Гиафа поклонился в ответ.

— Над корнями Иггдрасиля я принимаю вызов твой, Локи Ангейя из народа асов.

Катана и катары с чудовищным скрежетом столкнулись. Локи провела несколько ложных выпадов, проверяя противника, и Кагерасу с легкостью отразил простые атаки. Локи всегда рассчитывала не на силу, а на ловкость и быстроту, нанося молниеносные колющие удары, и уклоняясь от контратаки. Катана пронеслась рядом с ее левой щекой, обдавая ледяным воздухом. Еще немного и ей бы снесли голову. Расплавленная луна отражалась в гладкой стали, воздух полнился скрежетом металла и тяжелым дыханием. Локи нравился сам процесс драки. Когда ты видишь противника как на ладони, читаешь его эмоции и познаешь его через бой. Кагерасу же был фехтовальщиком идеальным, как по учебнику, аж тошно становилось. Мама говорила, что варден может понять другого вардена через бой. Узнав его чувства, можно познать мотив и управлять им. Каге придерживался выверенного, безэмоционального боя.

Выбив из рук Ангейи кинжалы, Кагерасу схватил ее за горло, вынуждая пятиться и упереться спиной в дерево. В его стиле читалась усталость. Никто не мог его победить, никто не мог помочь. Просил ли он помощи? Что с ним случилось? Кто мог победить его? Его пропавшая сестра? Слыша словно из другого мира крики друзей, она вдруг ощутила пробежавший между ними холод, будто дунуло сквозняком с улицы. Зрение помутилось, задвоилось, утроилось, словно изображение в разбитом зеркале, окружающий мир побледнел и подернулся дымкой. Каге впервые за дуэль удивился, и Локи смогла направить его эмоцию в свою пользу.

— Гарм! — отчаянно прохрипела Локи, не надеясь без физического контакта даже приоткрыть Утгард. Но мир между ними послушно дрогнул, заставив Гиафу отступить.

— Как?.. — удивленно буркнул он, когда пес сдавленно рыча и скалясь, повалил его на землю, неотрывно следя за каждым движением Гиафы. Локи тяжело дышала, цепляясь пальцами за кору. Когда пес исчез, Кагерасу неторопливо поднялся, вернул катану в ножны для удара и замер.

— У тебя прекрасный дух-хранитель.

— О-оо! Комплимент? — Локи нашла в себе силы сползти вниз по стволу, нащупывая в траве один из катаров. — Может, призовешь своего духа?

— Не думаю, что это потребуется, — Гиафа тряхнул головой, отбрасывая с лица длинные волосы. — Я прикончу тебя своими силами.

— Болтаешь много, — пробормотала Локи, и, морщась от вспыхнувшей между глаз боли, призвала Гарма. Пес навис над Гиафой, вынуждая его опустить меч.

— Сдавайся! — устало сказала она.

В ответ он лишь тихо рассмеялся и сплюнул кровь, которая наполняла разбитый рот.

— Локи-иии!!! — воздух взорвался предупреждающим криком Леер.

Девушка едва успела отскочить в сторону от острых когтей змееподобного дракона. Точнее, запнулась о собственные ноги и грохнулась, спасая голову от неизбежного отделения от тела. Гиафа уже поднялся и встал перед нею. Лунный свет нестерпимо бил в глаза, обрисовывая тень огромного Ямата-но-Орочи. Для дракона этот был еще маленьким, всего-то метра два в холке.

— Гиафа, ты сбрендил? А если бы ты ее убил? — тем временем орала Леер, которую держал за пояс Гин. Джет помог Локи подняться, а Штейн спокойно встал рядом, загораживая их собой.

— Убирайтесь, — голос Гиафы презрительно дрогнул, растрепанные волосы налипли на лицо. — Это наш с Мелкой бой. Он вас не касается. Правила…

— Да плевать я хотела на правила, — зарычала Леер. — Эта девчонка нашла в себе силы противостоять тебе, когда все мы покорно смотрели.

— Что?.. — пробормотала Локи, приходя в себя. — Он прав, это наша дуэль, я разберусь…

— Вот вы где, нарушители правил! — резкий голос Киры раздавался от левого входа. — Что за бойню вы тут устроили? Гиафа, Ангейя!

Она решительно направилась к ним со своим блокнотом для наказаний, но едва она ступила в круг амфитеатра, как все духовники вспыхнули и духи разом появились на арене, тут же исчезая и сливаясь в один сияющий вихрь. Кагерасу, Локи и Кира на долгую минуту оказались в месте, наполненном холодом и тьмой. Реальный мир плыл где-то на краю зрения, с неба сыпались крупные хлопья снега. Гиафа заворожено поднял руку, ловя снежинку и как-то восторженно, по-детски поймал взгляд Ангейи.

Мир вернулся в норму. У Киры подогнулись колени. Локи сделала несколько неуверенных шагов, стряхивая с себя снег. Холодное, ядовито-насмешливое лицо Гиафы исказилось. Он так и стоял с поднятой по-идиотски рукой; глаза его стали злыми.

— Что это было?.. — Штейн помог Кире встать.

Локи сделала несколько шагов Кагерасу навстречу, тронула за предплечье, хотела спросить, все ли в порядке, но в глотке пересохло и слова не желали покидать рот. Он обернулся и взглянул на нее устало и пусто. Грубо сбросил ее руку, нагнулся, чтобы поднять катану и, с трудом распрямившись, словно с камнем на шее, побрел к выходу с арены.

— Даже волк под дождем пахнет псиной, — громко прошептала Герд.

========== Глава 2. Ворон в очи бил выти волчьей ==========

— Мать Ангейя-ас Скай, — низкий церемониальный поклон. Он всегда обращался к начальницам в старинной форме, противореча своему стремлению к прогрессу.

— Исполняющий обязанности Матери, регент Эгир-ас, — старуха едва кивнула головой, отчего дряблая кожа на шее колыхнулась. Эгир Иргиафа, ныне Гиафа, мысленно проклял момент, когда ноги понесли его не через малый вход, как обычно, а именно по главной лестнице.

Утреннее совещание перенесли на завтра, и Эгир решил заскочить в Имин Рёг и забрать несколько папок с документами и поработать дома. День складывался прекрасно: солнце ярко било из витражей, разливалось цветными узорами по мраморной лестнице и утопало в мягком ковре на ступеньках. Внешняя безупречность регента Гиафы-аса, его белоснежная рубашка, идеально сидящий костюм-тройка и дорогий плащ, его русые волосы с ноткой седины и аристократическая бледность будто были созданы для этого чиновничьего мира. Мира, где его боялись и восхищались, которое он считал заслуженно своим, потому что отвоеванным у злобных ведьм. Но пора привыкнуть, что не бывает приятных дней.

Мать величаво взглянула ему в глаза, и Эгир чуть не скрипнул зубами от досады. Долгие годы тренировок заставили лицевые мускулы сократиться в вежливой участливой улыбке.

— Говорят, Вы быть нездоровы. Как Вы чувствуете себя сейчас, Мать Ангейя-ас? — лишний раз подчеркнул, что разговор ведется на самых официальных тонах. Ему становилось жарковато в плаще.

— Всего-то запор, а эти олухи уже трезвонят, что я собралась помирать, — старуха фыркнула и достала из длинного портсигара тонкую сигарету, хотя курить в здании администрации строго воспрещалось. Чиркнула спичкой и, прикурив, точным щелчком отправила ее в урну.

— Рад, что ничего серьезного, — она смерила его саркастическим взглядом, уловив скрытую иронию. — Хорошо, что слухи просто слухи. А то иногда говорят интересные вещи.

— Да? — Черный брючный костюм, подчеркивающий хищную сухопарость, оттеняли тяжелые золотые украшения в ушах, на шее, пальцах. Отвлекающие, слепящие символы власти.

Они вместе спустились на пролет, и Эгир распахнул перед Скай-ас тяжелую дверь в вестибюль, вымощенный плиткой с узорами Вседрева и девятью рунами для девяти стран Игга. В детстве, навещая мать на работе, он любил пропрыгать по кругу с руны на руну и только потом подняться по лестнице.

— Ну, всякие глупости.

— Старухам только дай посплетничать.

— О том, что Ваша правнучка вернулась из Срединных земель, поступила в академию Биврёста.

Ангейя выпустила дым изо рта и насмешливо изогнула выщипанные брови. Стук ее каблуков резал ножом по тактичной бюрократической почтительности Имин Рёга, заставлял вздрагивать мелких клерков за прозрачными окошками. Казалось, она нарочно идет громко, словно йотун на водопой, каждым своим жестом приказывая всему живому забиться подальше. Эгир шел на почтительном шаге позади. Ангейя чуть повернула голову, прикрывая глаза: