Прест стал задумчивым и задал вопрос профессору:

–Я почему-то считал, что нейронное модулирование не выйдет за рамки процессов ускоренного обучения. Зачем понадобилось создавать цифровую копию мозга человека? Какой смысл, если компьютер с квантовыми алгоритмами работы на многие порядки превосходит своей мощью даже самого трудолюбивого интеллектуала?

Лендер многозначительно ухмыльнулся и с хитрецой спросил:

–А то вы не понимаете?

–Нет, уважаемый профессор, не понимаю!

–Да, ладно! Все элементарно до банальности! Напрягите фантазию, доктор Прест! Какая самая сокровенная мечта любого человека? Правильно! Преодоление физической смерти! А как ее можно преодолеть, если бренное тело недолговечно по определению. Есть только один реальный способ! Создать цифровую копию разума человека и уже после биологической смерти, продлить мыслительную деятельность в виртуальном пространстве. По идее, существование личности может продолжиться в информационном виде, и кто знает, может еще и в таком состоянии, можно много чего полезного сделать для мира живых людей! Как вам такие перспективы, Прест? Смог я обосновать этот путь развития и еще одно применение нуклонных процессоров третьего поколения?

Доктор Прест с каким-то диким изумлением оглядел Лендера, затем меня, потом отмахнулся обеими руками и раздраженно произнес:

–Да, бросьте вы! Неужели это возможно! Цифровой двойник! Нет, это уже на грани безумия!

–Отчего же, дорогой Прест! Пять лет назад, если бы мне начали рассказывать про глюонные системы физического воздействия, я бы тоже послал всех к черту! Однако сами видите, как все лихо закрутилось! Порою уже не понять, где пролегает грань между безумной фантазией и воплощенной реальностью. Только вчера это были еще грезы, а сегодня каждый из нас изобретает такое, что держись моя головушка!

Прест уже давно вышагивал по своему кабинету вокруг нас, мы с Лендером продолжали сидеть в креслах и только крутили головами, пытаясь поймать выражение его лица, неожиданно он задумчиво произнес:

–Невозможно отсканировать участок мозга с помощью нейронно-волновой модуляции. А что если попробовать с помощью глюонных цепей сделать объемную съемку этого закрытого участка?

Лендер подпрыгнул в своем кресле и почти прокричал:

–Вот! Только минуту назад вы отмахивались от меня, как от помешанного, а теперь предлагаете конкретное техническое решение! Браво! Вот так и происходит развитие науки! – профессор вскочил и развел руками пассы перед Престом.

–Да, это у меня автоматически вырвалось! – с досадой воскликнул он.

–Не важно! – оживленно ликовал Лендер. – Глупую мысль вы бы сами отбросили, а тут начали вникать и сделали грамотное предложение. Был бы здесь Ваалд, он бы сразу ухватился за столь ценную идею! А вы сами, Прест, разве отказались бы от искушения, если б представилась возможность продолжить существование в информационном пространстве?

–Я как-то не задумывался над такой возможностью! – отмахнулся рукой Прест.

–Это потому, что вам пятьдесят пять лет! А если было бы как мне, за седьмой десяток, то глядишь, по-иному ответили. Или вот, Шелт Тройз, вам молодой человек, сколько лет?

–Двадцать четыре, – пробормотал я.

–В двадцать четыре года, в голове здорового мужчины могут витать какие угодно мысли, кроме ожидания конца земного пути! Не обижайтесь, Шелт, это я вам по собственному опыту говорю! Но я знаю и другую истину жизни! Вот вам строчки мудрого поэта, где нечего даже добавить!

«Дорога, что казалась всех длинней,

В конце пути, намного выглядит короче.

Не надышался я – мне не хватило дней!

Но нет! Зовут уж на покой – давай быстрей!

И тяжкой дланью спешно прикрывают очи».

Профессор замолчал, и мы с Престом поняли, что нам уж точно не следует нарушать возникшую паузу. На мгновение приоткрылось нечто жутко таинственное, что невозможно ни постичь, ни познать, пока сам не окажешься у роковой черты.

Наконец Лендер встряхнулся и, кротко улыбаясь, добавил:

–Как там, в одной бесшабашной песне поется – «Я не навсегда – ну а с кем не бывает!?» Ну, все дорогие друзья, грустить прекращаем, пора заняться делами. Видите, как меня сегодня на лирику потянуло!

Когда мы выходили из кабинета, Прест оставался стоять у окна, он смотрел на торчащую стену производственного корпуса, и только я догадывался, что наш доктор ничего там вовсе и не рассматривает.

Примерно в те же весенние дни мы прогуливались с Нуви по городу и, не опасаясь возможного подслушивания, делились достижениями каждый на своем поприще. Их филиал провел плодотворную зиму далеко от столицы, комплекс экспериментов с подопытными животными продолжался, программа диагностирования и лечения с применением глюнной технологии, была написана и проходила апробацию на реальных людях. Это были добровольцы из числа их же группы, то есть практически здоровые люди. Клинические испытания пока не были разрешены, в силу, видимо, ранее высказанных мною предположений, гласивших, что еще не пришло время публичного раскрытия данной технологии.

Моя прекрасная половина, смешно щурясь от яркого солнца, увлеченно рассказывала:

–В последнее время у нас открылась еще одна очень интересная тема. Я тебе уже, по-моему, говорила, что мы успешно провели серию прикладных работ по выращиванию живых тканей от клетки донора. Это тоже делалось с помощью глюонных лучей, мы безболезненно брали из органов несколько клеток и стимулировали их рост в лабораторных условиях. Глюонная технология, воздействуя на молекулы ДНК и РНК, провоцировала ускоренное деление клеток и за две-три недели мы выращивали почку, печень и даже сердце. То есть у нас получались готовые для трансплантации органы, причем для донора они являлись генетически родными и не отторгались бы после пересадки. Затем нам поставили задачу по восстановлению мышечной и соединительной ткани. Таким же способом, мы искусственно получили готовые образцы отдельных мышц пальцев рук и сухожилий. После этого наш руководитель еще усложнил задание. До сих пор мы воспроизводили материал по образцовым клеткам донора, но для военно-полевой хирургии очень важно иметь имуннонезависимые ткани, которые можно было бы пересаживать любому человеку. То есть это должны быть биополимеры, которые в случае экстренной необходимости могли бы заменить лоскут кожного покрова, костный фрагмент, сердечный клапан и так далее. Как раз сейчас мы интенсивно развиваем данное направление. Например, нам удалось изготовить следующие элементы – полимерный клапан сердца, материал для замены утраченных участков кости, шарнир для замены тазобедренного сустава. Но еще более интересный результат мы получили, когда занялись разработкой электроактивных полимеров. Некоторые образцы оказались непригодны для внедрения в живой организм, так как не сохраняли инертность по отношению к живым тканям и вызывали интоксикацию. Но вот сами по себе они отлично имитировали работу разнообразных мышц и суставов костного скелета. Для правильной работы им требовалось приложение электрических импульсов вместо нервных сигналов. Понимаешь?

Нуви обрушила на меня столько информации, что я уже стал теряться в выводах и умозаключениях, мне оставалось только отрицательно помотать головой и сказать «нет».

–Шелтик, что тебе непонятно! В ближайшее время, мы сможем изготовлять протезы конечностей, которые будут полноценно функционировать! Для этого следует на нервном окончании уцелевшей части органа вшить микрочип, который преобразует и передаст импульсы управления на протез. Пускай кинематика движения будет не идеальной, и придется носить аккумулятор, но все-таки качество жизни инвалида существенно поднимется!

–Теперь понятно! Так вы уже действующие модели собираете, или только рассматриваете возможность?

–Наши ребята, изготовили несколько опытных конструкций, но даже эти полукустарные ноги и руки, очень естественно воспроизводят все движения и воспринимают необходимую нагрузку. Конечно, это не полностью автономные устройства, им нужна батарея питания и регулярная подзарядка. Но уже можно говорить о том, что человек, имея такие протезы, сможет отказаться от инвалидной коляски!