Когда первый день турнира был завершен, Воплощения Смерти забрали жизни еще четверых: Назярвеца Вокнага, Арава Веуга, Рабшива Кимыра и Хулопа Носажа. Оставшиеся в живых пять участников должны были схлестнуться между собой уже следующим утром.

Время перевалило за полночь. Авенит не спалось. Она выбралась из своих доспехов и только после этого почувствовала, что снова может дышать полной грудью. Забинтовав раненую ногу, вампирица опустилась на деревянный табурет и молча сидела в отведенной ей комнате, расположенной где-то глубоко под ареной. И даже женский голос за все это время ни разу не побеспокоил ее.

Фантом императрицы появился, как и в прошлый раз, осветив на миг комнату.

– Ты была великолепна. Хотя когда ты позволила этому недоноску поранить себя, я испугалась, что придется вмешаться, – сказала Длифна. – Но ты так эффектно расправилась с ним. Жестоко, да, но эффектно…

Авенит молчала. Слова императрицы проходили мимо нее. Вампирша думала о своем. Она вовсе не гордилась собой и не ставила ничего себе в заслугу. О содеянном не сожалела, но убийство всегда остается убийством, какими бы мотивами оно ни оправдывалось.

В конце концов каждый ответит за то, что совершает, размышляла она. Обманщик будет обманут, вор обворован, а убийца убит. Я подписала себе приговор еще там, в башне ДжиГланна, когда вонзала меч в Улдыта.

– Ну, все! Тебе пора уходить. Оставь здесь оружие и доспехи. У тебя будет другое снаряжение.

Авенит молча шагнула в портал.

Гладкая, как лед, поверхность озера вдруг покрылась мелкой рябью. Легкий, но уже по-ночному холодный ветер прошелся над водоемом, нарушая покой тихо дремлющих вод. На берегу крошечного мыса, на большом, морщинистом, изъеденном дождем и ветром камне сидела, поджав под себя ноги, красивая юная дева. Глядя на противоположный берег в сторону топких болот Кунцекрата, она смотрела, как в затягиваемом хмурыми облаками небе исчезал медный шар солнца.

Совсем рядом раздался тихий всплеск воды, и над озерной гладью возникла голова лунганы с длинными, развевающимися от ветра красными волосами. Лунгана заметила девушку на берегу и, подплыв чуть ближе, сказала:

– Я так и знала, что ты здесь, Аревала. Матушка Хобна беспокоится о тебе. Она говорит, что ты целыми днями сидишь здесь одна. Ты же знаешь, как это опасно и вредно.

Аревала посмотрела на нее глазами цвета инжирных персиков и улыбнулась:

– Нотна, я могу просидеть так и три дня, и ничего со мной не случится.

– Ну уж нет, – возразила Нотна. – Ты должна хоть иногда находиться в воде. Сейчас мы пойдем спать, а утром я с тобой по-другому поговорю, как старшая сестра.

– Не будь такой занудой, Нотна. Лучше выбирайся на берег и посмотри на эту красоту. Сегодня будет особенный закат. Я не могу его пропустить. А потом мы отправимся спать, – добавила Аревала.

– Ладно, – буркнула старшая лунгана. – Но это ничего не меняет.

Она подплыла к берегу, выбралась из воды и, усевшись рядом с сестрой, тоже стала любоваться пейзажем. Десять минут спустя ничего вокруг так и не изменилось. Нотна нервно заерзала, как вдруг скрывшееся почти целиком за облаками солнце вновь появилось, прорезая водную гладь своим раскаленным медным мечом. И в этот же миг рядом в небе показалась полная луна. Ее отблески тоже падали в озеро. И в том месте, где они пересеклись с отражением солнца, водоем внезапно вспыхнул ярким, обжигающим пламенем.

– Огненный закат, – восторженно сказала Аревала. Однако ее ликование быстро сменилось страхом. Огонь стал разгораться сильнее и сильнее. Его огромные языки закрыли собой все вокруг и, казалось, лизали само небо. Охваченные ужасом, лунганы наблюдали, как стихия превратилась в три странные фигуры. Они вытянули перед собой руки и зашагали по направлению к водным девам.

– Аревала! Аревала! Аревала! – повторяли они. – Иди к нам! Ты нам нужна!

– Скорее! – Нотна толкнула сестру в бок.

Лунганы поднялись, вскинули руки к небу и, оттолкнувшись ногами, рыбками скользнули в пучину озерных вод…

…Где-то в глубине озера Эуана проснулась юная лунгана по имени Аревала…

Лунная дорожка покрывала гладь озера Эуана, протянувшись вплоть до сиротливо торчащего из воды шпиля покосившейся от времени и поросшей мутноватыми водорослями башни. С севера, со стороны леса Фит Лыг, на берег вышел вампир Нозаб Лорфо и остановился у кромки водоема. Постояв с минуту в тишине, он оглянулся вокруг, сжал что-то в левом кулаке, нехотя погрузил руку по локоть в воду и только тогда разжал пальцы. Небольшой серо-черный предмет медленно опустился на дно.

Нозаб вытащил руку. Вначале кожа на ней покраснела, потом покрылась волдырями, которые начали лопаться.

Ритуал был соблюден, оставалось лишь терпеливо ждать ответа. Вампир присел у воды прямо на гальку. Правой рукой он стал поднимать гладкие камушки и бросать их в водоем.

Озеро вдруг вспенилось, и оттуда, из глубины, долетел влажный, как прикосновение дождя, женский голос:

Лунная дорожка заиграла новыми, яркими оттенками, приглашая пройтись по ней. Нозаб злобно сплюнул и осторожно ступил туда, где в озере отражалась Луна. Почувствовав под ногами твердь, он медленно стал продвигаться к центру, шаг за шагом приближаясь к заветной башне. На полпути, когда уже ее шпиль нависал над ним, как исполин, он вдруг оступился и камнем пошел ко дну.

Здесь не было воды, зато все вокруг пестрело яркими переливающимися красками, цвело и пахло жимолостью, хвоей, пчелиным медом и… кровью!

О да! Ее аромат настоящий вампир никогда и ни с чем не спутает. Вот только кровь эта была другая. Совсем не та, что текла в его жилах. И не та, что он употреблял в пищу.

Запах крови пах некой дремлющей в строжайшей ото всех тайне силой.

Вампир изумленно озирался по сторонам. Он оказался в старом хвойном лесу среди сосен и елей-великанов. Нозаб позабыл о страшной боли, мучившей его с момента, когда он вытащил руку из воды. Осматриваясь вокруг, он с тревогой гадал, где находится.

Нозаб подошел к ближайшей сосне, аккуратно отвел в сторону ее ветвь, мешавшую ему пройти дальше, и сделал всего один шаг. Яркий блик солнца вдруг ослепил его. Зажмурившись, вампир бросился в тень ближайшего дерева, но, когда открыл глаза, обнаружил, что леса вокруг больше нет.

Перед ним была глубокая каменная чаша фонтана, потрескавшаяся от времени. В центре чаши, на месте, откуда полагалось бить водяной струе, застыла в неподвижности обнаженная седовласая женщина. Нозаб пристально посмотрел на нее. Неожиданно она широко распахнула свои глаза и моргнула. Вампир понял, что перед ним не статуя.

Седовласая женщина мотнула головой, подергала плечами, сбрасывая с себя оцепенение. Незнакомка, бывшая всего мгновенье назад серо-черным изваянием, преобразилась до неузнаваемости. Она моментально обрела краски, свойственные всем живым существам. Лишь длинные седые волосы остались прежними. Но и они не умаляли ее зрелой красоты.

Лунгана (а седовласая была определенно одной из них) взмахнула рукой. Чаша фонтана тут же наполнилась водой, скрыв под собой нижнюю часть ее тела. Правой же рукой лунгана зачерпнула немного живительной влаги и брызнула себе на грудь. Вокруг моментально образовались перламутровые половинки раковин моллюсков.