал не как неизбежное, а как очищение духа и возрождение к работе, зная, что недуг может внезапно оборвать жизнь и многое из задуманного не будет исполнено и оттого дорожил каждым светлым мигом.
Мастер обработки каждой фразы, не допускал пренебрежительного отношения к слову, понимая, к чему может привести это оружие в неумелых руках. Этому посвятил статью «О том, что такое слово». В ней призывал собратьев по перу быть «безукоризненными, как и всякий другой на своем поприще… Обращаться с словом нужно честно… Опасно шутить писателю со словом. Слово гнило да не исходит из уст наших! Можно опозорить то, что стремимся возвысить, как на всяком шагу язык наш есть наш предатель. Лучше всего любому писателю поступать так, как говорил Иисус Сирах: «наложи дверь, замки на уста твои, растопи золото и серебро, какое имеешь, дабы сделать из них весы, которые взвешивали бы твое слово, и выковать надежную узду, которая бы держала твои уста».
В письме «Нужно любить Россию» Гоголь обращается к гр. А.П.Т…..му: «…Вы еще не любите Россию: вы умеете только печалиться и раздражаться слухами обо всем дурном, что в ней ни делается, в вас все это производит одну только черствую досаду да уныние… нет, если вы действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собой та близорукая мысль, которая зародилась у многих честных и даже весьма умных людей, то есть, будто бы в теперешнее время они уже ничего не могут сделать для России и будто они ей уже не нужны совсем; напротив, тогда только во всей силе вы почувствуете, что любовь всемогуща и что с ней возможно все сделать».
В письме «Что такое губернаторша» сквозит смех. «Дурак тот, кто думает о будущем мимо настоящего. Он или соврет, или скажет загадку… Грустно и даже горестно видит вблизи состояние России». Горечь состояния, в котором пребывала Россия, он видел в мерзостях, которые мешают стране двигаться вперед и указывает: «… что пути и дороги к светлому будущему сокрыты в этом темном и запутанном настоящем, которое никто не хочет узнавать: всяк считает низким и недостаточным своего внимания и даже сердится, если выставляют его на вид всем». Автор был уверен: «… что придет время, когда многие из нас на Руси из чистеньких горько заплачут, закрыв руками лицо свое, именно оттого, что считали себя слишком чистенькими, которые образом жизни своей избрали унижение себе подобных, богатство и праздность».
В статье «Страх и ужасы России» он с гордостью писал: «Еще пройдет десяток лет, и вы увидите, что Европа приедет к нам не за покупкой пеньки и сала, но за покупкой мудрости, которую не продают больше на европейских рынках». И далее: «Прежде чем приходить в смущение от окружающих беспорядков, недурно взглянуть всякому из нас в свою собственную душу… может быть, там увидите такой беспорядок, за который браните других», предлагая иной путь спасения от хаоса: «… Не бежать на корабле из земли своей, спасая свое презренное зеленое имущество, но, спасая свою душу, не выходя вон из государства».
Гоголь открыл глаза читающей публике на всевластие в обществе сплетен. «Велика сила в России сплетен, они перепутали как высшую власть, так и дошли до низов, влияя на ход развития страны, тормозя ход развития прогресса…».
К «Близорукому приятелю» обратился так, если ты: «…Вооружился взглядом современной близорукости и думаешь, что верно судишь о событиях! Выводы твои гниль… с прекрасными намереньями можно сделать зло. Как уже многие сделали его. В последнее время не столько беспорядков произвели глупые люди, сколько умные, а все оттого, что надеялись на свои силы да и на ум свой… Не будущего, а настоящего опасайся… до сих пор еще, к нашему стыду, указывают нам европейцы на своих великих людей, умней которых бывают у нас иногда невеликие люди; но те хоть какое-нибудь оставили после себя дело прочное, а мы производим кучу дел, и все, как пыль, сметаются они с земли вместе с нами»…,…как нам бывает нужна публичная, данная в виду у всех, оплеуха!»
В письме, «Занимающему важное место», сквозит сожаление автора о бессилии законов в России. «Много злоупотреблений; завелись такие лихоимства, которых истребить нет никаких сил человеческих. Знаю и то, что образовался другой незаконный ход действий мимо законов государства и уже обратился почти в законный, так что законы остаются только для вида».
В письме Калужскому губернатору автор писал: «…чем больше всматриваешься в механизм управления губернией, тем больше удивляешься мудрости учредителей… Все полно, достаточно, все устроено и именно так, чтобы способствовать в добрых действиях, подавая друг другу руку»… Инерция мышления Гоголя заключена в словах: «По мне, безумна и мысль ввести какое-нибудь нововведение в России, минуя нашу церковь, не спросив у нее на то благословения».
Далее идеализирует: «Дворянство есть как бы сосуд, в котором заключено нравственное благородство»… и умиляется «преимуществам нашего крестьянского быта», а «благородное дворянство» – это чуткие воспитатели многомиллионного крестьянского сословия, которое живет в мире и благодати. Гоголь не понаслышке знает цену, за которую один «благородный дворянин» продает такому же «благородному» живые души.
Вот ценник из книги И.С.Беляева «Цена людей в России сто лет назад». «Ефим Осипов 23 лет, по оценке 40 руб, у него жена Мария Дементьева 30 лет, по оценке 8 руб., у них сын Гурьян, 4 лет, по оценке 5 руб. дочери: девка Василиса 9 лет по оценке 3 руб., Матрена одного году, по оценке 50 коп». Здесь же приводится цена десяти овец по 40 коп за голову.
В одном из заключительных писем «Напутствие», Гоголь как бы готовит читателя к «… борьбе со взяточниками, подлецами всех сортов и бестыднейшими людьми, для которых нет ничего святого, которые не только в силах произвести то гнусное дело, то есть подписаться под чужую руку, дерзнуть взвести такое ужасное преступление на невинную душу, видеть своими глазами кару, постигшую оклеветанного, и не содрогнуться, – не только подобное гнусное дело, но еще в несколько раз гнуснейшее… Не уклоняйся же от поля сражения… Не велика слава для русского сразиться с миролюбивым немцем, когда знаешь наперед, что он побежит… с черкесом схватиться и победить его – вот слава, которою можно похвалиться! Вперед же, прекрасный мой воин! С богом, добрый товарищ! С богом, прекрасный друг мой!»
Последним, тридцать вторым письмом из «Переписки с друзьями», было «Светлое воскресенье». «И непонятной тоской уже загорелась земля; черствей и черствей становится жизнь; все мельчает и мелеет, и возрастает только в виду всех один исполинский образ скуки, достигая с каждым днем неизмеримейшего роста. Все глухо, могила всюду. Боже! Пусто и страшно становится в твоем мире!» Несмотря на такой глубокий пессимизм, автор верит, что обман народа пройдет и «… воспразднуется светлое воскресенье Христово».
«Переписка с друзьями» – плод собственных поисков истины и заблуждений автора, от которых никто не огражден. В этом заключается одна из удивительных черт характера Гоголя – черта душевного откровения. Он хотел быть понятым, хотел выступить в роли учителя и тем самым заслужить уважение потомков. Свое произведение Гоголь назвал «исповедью человека, который провел несколько лет внутри себя». За исповедь не секут, а автора высекли и даже те, кому по духовному сану было не положено.
Авторитет церкви Игнатий (Брянчининов), канонизированный в1988 году, резко отозвался о «переписке»: «…она издает из себя и свет и тьму. Религиозные его понятия неопределенны, движутся по направлению сердечного вдохновения неясного, безотчетного, душевного, а не духовного. Книга Гоголя не может быть принята целиком и за чистые глаголы Истины… Желательно, чтобы этот человек… причалил к пристанищу истины».
